Эксперты предложили создать «энергетическую» валюту для госрезервов
И еще 11 способов управления накоплениями страны в условиях санкций
Финансовые санкции против России, включая фактическую заморозку порядка $300 млрд резервов, поставили вопрос об изменении концепции управления международными валютными резервами. Проблема актуальна не только для России, но и для других развивающихся экономик с большими накоплениями — Китая, Индии, Ирана, считают экономисты Евразийского фонда стабилизации и развития (ЕФСР — ранее антикризисный фонд ЕАЭС). Они предложили набор опций по диверсификации резервов в условиях сокращения доверия к «большой четверке» валют (доллару, евро, иене, фунту стерлингов).
Концепция представлена в статье главного экономиста ЕФСР Евгения Винокурова и его соавтора Марины Гричик «Новая концепция международных резервов: безопасность, диверсификация, неортодоксальные подходы» для последнего выпуска научного журнала «Вопросы экономики» (РБК ознакомился с материалом).
Безопасность ценой волатильности
Заменить традиционные резервные валюты в суверенных накоплениях можно, хотя «волшебной пилюли», способной стать универсальным решением, пока не существует, признают авторы. Они составили матрицу из 12 возможных вариантов трансформации международных резервов сквозь призму трех степеней амбициозности этой задачи: модификация существующей парадигмы, расширение ее на новые инструменты и формирование качественно новой парадигмы управления резервами. Вероятность задействования этих опций различна: есть компромиссные, а есть «откровенно неортодоксальные» варианты, отмечают авторы.
Экономисты констатируют, что сегодняшняя модель управления международными резервами понятна и прозрачна, поскольку стандартизирована в соответствии с рекомендациями Международного валютного фонда (МВФ). Новые же системы будут «характеризоваться волатильностью, большей сложностью управления и более высокими издержками». Однако это будет фактической платой за рост сохранности резервов в условиях геополитических рисков. Можно ожидать, что страны, оценивающие риски санкционного давления со стороны стран — эмитентов основных резервных валют как высокие, станут более активно принимать меры по повышению защиты собственных резервных активов, пишут экономисты ЕФСР.
Варианты трансформации резервов
В концепции авторов безопасность международных резервов будет достигаться за счет максимальной диверсификации инструментов и возможного использования нескольких операторов для управления различными типами активов.
- Перераспределение старых инструментов
Среди опций Винокуров и Гричик называют увеличение накоплений в золоте, усиление роли юаня и валют дружественных стран — эти инструменты и сейчас могут дополнять традиционные резервные валюты в золотовалютных запасах. Для закрытия потребностей в финансировании платежного баланса могут использоваться своп-соглашения (обмен активами с обязательством обратного обмена через некоторое время) с другими странами.
Еще один известный инструмент — вложения в иностранные или национальные активы через суверенные фонды. Такие фонды могут быть ориентированы на инвестиции в зарубежные рынки дружественных стран или в проекты в национальной экономике. Другой вариант — формирование региональных фондов (региональных финансовых механизмов), которые будут аккумулировать ресурсы нескольких стран, что повысит их защищенность перед санкционным давлением.
- Вложения в новые инструменты
Функцию накопления активов может выполнять формирование физических запасов ценных ресурсов (например, цветных и редкоземельных металлов, энергетических и продовольственных товаров и т.п.), отмечают авторы. При необходимости их можно продать в обмен на ликвидную валюту. Такие запасы ресурсов также могут стать частью двусторонних своп-соглашений.
В категорию потенциальных новых инструментов также попадают частные криптовалюты, то есть эмитированные технологическими гигантами стейблкоины (цифровые монеты, привязанные к реальным активам. — РБК). В отличие от традиционных криптовалют они более стабильны и пользуются доверием у инвесторов, пишут авторы. Другой альтернативой могут стать стейблкоины центральных банков, обеспеченные золотым запасом или запасами иных ценных ресурсов. Потенциально они обладают характеристиками универсального инструмента для управления международными резервами, а регулировать их в перспективе может межгосударственный агент, отмечается в работе.
Защитой от замораживания активов может стать придание резервам наднационального характера, если региональные финансовые механизмы с дружественными странами наделить функциями депозитария. Таким образом можно было бы сформировать «квазирезервы» в капитале региональных финансовых механизмов. Государства-участники будут вносить дополнительные средства для создания ликвидных резервных активов, в том числе в национальной валюте, и при необходимости смогут оперативно использовать их в пределах внесенного ими объема без согласования других членов.
