«Кому повезет, кому нет». Репортаж РБК из Грайворона под атаками дронов
Грайворонский район Белгородской области находится в юго-западной части региона и выступом выдается на территорию Украины. Большая часть его граничит с Сумской областью, меньшая — с Харьковской. С начала военного конфликта район непрерывно подвергается атакам, а в последние месяцы особенно участились удары дронов, практически ежедневно есть погибшие или раненые.
«Дрон зашел в гости»
Села Грайворонского района ежедневно попадают в суточную сводку происшествий, которую публикует губернатор Белгородской области Вячеслав Гладков. Дроны сбрасывают боеприпасы на дома, повреждают электросети и коммуникации, атакуют машины. Массированные атаки дронов начались один-два месяца назад, говорят жители Грайворонского района. До этого район чаще подвергался обстрелам, но в феврале—марте их стало ощутимо меньше, зато очень сильно выросло число атак дронов. Часть собеседников РБК говорят, что по времени это совпало с началом наступления российских военных в Курской области и выдавливанием из региона ВСУ.
«Каждый день летают дроны, каждый день. Днем прилетают эфпивишки [FPV-дроны], ночью — «Баба Яга». Мелкие дроны жужжат, как пчелы, противный такой звук. Если слышишь его — сразу под дерево прячься, под козырек, в подъезд, — инструктирует грайворонец Владимир. — А «Баба Яга» гудит, как газонокосилка».
Различать дроны по звуку здесь умеют абсолютно все. Раньше местные рассказывали, как отличать по звуку пролетающие снаряды, а теперь объясняют, как вычислять на слух дроны.
В середине марта обострилась ситуация в соседнем с Грайворонским районе — Краснояружском. 18 марта Гладков в течение дня сообщал об обстрелах района, а к вечеру заявил, что сил противника там нет. Позже Минобороны сообщило, что ВСУ в течение суток предприняли пять атак в Белгородской области и попытались вклиниться вглубь российской территории. На следующий день Гладков призвал жителей района временно покинуть свои дома.
Спустя неделю губернатор сообщал, что обстановка в Краснояружском районе все еще остается сложной, а доступа в села нет из-за прямой угрозы жизни. Также сложная ситуация сложилась в Ракитянском районе. Белгородский оперштаб принял решение о выплатах 15 тыс. руб. всем зарегистрированным жителям Краснояружского района и шести населенных пунктов Ракитянского.
По словам местных жителей, каждый пролет беспилотника рядом — это лотерея. «Он летит над домом, и ты только ждешь, на тебя скинет или нет. На работу все ездят на свой страх и риск — кому повезет, кому нет», — поясняют они.
«Выйдешь утром из дома, посмотришь на небо, вроде никого. Значит, можно идти на работу. А бывало, что и под дронами шла, сопровождали они меня. Я это называю «в гости зашел дрон», — говорит местная жительница Татьяна.
Днем без нужды жители Грайворона и окрестных сел стараются не выходить из домов и не ездить на машинах: беспилотники целенаправленно гоняются именно за автомобилями. В последнее время они стали часто атаковать их на шоссе, ведущем в Белгород. Этот отрезок дороги в районе села Масычево местные жители стали называть «дорогой смерти». Его либо объезжают, либо проскакивают на скорости 140 км/ч. Камеры, фиксирующие скорость, там отключили.
Грайворонцы не советуют ездить по району ночью: дрон реагирует на свет фар, а когда машина приедет домой, мотор еще какое-то время будет остывать — и ее смогут вычислить дроны с тепловизорами. Кто-то по приезде домой поливает машину холодной водой, чтобы быстрее остудить.
