«Вопрос желания, а не достижимости»: какие принципы ESG не для России
Что из принципов ESG нельзя реализовать в России
Контекст
ESG — три параметра, на которые ориентируется бизнес в разработке стратегий устойчивого развития. Это вопросы защиты окружающей среды (Environmental — окружающая среда — управление отходами, снижение вредных выбросов), социальной сферы (Social — социальное развитие — например, безопасность труда на производстве), а также стандартов корпоративного управления (Governance — управление рисками, прозрачность закупок и т.д.). Следование компанией принципам ESG отражается на ее инвестиционной привлекательности. Так, в конце 2020 года инвестфонд PIMCO отказался участвовать в размещении облигаций «Российских железных дорог» (РЖД) на 25 млрд руб., сославшись на значительную долю угля и нефтепродуктов в перевозках компании. ESG-риски также могут учитываться при предоставлении финансирования банками, хотя единых стандартов и подходов в России пока нет.
Кирилл Лёвин, первый зампред правления Россельхозбанка: «В России есть все, включая минимальную инфраструктуру, для того, чтобы эти принципы работали. Основная проблема сегодня — это определение реальной ценности тех действий, которые учитываются или должны учитываться при оценке ESG-факторов. На этом этапе важная задача — внедрение принципов устойчивого развития без риска утраты рентабельности и перспектив развития бизнеса, так называемый риск переходного периода, когда требования законодательства и кредиторов меняются слишком резко, и бизнес не успевает под них подстроиться».
Эмин Агаларов, первый вице-президент Crocus Group: «Ни одна компания не может единолично реализовать то, что требует соответствующей инфраструктуры в масштабах страны. Для реализации масштабных инициатив необходима единая государственная политика в отношении социальных и экологических вопросов, а также осознание важности и необходимости изменений как на уровне владельцев бизнеса, так и на уровне операционных сотрудников».
Андрей Пахоменков, финансовый директор, член правления ПАО «ГК «Самолет»: «Все принципы можно реализовать в России. Важно, чтоб принципы ESG понимались в разрезе секторальной специфики бизнеса. Есть требования, предъявляемые к добывающим компаниям, и они не могут быть применимы к сфере услуг. В девелопменте и строительстве, например, часть сертификационных требований по «зеленому» строительству должны быть адаптированы под российские условия, потому что не могут быть напрямую применены в наших условиях».
Игорь Шехтерман, главный исполнительный директор X5 Group: «Можно реализовать все, вопрос в сложностях, с которыми сталкиваешься при реализации конкретных проектов. Например, есть проблемы с необходимой инфраструктурой для сбора и переработки вторсырья, нет единого отраслевого стандарта устойчивой упаковки, сохраняются сложности при подсчете выбросов в цепочке поставок, так как не все партнеры их фиксируют, и другое».
Максим Дьяконов, гендиректор Центральной пригородной пассажирской компании: «В России можно реализовать все принципы ESG. <...> Сейчас основная задача — адаптировать их под особенности нашей страны с учетом развития инновационных цифровых сервисов».
Александр Шевелев, гендиректор «Северстали»: «Для того чтобы соответствовать высочайшим стандартам ESG и в будущем в некоторых аспектах, например в климатическом регулировании, требуется усиление нормативной базы. Декарбонизация металлургии невозможна без участия научных центров, общества и правительства, а также масштабной господдержки. Необходимо разработать меры стимулирования климатических проектов (налоговые льготы, создание национальной системы климатических проектов) и господдержки исследований прорывных низкоуглеродных технологий, в том числе путем создания фонда поддержки НИР и НИОКР, направленных на решения по внедрению водородных технологий, биотоплива и технологий улавливания, хранения и использования углерода».
Анна Мелешина, член правления, директор по корпоративным отношениям и устойчивому развитию «Магнит»: «Если отталкиваться от десяти принципов Глобального договора ООН, основополагающего документа в области ESG не только для нашей страны, но и во всем мире, то я не вижу причин, по которым эти принципы нельзя было бы внедрить в России. Это базовые принципы, которые бизнес должен соблюдать, чтобы гарантировать себе устойчивое развитие в любом развитом обществе. Среди них — соблюдение прав человека, отказ от детского и принудительного труда, забота об окружающей среде. Пренебрежение ими ставит под угрозу существование самого бизнеса, поскольку будет вызывать отторжение со стороны стейкхолдеров и, как следствие, снижение конкурентоспособности. Это универсальные принципы и Россия для них не исключение».
Евгения Чистова, руководитель по устойчивому развитию «ВымпелКома» (бренд «Билайн»): «Не вижу принципиальных различий в реализации повестки ESG в европейских странах и на территории России — это предмет договоренностей и общего понимания вектора развития экономики в контексте учета экологических проблем. Вопрос, скорее, в сроках внедрения тех или иных инноваций, очевидно, что развитие энергетической инфраструктуры требует перестройки общего подхода и развития новой регуляторики, что мы сейчас и наблюдаем».
