Адвокат ответил на данные Генпрокуратуры о 70 эстонских компаниях Абызова
Бывший министр по делам «открытого правительства» Михаил Абызов никогда не был бенефициаром 70 эстонских компаний, заявил РБК его адвокат Юлий Тай. Таким образом он ответил на оглашенные в суде сведения представителя Генпрокуратуры, которая добивается обращения в доход государства денежных средств Абызова на сумму 32,52 млрд руб.
Юрист утверждает, что высказывание представителя Генпрокуратуры в суде было ошибочным. «Никаких 70 эстонских компаний нет. Смысл в том, что есть 70 офшоров, к которым Михаил Анатольевич в разных объемах имел отношение и которые он раскрывал в своих декларациях. В Эстонии был филиал Swedbank, где некоторые из этих компаний открывали счета. У них есть счета не только в Эстонии, но и в других юрисдикциях», — заявил Тай.
По его словам, наличие счетов в Эстонии «могло быть связано с какой-то хозяйственной деятельностью этих компаний, к которой Абызов не мог иметь никакого отношения», поскольку в тот период он, будучи министром, не управлял своим бизнесом, а во многих из этих компаний «не был конечным бенефициаром и его участие в них было крайне незначительным». В целом высказывание прокурора не связано с предметом спора и претензиями ведомства к Абызову, которые рассматриваются в Гагаринском суде, считает Тай.
Об эстонском бизнесе Абызова заявил 24 сентября замначальника управления Генпрокуратуры по надзору за расследованием особо важных дел Сергей Бочкарев, который представляет интересы ведомства в деле Абызова. «В рамках проверки мы запрашивали компетентные органы Эстонии об имуществе Абызова в этой стране и получили ответ, что в 2015 году он владел не менее чем 70 компаниями в этой стране. В этот период он был федеральным министром и не имел права владеть собственностью за рубежом», — сказал Бочкарев (цитата по ТАСС).
В 2019 году о 70 офшорах Абызова опубликовала расследование «Новая газета»: оно было проведено совместно с Центром исследования коррупции и организованной преступности и шведскими и эстонскими журналистами. Речь в материале шла о компаниях, зарегистрированных на Кипре, в Сингапуре, в Белизе и на Британских Виргинских островах. По данным изданий, на счета офшоров в 2011–2016 годах поступило более $860 млн. 42 компании, по данным изданий, были учреждены в период работы Абызова в правительстве. Авторы расследования ссылались в том числе на внутренний отчет эстонского отделения Swedbank.
Претензии Генпрокуратуры связаны с пятью офшорами Абызова, через которые он, как предполагается, незаконно управлял компанией СИБЭКО, крупнейшим поставщиком энергии в Сибири: Vantroso Trading Ltd, Lisento Investments Ltd, Besta Holdings Limited, Kullen Holdings Limited и Alinor Investments Limited. Между ними была разделена доля Абызова (95,52%) в СИБЭКО. Замгенпрокурора Виктор Гринь полагает, что Абызов с 2012 года скрывал от государства владение ими. В итоге СИБЭКО была продана (так министр нарушил запрет на предпринимательскую деятельность для чиновников), а деньги осели на счетах кипрских компаний и в дальнейшем были вложены в гособлигации Германии, считает ведомство.
Представители Абызова настаивают, что он подробно раскрывал государству свое участие в иностранных компаниях: данные о них есть в его спецдекларации в рамках «амнистии капиталов» и в уведомлениях о контролируемых иностранных компаниях, которые подаются в ФНС. Кроме того, офшорные компании были дочерними по отношению к головной компании Абызова «РУ-Ком», которая в период его госслужбы была передана в доверительное управление, сообщил Тай. По его словам, Абызов не принимал решений о судьбе своих активов в этот период.
Российские власти уже проверяли активы Абызова в 2015 году по жалобе Альфа-банка; тогда заместитель генпрокурора Александр Буксман написал министру, что ведомство не имеет к нему претензий, а глава администрации президента Сергей Иванов доложил о ситуации президенту, и «вопрос был закрыт», следовало из правительственной переписки.
Абызов был арестован в 2019 году, через несколько месяцев после отставки с поста министра. Ему вменяется создание организованного преступного сообщества (ст. 210 УК), мошенничество в особо крупном размере (ст. 159 УК), незаконное предпринимательство (ст. 289 УК) и отмывание преступных доходов (ст. 174.1 УК). Также за решеткой находятся несколько топ-менеджеров из его бизнес-структур.
цифрового обслуживания