Практически каждый местный житель рассказывает о том, как недавно кто-то погиб из-за атаки дрона на автомобиль. «Баба Яга» гнала двух человек на машине, догнала их вот здесь, на перекрестке, один выскочил, и его напополам разорвало, второго ранило, но жив остался», «Одного догнал дрон, ему голову пробило, он до села дотянул и потух прямо на трассе», «Мама с дочкой погибли в машине. Мама умерла сразу, а дочка — позже, в больнице, у нее в животе нашли батарейку от дрона», — рассказывают они.
Недавно украинские операторы дронов стали применять новую тактику, говорят грайворонцы: дрон сажают в траву у обочины, а когда мимо проезжает машина, резко его поднимают и направляют в лобовое стекло. Избежать такого столкновения почти невозможно.
Еще одной бедой стали кассетные боеприпасы, которые раскидывают в селах у границы, например в Козинке и Глотово. Люди находят мины-«колокольчики» даже на своих огородах.
Доступ на кладбища, которые находятся ближе к границе, сейчас закрыт. Иногда родственники умерших соглашаются похоронить их на других кладбищах, дальше от границы. Но бывают случаи, когда человека необходимо похоронить на закрытом кладбище, — например, если там погребены все его родные. Тогда сотрудники бюро ритуальных услуг выезжают в бронированном автомобиле и хоронят человека, надев бронежилеты и каски.
Как рассказали местные жители, доступ на одно из приграничных кладбищ закрыли после того, как его сотрудники, копавшие могилу, попали под обстрел. Прятаться они вынуждены были в только что вырытой могиле. Водитель катафалка, который оставался в машине, был ранен.
В Грайвороне атакам сейчас чаще всего подвергается один из микрорайонов, в котором расположены многоквартирные трех- и пятиэтажки. Рядом с ними находятся парковки, где кучно припаркованы автомобили. Дроны «Баба Яга», каждый из которых несет несколько снарядов, сбрасывают их на машины, разбивая сразу несколько. Так, 24 апреля было повреждено восемь автомобилей, 19 апреля — семь автомобилей, 17 апреля — два автомобиля.
В окна этих же домов часто влетают дроны поменьше. «Шум, хлопок, окна дребезжат. Ты не понимаешь, что происходит, — делится впечатлениями Олеся, родители которой живут в доме напротив. — Потом в окно смотришь и ищешь, где прилетело. Главное, чтобы подальше».
На фоне резко выросшего числа атак беспилотников в Грайвороне стали запускать отдельную сирену, сообщающую об угрозе атак БПЛА. До этого в городе работала только сирена, предупреждающая о ракетной опасности, в виде длинного звукового сигнала. Сейчас к ней добавилась «дроновая» — два коротких звуковых сигнала.
В городе остался единственный в районе работающий детский сад. Он функционирует в режиме дежурных групп, однако посещает его довольно много детей, говорят родители. Когда срабатывает сирена, детей уводят в укрытие — глухой коридор без окон. В случае ударов по Грайворону дети и воспитатели спускаются в оборудованный подвал. «Дети уже три года живут в войне, они различают, какая сирена и куда надо бежать, — рассказывает одна из мам. — Где бы они ни были — на прогулке, кушают, играют, — они встают, четко, без паники выходят в коридор. Если они спали и сработала сирена, они на автомате просыпаются, бегут в носках в раздевалку, там обуваются и идут в укрытие».
В городе детей обучают тому, как действовать в случае обстрела или атак беспилотников. Например, в местном краеведческом музее всем перед экскурсией в обязательном порядке проводят инструктаж. Везде висят памятки о том, как выглядят разные мины, которые сбрасывают с дронов, что делать при их обнаружении, а также как вести себя при обстреле.
Что происходит в приграничных селах
Еще летом 2024 года в ряд сел района был закрыт въезд из-за сильных обстрелов. Это населенные пункты у границы, например Пороз, Дроновка, Безымено, Новостроевка-Вторая, поселки Доброполье, Казачок, Горьковский. Людям, которые решили временно их покинуть (и при этом имеют прописку там), установили компенсацию за съем жилья — 10 тыс. руб. в месяц для обычных семей и 15 тыс. руб. для многодетных. Кроме того, решено было выплатить по 150 тыс. руб. за утрату имущества.