Виктория Блатова, исполнительный вице-президент по устойчивому развитию АФК «Система»: «Таких нереализуемых принципов нет и не должно быть. <...> При этом каждая страна и/или компания, разделяющая эти общие принципы (этичного ведения бизнеса, социальной и экологической ответственности, прозрачности и подотчетности и т.д.), выбирает наиболее релевантные для себя цели и способы их достижения, соразмерные характеру и масштабу деятельности и воздействия на экономику, общество, окружающую среду. <...> Другое дело, что есть вопросы, которые сложнее и медленнее ложатся на российскую практику, находят меньше отклика и поддержки у менеджмента в силу относительно невысокого приоритета. Во многом это связано с недооценкой косвенных воздействий деятельности компаний в цепочке создания стоимости».
Елена Кохановская, директор по внешним коммуникациям МТС: «В России можно реализовать все принципы ESG. При этом надо учитывать, что в Европе конечный потребитель, например, уже готов доплачивать за экоупаковку товаров, и общество стимулирует производителей вкладываться в это. В России большинство потребителей более чувствительны к цене, и вопрос экологичности пока не является первоочередным. Но тренды и в России, и в мире — единые. Подрастает поколение Z с совершенно европейскими ценностями, и, когда основной экономической силой станет это поколение, мы придем к единому восприятию значимости ESG-повестки для развития бизнеса».
Петр Комаревцев, пресс-секретарь Mail.ru Group: «Все принципы ESG в России могут быть реализованы, но некоторые аспекты могут вызывать затруднения — в данный момент существуют расхождения с ЕС в трактовке компонентов зеленой энергии в части включения в РФ в нее атомной энергетики. Часть принципов diversity & inclusion также затруднительна к реализации в связи с действующим в РФ законодательством».
Анна Шумейко, первый вице-президент, руководитель аппарата президента ПАО «Ростелеком»: «Мы не считаем, что какие-то принципы нельзя реализовать в России. При этом внедрение ряда принципов может занять некоторое время: например, переход на возобновляемые источники энергии может быть сложнее, чем в других странах, где эта отрасль более развита. С другой стороны, какие-то аспекты ESG менее актуальны для России. Например, меры поддержки молодых родителей лучше, чем во многих странах».
Представитель PepsiCo в России: «Наверное, реализуемо все, вопрос общего понимания и сроков. Если говорить о важной и для нас, и для многих наших коллег по индустрии тематике охраны окружающей среды, предотвращения климатических изменений, ответственного обращения с отходами — очевидно, что сегодня она волнует и потребителей, и наших партнеров, и государство. В России поставлена цель «ноль отходов на полигон» — это резонирует с нашим «упаковка никогда не должна становиться отходами». Если есть синергия между запросами общества, решениями властей и стратегией крупных компаний, результат обязательно будет достигнут».
Павел Боев, руководитель направления ESG-банкинга Росбанка: «Принципы ESG носят универсальный характер, не думаю, что есть страны, где их невозможно было бы реализовать. Можно не хотеть внедрять те или иные принципы, не понимать их, не видеть ценности, но это вопрос желания, а не достижимости. Если, например, климатическую повестку практически все уже приняли, то некоторым вопросам — таким как гендерное равенство или сохранение биоразнообразия, — по-прежнему уделяется прискорбно мало внимания».
Татьяна Полякова, руководитель отдела устойчивого развития «Тинькофф»: «Все вопросы, относящиеся к ESG, носят универсальный характер и варьируются от отрасли к отрасли. То, что важно для металлургии, может не иметь значения для банка, и наоборот. Нереализуемых тем по ESG в России нет».
Дарья Гончарова, директор по устойчивому развитию Polymetal: «Возможно все, невозможное лишь занимает больше времени. Из-за неравномерности доступа к интернету на территории России в некоторых регионах, особенно удаленных, пока трудно представить себе полную цифровизацию и автоматизацию процессов. Мы также видим сложности с управлением цепочкой поставок: нет единых платформ с данными, нефинансовая отчетность не обязательна — все это осложняет подсчет углеродного следа поставщиков, их проверку на соответствие трудовым и экологическим стандартам».
Роман Зильберман, вице-президент, директор департамента стратегии и развития бизнеса банка «Открытие»: «На текущий момент мы не видим критичных преград для развития ESG, которые были бы актуальны только для России. Однако, безусловно, стоит понимать, что такая ресурсоориентированная экономика, как российская, не может одномоментно трансформироваться. Это длительный процесс, требующий дополнительных финансовых и временных затрат. Участники этого процесса — это не только банковская сфера и даже, говоря шире, не только бизнес-сообщество, но и регуляторы, и органы власти. Так, позитивной новостью стало включение ESG-повестки в стратегию развития финансового рынка ЦБ».
Дмитрий Снесарь, руководитель департамента по работе с клиентами рыночных отраслей — старший вице-президент ВТБ: «Принципы ESG едины для всех участников глобального рынка, мы достаточно интегрированы в мировую экономику, чтобы быть в состоянии их реализовать. Но у каждой страны — свое прошлое и настоящее, и, говоря о принципах ESG, нужно помнить о национальных интересах, уровне социального обеспечения, культуре и традициях. У инвесторов в Европе доминирует традиционный подход в виде негативного скрининга и отказа от инвестиций в компании с экологическим влиянием. В Азии и, в первую очередь в Японии, доминирует подход с изменением стратегий компаний через общение с менеджментом и голосование на собраниях акционеров. В России наряду с быстро формирующейся климатической повесткой сохраняют свою высокую значимость проекты, направленные на социальное развитие. Нет единой кальки применения ESG-принципов для отдельно взятой страны».
