Сбитый прицел: почему решение ЦБ о снижении ставки встревожило рынок
Лично у меня решение по процентной ставке ЦБ вызывает удивление. Все-таки весь последний год ЦБ старался соотносить решения по ставке с динамикой инфляции и определенного прогресса в этом достиг. Может быть, для участников рынка его действия не всегда были понятны, но для тех, кто следит за показателем инфляции, повышение процентных ставок с начала 2013 года не было удивительным.
Что происходит с инфляцией в последние два месяца? Ее темпы значительно выросли – по итогам декабря рост цен составил 2,6% за месяц, что стало огромным негативным сюрпризом для рынка. Результаты января также не радуют – по всей видимости, и в этом месяце инфляция окажется больше 2%. Да, безусловно, с какого-то момента эффект девальвации будет полностью учтен в ценах и инфляция в годовом выражении начнет замедляться, но последствия для инфляционных ожиданий оценить пока невозможно.
Высокая ставка была основной гарантией того, что таргетирование инфляции остается для ЦБ приоритетом, даже несмотря на то что в 2014 году инфляция вышла далеко за рамки прогнозных показателей и составила 11,4%. Снижение ставки, по сути, означает молчаливое согласие с тем, что инфляция и дальше может оставаться существенно выше ориентиров ЦБ.
Вторая проблема заключается в том, что повышение ставки имело целью не только уверить рынок в серьезности намерений ЦБ по поводу контроля за инфляцией: оно должно было запустить работу кредитно-депозитного канала денежной политики. Иными словами, только значительное повышение ставки до уровней гарантированно выше инфляции могло заставить компании сократить кредитное плечо, а вкладчиков – увеличить объем депозитов. Для этого было также необходимо, чтобы произошла стабилизация валютного курса: в противном случае доходы от девальвации могут оказаться более привлекательным источником дохода, чем процентные доходы по депозитам.
Заставить экономику ориентироваться на процентную ставку за один месяц, при том что последние 20 лет все смотрели исключительно на курс, совершенно невозможно. Именно поэтому было принципиально важно удерживать процентную ставку на высоком уровне хотя бы несколько месяцев и снижать ее уж никак ни раньше, чем началось бы замедление темпов инфляции. Очевидно, что преждевременное снижение ставки опять повышает привлекательность валютных операций – падение рубля до 72 руб. к доллару сразу после решения ЦБ наглядно продемонстрировало это.
Тезис о том, что снижение ставки поддержит экономический рост, крайне спорный. Точнее, происходит подмена понятий: ведь задача заключается в том, чтобы добиться структурной трансформации экономики, а не поддерживать текущую модель роста, которая себя исчерпала. Очевидно, что доступ к дешевым деньгам позволит неэффективным предприятиям и дальше оставаться на рынке, перекредитовываясь и откладывая решение проблем на потом. Дешевые деньги не только не повышают, а наоборот, снижают вероятность структурных изменений в экономике. Для того чтобы запустить структурную трансформацию, кредиты должны быть дорогими, а не дешевыми. Только такая политика позволит остаться на рынке эффективным производителям.
Кроме того, значительная часть экономики – особенно это касается мелких и средних компаний – вообще использует кредитные ресурсы в минимальном размере; эти компании скорее интересуются транзакционными услугами банковского сектора. Так что для значительной части предприятий повышение ставки вообще является некоторой абстракцией.
Хуже всего, что после снижения ставки на рынке появились слухи о том, что ЦБ опять начал проводить интервенции для поддержки курса рубля. Это добавляет неопределенности: переход ЦБ к политике плавающего курса рубля и так уже был омрачен поручениями экспортерам продавать валютную выручку, которые ставят под вопрос саму концепцию рыночного образования курса. Если теперь еще окажется, что ЦБ снова вышел на рынок, это будет дополнительным ударом не только по репутации ЦБ, но и по всей концепции монетарной политики.
Совершенно не ясно, будет ли ЦБ в своих решениях ориентироваться на инфляцию, движение курса или на темпы экономического роста. Зато понятно, что в условиях растущей неопределенности рынок всегда склонен доверять простым и наглядным показателям. Естественным индикатором здоровья экономики для него опять будет валютный курс.