В селах и поселках, куда въезд не закрыт, ситуация разнится в зависимости от их местоположения. Например, село Мокрая Орловка, которое находится в 4 км от границы, открыто, хотя подвергается атакам дронов ежедневно. Так, 24 апреля дрон ударил по частному дому, в результате погибла женщина, еще одна в тот же день после другого удара была ранена. В предыдущие дни в селе был сожжен автомобиль, а также частный дом, повреждены линии электропередачи.
В других селах, расположенных дальше от границы, обстановка более спокойная, хотя беспилотники долетают и туда. Корреспондент РБК проехал по ряду сел Грайворонского района (Мощеное, Дорогощь, Почаево, Косилово, Ивановская Лисица, Ломное, расположены от 5 до 18 км от границы). Внешне там мирная жизнь: разрушения практически не видны, работают магазины и почта, разбиты цветники, на скамеечках у ворот сидят бабушки, кто-то удит рыбу с моста.
«По сравнению с другими селами у нас спокойно. «Баба Яга» летает три-четыре раза за ночь, возвращается откуда-то», — рассказывает Анна, живущая в селе Почаево (примерно 10 км от границы). Недавно недалеко от села, на повороте, дрон атаковал автомобиль. Ехавший в нем мужчина погиб. На асфальте у этого поворота до сих пор видны следы от шин, в кювете лежит машина.
Власти стараются поддерживать в селах ощущение обычной жизни: проводится плановое благоустройство территорий, к 80-летию Победы в Великой Отечественной войне ремонтируются памятники, в одном из сел в этом году запланирована установка двух детских площадок. На вопрос о том, нет ли опасений, что отремонтированные или установленные объекты будут разрушены в результате атак, в администрации района РБК пояснили, что такая опасность есть, но власти не хотят «делать то, к чему нас вынуждают». «Они [украинцы] рассчитывают на то, что мы ничего не будем делать. Но тогда жизнь остановится, а мы не можем этого допустить», — объяснил представитель районной администрации.
Как восстанавливают разрушения
Сейчас поврежденные и разрушенные дома восстанавливают не во всех селах. В 13 населенных пунктах (например, в Мокрой Орловке, Козинке, Сподарюшине) пока ремонтировать дома нельзя из-за высокого уровня опасности. В остальных селах повреждения устраняются. После обстрела или атак дронов на место выезжают представители строительной организации, назначенной властями, а также глава сельского поселения. Одно из наиболее частых разрушений — выбитые окна. Чтобы восстановить тепловой контур дома, в холодное время года окна оперативно закрывают утеплителем и пеной, в теплое — пленкой. После этого заказывают окна. Их делают от трех до пяти недель.
Еще одно частое разрушение — повреждения крыши. В этом случае восстановление может занять больше времени, потому что необходимо выбрать время с наименьшей активностью дронов. В некоторых селах есть дома, которые пришлось восстанавливать по несколько раз, после очередного восстановления их снова разбивали.
Восстановление разбитых окон в квартире в среднем обходится в 100 тыс. руб., рассказали в администрации района. За один прилет дронов «Баба Яга» могут быть повреждены 30–40 квартир. В неделю удается восстановить остекление примерно по десяти адресам. Восстановление целого дома может обойтись в 3 млн руб.
Еще один блок восстановительных работ — ремонт электросетей, поврежденных дронами. В села, где сохраняется возможность атаки дронов, электрики выезжают в сопровождении бойцов территориальной обороны Грайворонского района. Работают обязательно в бронежилете и каске. Пока электрики устраняют неисправность, вооруженные члены теробороны следят за небом со стороны Украины, чтобы в случае появления беспилотников сбить их.