Представитель Магнитогорского металлургического комбината: «Принципы ESG достаточно универсальны и вполне реализуемы на российской почве. Соблюдение ESG-критериев сегодня становится одним из ключевых факторов при выборе партнеров по бизнесу. Мы видим большой интерес к этим критериям со стороны стейкхолдеров как в России, так и за рубежом. Все больше инвесторов на регулярной основе интересуются ESG-повесткой, следовательно, ESG-критерии компании стали фактором привлечения акционерного капитала. Решения инвесторов с каждым годом все больше зависят от показателей, связанных с устойчивым развитием».
Представитель Danone в России: «Все цели устойчивого развития достижимы в России, но некоторые потребуют больше времени, поскольку мы с отставанием от Запада включаем их в цели развития экономики, а по некоторым вопросам у России имеется собственная интерпретация глобальной повестки. Так, рассуждая с позиции нашего бизнеса, обеспечение продовольственной безопасности государственной политикой видится в первую очередь как самообеспечение продуктами питания. То же — в отношении экологической повестки, доступа к устойчивым источникам энергии. Сейчас государство всерьез берется за реформу сферы обращения с отходами, регулирование углеродных выбросов, Минэкономразвития считает достижимой цель углеродной нейтральности к 2060 году. Глобальные компании, имеющие аналогичные глобальные цели в мире, обладают опытом и экспертизой для участия в таких программах».
Анастасия Новак, старший менеджер по корпоративным отношениям и устойчивому развитию бизнеса Unilever в России, Украине и Беларуси: «Нет принципов, которые невозможно реализовать, однако есть зоны, которые сложнее проработать в силу локальных особенностей и постоянного вопроса нехватки человеческих ресурсов».
Владимир Катренко, заместитель председателя Промсвязьбанка: «Ограничения по учету ESG-факторов в деятельности компаний связаны прежде всего с сырьевой структурой российской экономики. В этом вопросе необходимо обеспечить соблюдение национальных интересов: международное признание отечественных таксономий (зеленой и разрабатываемой социальной), а также формируемой системы углеродного регулирования. Поддержка со стороны государства также может оказать положительное влияние на скорость ESG-трансформации российской экономики. В то же время именно метод поощрения, а не наказания, исходя из мирового, а в ряде случаев и отечественного опыта ESG-трансформации, является наиболее действенным на этом пути. Кроме того, на наш взгляд, это больше соответствует духу ESG».
Елена Ковалева, директор по внешним связям, коммуникациям и корпоративной социальной ответственности компании Coca-Cola в России и Белоруссии: «Все принципы ESG можно реализовать в России. Однако для этого необходимо иметь соответствующую базу, создавать инфраструктуру, просвещать население».
Представитель Альфа-банка: «Сейчас вряд ли можно утверждать, что есть ESG принципы, которые на 100% нельзя реализовать, однако очевидно, что задачи по сокращению углеродного следа представляют наибольший вызов для России. Банки способны взять на себя ведущую роль во внедрении ESG-принципов, мотивируя корпоративных клиентов перестраивать свои процессы через механизмы «зеленого» финансирования и «зеленого» инвестирования. Уже сейчас крупные западные институциональные инвесторы включают ESG-факторы в свои инвестиционные декларации, в результате чего из их портфелей продаются бумаги компаний, не соответствующих новым требованиям, и повышается спрос на бумаги, подходящие по критериям. Как итог, для крупного корпоративного бизнеса наличие сильной нефинансовой отчетности с раскрытием ESG-факторов в будущем может стать такой же стандартной бизнес-практикой, как и выпуск аудированной финансовой отчетности. Важную роль может сыграть и регулирование в сфере ESG, которое добавит ясности по ожиданиям государства в сфере ESG от участников рынка».
Представитель Новолипецкого металлургического комбината: «Все принципы ESG возможно реализовать в России. Главное — правильно подойти к этому вопросу, учитывая специфику страны».
Дмитрий Средин, руководитель управления по работе с крупными компаниями Райффайзенбанка: «Ограничения, связанные с реализацией принципов ESG-повестки, имеют временный характер. В первую очередь они связаны с отсутствием локального нормативно-правового поля, которое сейчас активно формируется в России. Повестка в странах ЕС так форсируется в первую очередь регуляторными изменениями. Нам это еще предстоит пройти. Сейчас, к примеру, обсуждается порядок создания и ведения реестра углеродных единиц, а также возможность проведения операций с такими единицами. Еще несколько лет назад казалось, что подобного рода ESG-инициатива сложно реализуема, но уже сегодня мы понимаем, что Россия будет принимать активное участие на рынке обращения углеродных единиц».
Тематический проект о российской винодельческой культуре, вине и спиртных напитках
