Линия разрыва: почему Россия балансирует между демократией и технократией
Цена перемен
Часто российские политические институты кажутся неработающей копией западных институтов. Это общая проблема для всех обществ, переживших в недавнем прошлом радикальные преобразования: институты созданы, но они не созрели, не вросли в живую ткань национальных традиций и повседневность. Спустя некоторое время новые институты начинают жить собственной жизнью. Эти «трансплантаты» приживаются к конкретным общественным условиям и становятся частью меняющейся страны.
В России адаптация заимствованных институтов была долгой и трудной. Одна из причин — сильное наследие традиционных институтов и обычаев. Цена, которую Россия заплатила за относительно бескровный переход от советской системы к новым институтам демократического капитализма, — полное смешение старого и нового. Новый каркас либерально-демократического конституционализма наложился на советскую систему псевдоконституционализма и на иные принципы, которые и вовсе восходят к временам царской России.
Смесь старого и нового характерна для большинства современных российских институтов. Появившиеся после 1991 года конкурентные выборы наложились на старую советскую традицию управляемых выборов (хотя выборы в СССР и РСФСР в 1989 и 1990 годах были наиболее свободными из проходивших в России). Можно даже утверждать, что исключительно сильная президентская власть — наследие той власти, которая была в распоряжении коммунистических лидеров и российских монархов.
Демократия против технократии
Дуализм — главная характерная черта новой системы. С одной стороны, в наличии все институты современной конституционной демократии: выборы, партии, двухпалатный парламент, федерализм, верховенство закона и разделение властей. Все это отлично выглядит с позиции того, как должна функционировать современная демократическая система. Но с другой стороны, мы видим архаичную административную и охранительную систему управления. Этот административный режим стремится оградить себя от народного контроля так, чтобы достигать собственных целей.
Таким образом, современная Россия разрывается между демократическим и технократическим стилем управления. При демократическом стиле делается ставка на свободные, справедливые и конкурентные выборы, независимость судов, неотчуждаемость прав собственности и возможность их отстаивать, защиту широкого спектра прав человека и автономное гражданское общество. Технократический подход не отрицает важность демократических ценностей, но предполагает, что есть более значимые вещи. Это тип охраняемой демократии, которую в разные периоды мы наблюдали в Турции и Малайзии.
Охранительный принцип
Административный режим нуждается в охранительной власти, которая не противостоит демократии, но ей и не контролируется. Логика проста: оставленная на произвол судьбы демократия может привести к неверным исходам. В российском контексте под ними подразумеваются неосредневековые полномочия региональных баронов, вроде тех, что были даны в 1990-е годы; опасность захвата государства могущественными олигархами по сценарию, который можно было наблюдать в России 1990-х (ситуация, актуальная для Украины); и самое главное — подъем националистических, популистских и неокоммунистических движений. Все это подвергает опасности какие бы то ни было демократические успехи, которых Россия достигла в последние 25 лет.
Охранительная система ведет к тому, что институты остаются слабыми и недоразвитыми. Они не проверены реальными обстоятельствами, не закалены в баталиях, в первую очередь в Конституционном суде и парламенте, потому что груз, который должен быть взвален на них, лежит на параллельных структурах административного режима. В то же время ограничено и пространство для дискуссий и общественного выражения, так как деполитизированный технократический подход всегда основан на идее единственного правильного решения. Причем прав всегда технократ. Кроме того, как правило, решение соответствует его материальным интересам.
Охранительная система не антиконституционна и, значит, ограничена правилами, которые регулируют базовую структуру управления. Тем не менее она внеконституционна и, следовательно, всегда ищет способы управления на основе закона, а не по закону. С этим связано появление ряда параконституционных органов: федеральных округов, Общественной палаты, Государственного совета и Общероссийского народного фронта. Эти органы могут квалифицированно исполнять нужные функции, но они скорее технократические, чем демократические.
Противоречие между двумя подходами — характеристика всех современных государств. Однако в России разрыв между ними особенно широк. Отчасти это производная от исторического наследия и методов формирования современного российского государства. В какой-то мере это результат последних 25 лет, в ходе которых Россия училась не только на своих ошибках, но и на ошибках своих соседей. Охранительная система помогла разрешить некоторые из серьезных проблем, стоявших перед страной.
Однако, как и все подобные системы, она сама создает себе сложности. Главный вызов сегодняшнего дня — в том, чтобы уменьшить разрыв между демократическим и технократическим подходами. Если политические институты возьмут на себя груз ответственности, они укрепят свою силу. Они могут стать настоящими столпами новой традиции, в которой инновации адаптированы к потребностям общества.
Автор — эксперт международного клуба «Валдай».
