Казахский опыт: как СМИ с иностранным участием смогут обойти новый закон
На прошлой неделе три депутата Госдумы – Вадим Деньгин (ЛДПР), Владимир Парахин («Справедливая Россия) и Денис Вороненков (КПРФ) – внесли в Госдуму законопроект, который запрещает иностранцам напрямую и косвенно владеть в любом российском СМИ 20% и более (см. справку). Первое чтение поправок состоялось в минувший вторник, второе и третье запланированы на эту пятницу.
С принятием Госдумой поправок в закон «О СМИ» у медиакомпаний с иностранным участием остаются два сценария развития, рассказал РБК источник, близкий к одной из таких компаний.
По пессимистичному сценарию государство будет строго требовать буквального исполнения новой нормы, которая вступит в силу с февраля 2016 года: доля иностранного конечного бенефициара должна быть строго ограничена 20%. Более реалистичным собеседнику РБК представляется другой вариант: медиакомпании смогут перестроить бизнес по казахской модели.
В законе Республики Казахстан «О СМИ» уже более десяти лет закреплена следующая норма: «Запрещается иностранным физическим и юридическим лицам, лицам без гражданства прямо и (или) косвенно владеть, пользоваться, распоряжаться и (или) управлять более 20% акций (долей, паев) юридического лица – собственника средства массовой информации в Республике Казахстан или осуществляющего деятельность в этой сфере». Но примеры, хоть и немногочисленные, иностранных инвестиций в казахские медиа все-таки есть.
В 2008 году российский телехолдинг «СТС Медиа» (СТС, «Домашний» и «Перец») за $65 млн стал мажоритарным владельцем эфирного «З1 канала». Он в минувшем августе, по данным казахского офиса TNS, был вторым после «Первого канала Евразия» по популярности вещателем с ежедневной аудиторией почти 72,9% от всего населения страны старше шести лет. Выручка «31 канала» в 2013 году достигла $25,8 млн, операционная прибыль – $5 млн. Это 3 и 2% аналогичных показателей всего холдинга.
«СТС Медиа», в соответствии с местным законом «О СМИ», принадлежит только 20% в местном ТОО «Телерадиокомпания «31 канал», владеющем лицензией на вещание. Зато у российского холдинга 70% в ТОО «Прим», которое предоставляет вещателю контент, и 60% в ТОО «Реклама и маркетинг», которое является рекламной службой канала. Эти юрлица были учреждены в рамках сделки и вместе с «Телерадиокомпанией «31 канал» образуют группу «31 канал», в которой у «СТС Медиа» 60% экономического интереса.
«Если действующее ограничение в 20% будет интерпретировано как запрет на эффективный или экономический контроль, а не просто на прямое владение <…> нам, возможно, придется реструктурировать группу, чтобы привести ее в соответствие с этими требованиями или полностью или частично снизить наш интерес в «31 канале», – предупреждает «СТС Медиа» инвесторов в своей отчетности.
Холдинг оговаривается: если он не сделает этого своевременно, власти могут приостановить или отозвать вещательную лицензию канала или предпринять какие-нибудь действия, которые ограничат возможность управлять группой «31 канал».
Пресс-секретарь «СТС Медиа» Игорь Иванов не ответил на запрос РБК, предъявляли ли за эти годы власти Казахстана претензии холдингу относительно его участия в «31 канале».
Большую экономическую долю, чем 20%, в казахских СМИ имеют и другие иностранные медиакомпании. В годовом отчете немецкой Hubert Burda Media указано, что ее доля в ТОО «Бурда-Алатау Пресс» составляет 50%. А зарегистрированной в Нидерландах Trader Media East, чьим основным владельцем является турецкая Dogan Media Group, принадлежит 100% ТОО «Пронто-Акмола», издателя газет «Из рук в руки», «Работа сегодня», «Автомания» и др.
Казахский опыт, когда производственные и коммерческие службы существуют отдельно от редакции и ее учредителя, можно будет применить и в России, полагает источник, близкий к медиакомпании с иностранным участием. В случае издательских домов иностранный владелец сможет воздействовать на учредителя российского СМИ через лицензии на локальную версию журнала, рассуждает собеседник РБК. Стоимость лицензии может быть привязана к финансовым показателям формально независимой российской компании.
Кроме того, в лицензионном соглашении можно прописать обязанность согласовывать кандидатуру главного редактора и оговорить любые другие требования к работе редакции. «Когда мы только начинали сотрудничество, мы согласовывали с владельцем лицензии и главного редактора, и издателя журнала», – подтверждает совладелец казахской медиакомпании, выступающей местным партнером иностранного издательского дома.
Текст внесенных в Госдуму поправок позволяет использовать казахскую модель, согласен партнер Коллегии юристов СМИ Федор Кравченко. Но, по его мнению, опыт государственного регулирования СМИ в Казахстане вряд ли можно считать демократичным и достойным примером для подражания.
Юрист некоммерческой организации «Интерньюс-Казахстан» Ольга Диденко напоминает: 20-процентное ограничение было призвано защитить национальные интересы, но пояснений, почему именно 20% и зачем необходимо было распространять этот запрет не только на вещательные, но и печатные СМИ, а также на любое «юридическое лицо, осуществляющее деятельность в этой сфере», никто так и не предоставил.
В результате, сетует Диденко, на смену частным инвестициям пришли бюджетное финансирование в государственных СМИ и госзакупки информационных услуг в частных СМИ. Количество источников альтернативной информации для населения снижается, резюмирует эксперт.
