Семьи заложников ХАМАС с российскими паспортами рассказали их истории

Елена Труфанова и Ирена Тати захваченные ХАМАС  (Фото: Reuters)

29 ноября две женщины с российским гражданством, захваченные ХАМАС 7 октября, — Елена Труфанова и Ирена Тати — были освобождены и переданы сотрудникам Красного Креста. Таким образом, число освобожденных заложников с российскими паспортами выросло до трех — несколькими днями ранее палестинская группировка освободила 25-летнего россиянина Рона Кривого. При этом выдача этих заложников проходила вне договоренностей с Израилем, ХАМАС назвал ее «жестом доброй воли» в адрес российского президента Владимира Путина. Пять человек с гражданством России по-прежнему остаются в плену.

26 ноября проживающие в Израиле родственники захваченных в Газе российских граждан прибыли в Москву, где вместе с родными других заложников были приняты в МИД России. Их истории — в материале РБК.

Оксана Лобанова живет в Израиле больше двадцати лет, она давно получила гражданство страны, в Москву прилетела вместе с мужем. Поездка далась ей тяжело — женщина передвигается в инвалидном кресле. Город Ашкелон, в котором живет семья Оксаны, находится недалеко от границы с сектором Газа и часто подвергается обстрелам. Ее сына Александра Лобанова ХАМАС взял в плен 7 октября, но о его судьбе женщина узнала лишь спустя три недели — до этого она искала его среди раненых и погибших. В день нападения он работал на музыкальном фестивале, продавал мороженое и напитки. Оксана последний раз говорила с ним по телефону утром того дня — Александр сказал, что по ним стреляют, но заверил, что все в порядке, так как рядом военные. Спустя полтора часа он связался со своей беременной женой и сказал, что пытается скрыться в лесополосе. Больше на связь он не выходил.

«В первые же дни мы куда только не обращались — и к Путину, и к [президенту Франции Эмманюэлю] Макрону, мы были готовы писать во все инстанции мира, в Красный Крест. Мы били во все колокола. Я очень верю, что Владимир Владимирович, возможно, и повлияет, и поможет. Он же горой стоит за своих граждан. Я очень на это надеюсь, я также надеюсь на дипломатические усилия и гуманитарные миссии и к Богу призываю. Для меня жизнь сына — самое важное», — говорит она.

Оксана добавляет, что они направили обращение к российскому президенту. Во вторник родственников российских заложников принимали в Министерстве иностранных дел России, продолжает она, они встречались с заместителем министра Михаилом Богдановым. «Буквально вчера мы были у Богданова на приеме, мы видели, что они действительно работают. Каких-то подробностей нам не сказали. Мы — обычные люди, мы смотрим им в глаза и верим, что они выполняют свою работу», — говорит она. Хотя на встрече «ничего не сказали и ничего не обещали», но мать Александра Лобанова верит, что последуют какие-то договоренности с ХАМАС. «Тяжело вести с террористами диалог, я понимаю это», — вздыхает она. Семьи заложников также были на консультации у президента Гильдии российских адвокатов Гасана Мирзоева, добавила Оксана.

Красный крест — РБК: «Заложников держат на поле боя»

Политика

«Мы активно просим государство Израиль и Россию помочь нам в освобождении наших близких», — говорит Евгения Козлова. Ее сын Андрей Козлов, как и Александр Лобанов, был захвачен боевиками во время музыкального фестиваля, на котором подрабатывал. Евгения и 17-летний брат Андрея, Дмитрий, живут в России, к ним сейчас из Израиля приехала невеста Андрея Дженнифер, с которой тот обручился несколько месяцев назад. «Мы очень долго искали каких-либо свидетелей того, что было с Андреем, почти три недели он числился как пропавший без вести. Мы не знали, что думать. Через три недели армия [обороны Израиля] официально заявила, что Андрей находится в заложниках. Жив ли он сейчас — не знает никто. Мы не знаем, где он, в каких условиях его содержат, мы не знаем, что он ест, видит ли он солнце», — говорит Евгения. Сын — аллергик и нуждается в лекарствах, продолжает она, передать Андрею письмо невозможно, а об условиях содержания его мать может судить лишь по словам освобожденных заложников: «Все это не успокаивает».