- Новая парадигма управления резервами
Эксперты ЕФСР допускают, что результатом растущего недоверия к традиционным резервным валютам может стать отказ ряда стран от международных резервов. Вместо этого ресурсы будут направляться на повышение потенциала национальной экономики. В таком случае потребуется увеличить инвестиционный и потребительский спрос внутри страны, сократить внешний валютный долг, импортозаместить критически важные товары. «Безусловно, усилятся колебания обменного курса, но его влияние снизится за счет сокращения соотношения импорта и ВВП и уровня финансовой дедолларизации», — пишут авторы.
Еще один экзотический способ — создание глобальной синтетической валюты, которая устранит макроэкономические дисбалансы в мире. Идею подобной валюты — банкора — после Второй мировой войны озвучивал английский экономист Джон Мейнард Кейнс на Бреттон-Вудской конференции. Курс банкора должен был определяться по отношению к золоту, а курсы всех валют выражались бы в банкорах. Страны с профицитом внешней торговли будут накапливать резервы в такой валюте (например, покупая номинированные в ней облигации), с дефицитом — финансировать его за счет кредитов, номинированных в ней. Корректировка внутреннего спроса будет происходить за счет изменения курса национальной валюты к глобальной синтетической валюте, отмечают авторы.
Заменой фиатным деньгам может стать энергостандарт (энергетическая валюта). Его технический дизайн может быть разным: деньги могут быть созданы как единица измерения стоимости какого-то типа энергии либо физически обеспечены энергией. В последнем случае валюта может быть конвертируемой (за счет ее обеспечения) или неконвертируемой. В качестве эксперимента модели таких валют уже были реализованы: например, в Японии в 2000 году была квазивалюта WAT, привязанная к возобновляемой электроэнергии (один WAT соотносился с 1 кВт∙ч «чистой» электроэнергии).
Перспективы новых моделей
Эксперты ЕФСР осознают, что у каждого из предложенных инструментов есть риски и слабые стороны: например, у вложений в золото — ограниченное предложение, риск манипулирования ценами, возможность санкционных ограничений против операций, у накоплений в материальных ресурсах — низкая ликвидность и наличие «срока годности».
Формирование новых подходов к управлению резервами будет постепенно происходить на протяжении 2020-х годов, ожидают экономисты ЕФСР, а странам придется комбинировать различные инструменты для выполнения всех необходимых задач.
На запрос РБК о новых подходах в пресс-службе Банка России сообщили, что ЦБ с весны не раскрывает структуру международных резервов и «никогда не давал комментариев по поводу своих намерений относительно инструментов инвестирования резервов». По состоянию на 9 декабря объем международных резервов России (включая замороженные) составил $576,5 млрд, следует из данных Центробанка.
В начале марта Россия лишилась доступа почти к половине своих золотовалютных резервов (эквивалент $300 млрд) из-за санкций США, ЕС и других стран, сообщал Минфин. В начале декабря в Атлантическом совете (американский аналитический центр, признан нежелательной организацией в РФ) заявили, что странам Запада удалось локализовать лишь $80–100 млрд от общей суммы замороженных активов, а нахождение остальных $200 млрд им неизвестно. Впрочем, этот факт объясняется тем, что страны Запада формально не накладывали блокировки на резервы Банка России (в этом случае у иностранных финансовых институтов, имеющих доступ к этим активам, появилась бы обязанность отчитаться о них перед регуляторами). Независимо от того, знают ли иностранные власти, где и у кого находятся конкретные активы ЦБ в недружественных валютах, иностранные финансовые институты не вправе совершать с ними какие-либо сделки, поэтому использовать их у ЦБ практически нет возможности.
«Обычно международные резервы нужны для обеспечения устойчивого импорта и балансировки счета текущих операций. В России традиционно наблюдался их избыток. В новой системе управления необходимо четкое понимание достаточности резервов, чтобы подушка безопасности выполняла поставленные задачи по стабилизации международной торговли и финансовой системы страны», — сказал РБК заведующий научной лабораторией «Исследования денежно-кредитной системы и анализа финансовых рынков» РЭУ им. Плеханова Денис Домащенко.
По его оценке, из традиционных инструментов формирования резервов наиболее популярным в ближайшее время будет покупка золота у отечественных золотодобытчиков, а также размещение средств в активы, номинированные в юанях. О том, что резервы целесообразно хранить в юане и золоте, в сентябре говорил министр финансов Антон Силуанов.
Что касается потенциала экзотических способов, то их применение либо очень рискованно, либо нереалистично в текущих обстоятельствах. «Частные криптовалюты опасно использовать для резервов из-за волатильности и рисков владения. Цифровые валюты центробанков дружественных стран — дело более далекой перспективы и взаимной договоренности регуляторов. Создание синтетических и энерговалют сегодня трудно представить с учетом политической обстановке в мире», — заключил он.