Как устроена тероборона в Грайворонском районе
Районное подразделение территориальной обороны стало формироваться практически сразу после начала военной операции в феврале 2022 года. Основу его составили 36 казаков из Донского казачьего общества. Позже в тероборону начали вступать их знакомые. Поначалу тероборона выставляла посты и патрулировала территорию, особенно в ночное время, следя за порядком. Потом стала заниматься боевой подготовкой своих бойцов.
В марте 2024 года, когда Грайворонский район подвергался сильным обстрелам, участники теробороны эвакуировали людей из приграничных сел. Этим же занимались летом, когда обстрелы возобновились. Помимо этого, бойцы помогают кормить оставленных домашних животных и скот, привозят продукты и медикаменты тем, кто решил остаться в селах, вывозят раненых и передают их медикам.
Как правило, у участников теробороны есть постоянная работа, а на дежурство они заступают в свои выходные. Дежурства в теробороне суточные. Официально бойцам теробороны не выдают оружие, поэтому вооружены только те, кто имеет лицензию на ношение оружия.
«А куда я уеду?»
По данным Белгородстата, на начало 2022 года в районе проживали 30,2 тыс. человек. На вопрос о том, почему они не уезжают, местные жители задают ответный: «А куда?» С одной стороны, ехать некуда, ведь не будешь постоянно жить у родственников, поясняют они, а для того, чтобы купить где-то жилье, надо сначала продать имеющееся, что сейчас нереально. С другой стороны, люди не готовы оставлять землю, где поколениями жили их семьи, похоронены их родители и родились их дети.
Многие боятся оставить хозяйство, опасаясь мародеров. «Все ж потянут, если оставить. Пороз закрыли — все вытянули, Дроновку закрыли — все вытянули. Жалко нажитое», — говорит Анна из Почаево. Очень много таких случаев, например, в Козинке, говорят жители села. Один из них рассказал, что в марте прошлого года больше месяца жил в подвале одного из многоквартирных домов и видел, как приезжали на грузовиках грабить квартиры. По его словам, «тянули все подряд» из всех квартир. «Когда наступало затишье, люди, выехавшие из квартир, возвращались за своими вещами. Сосед приехал, спрашивает: «Ты не знаешь, где мой телевизор?» — разводит он руками.
РБК направил запросы в Управление МВД по Белгородской области, а также в Министерство общественных коммуникаций региона.
В разговорах с корреспондентом РБК жители Грайворона и сел у границы жалуются, что чувствуют себя брошенными. «Нам обещали, что будет буферная зона, что вдоль границы будут стоять РЭБы, чтобы не пропускать беспилотники. Но в итоге мы принимаем весь удар на себя, — говорила одна из местных жительниц. — И при этом нам за это не идет никакой компенсации, никакой финансовой помощи, нам говорят, что наши дома не разрушены».
Об этом же говорит и житель села Козинка, которое находится у самой границы с Украиной и сильно пострадало от обстрелов. Почти все оттуда уехали, но чуть больше 20 человек все еще остаются, потому что «ехать некуда». По его словам, в село никто из чиновников с начала года не приезжал. На вопрос о том, что бы он попросил, житель Козинки отвечает: «Чтобы не закрывали на нас глаза, как будто нас нет. А мы живые».
Что Трамп сказал в интервью Time про Россию, Украину и процесс урегулирования
Набиуллина сравнила ключевую ставку с лекарством
Уиткофф прогулялся по Арбату. Видео
Встреча Путина и Стива Уиткоффа в Кремле. Видео
Лавров рассказал о «шепоте» из Франции
Кличко допустил отказ Украины от части территорий в обмен на мир
Трамп заявил, что Крым останется с Россией
ЦБ объяснил решение сохранить ключевую ставку
Взорванная машина на месте убийства генерала Генштаба в Балашихе. Видео
Хронология контанктов России и США во второй срок Трампа. Инфографика
Читайте РБК в Telegram! Подборка наших каналов