Родственники заложника Андрея Козлова, удерживаемого участниками движения ХАМАС 

(Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС)

«Каждый день для заложников может стать последним. Мы очень надеемся, что в ближайшие дни, в дни тишины, произойдет обмен. Мы каждый день смотрим списки тех, кто освобождается, но там нет мужчин. Пока там только женщины и дети. Мы очень боимся, что Андрей не будет освобожден в эти дни, — говорит Евгения. — Даже террористы, признанные судом террористами, в тюрьмах Европы и Израиля сидят в куда более лучших условиях, чем мой ребенок. У них трехразовое питание, прогулки, они даже могут получать высшее образование. Где мой сын — я не знаю, и никаких отчетов о его состоянии здоровья я до сих пор ни от кого не получила».

По словам матери Андрея, единственный источник информации — это израильское военное ведомство, но она хотела бы получить данные от Красного Креста. «Мы очень надеемся, что Россия имеет возможность убедить ХАМАС допустить Красный Крест к заложникам», — говорит Евгения.

«Продление гуманитарных пауз — это еще один день надежды»

Четверо родственников проживающей в России Марии Лезерович попали в плен к ХАМАС: это ее тетя, физиотерапевт из Ростовской области Ирена Тати, дочь Ирины, Елена Труфанова (обе были освобождены 29 ноября), сын Елены Александр и его невеста, гражданка Израиля Сапир Коэн. 30 октября ХАМАС опубликовал видео с заложницами, среди которых была и Елена Труфанова. «В этом ролике сидели три женщины, три заложницы, одна из этих заложниц была моя родственница. Только этот факт мог подтвердить, что она была жива на тот момент, — говорит Мария. — Мы верим. Без веры жить нельзя в России, а русские всегда верят во все хорошее».

Посол Израиля назвал главную проблему в переговорах по заложникам с ХАМАС

Политика

Мария сказала, что надеется на продление соглашения между Израилем и ХАМАС, которое предусматривает установление перемирия в обмен на освобождение заложников. «Когда ваши родственники в беде, вы пойдете на все что угодно. Для нас любой день продления означает, что мы можем увидеть своих родных. Не сегодня, так завтра, не завтра, так послезавтра. Мы очень ждем, что всех наших выпустят. Я очень надеюсь на продление... Для нас это очень важно, еще один день надежды», — говорит она.

Оксана Лобанова подхватывает: они «цепляются за любую возможность, чтобы все родные вышли оттуда». «Они не имеют права держать ни в чем не повинных людей. Прекращение огня, непрекращение огня — они должны, они обязаны их отпустить. К сожалению, мы не можем это сказать ХАМАС в лицо. Все, кто совершали эту резню, для меня — Чикатило», — повышает голос женщина. Успокоившись, Оксана продолжает. Она надеется, что заложников «обменяют еще и еще».

Когда речь заходит о гибели гражданского населения в Газе, Мария отвечает: война — это страшная вещь. «Когда убивают людей, это страшно. Я не хочу лезть в политику, я хочу, чтобы моих родных вернули», — говорит она. Муж Оксаны, Георгий Лобанов, более прямолинеен. «Мы имеем дело с террористическим анклавом, это не просто кусочек земли, населенный арабским населением», — говорит он, приводя в пример видеоролики, на которых запечатлены трех-, четырехлетние дети в секторе Газа с автоматами. «Их воспитывают их матери, их воспитывают их отцы. Да, тоже жалко их матерей, их отцов, их бабушек, дедушек, но такого, как там, такого обучения детей с одной целью — убивать всех евреев… трудно сказать, жалко их теперь или нет», — продолжает Георгий, пока его не останавливает Евгения Козлова.

«Я хочу, чтобы все дети жили в мире, чтобы войн не было никогда и нигде, чтобы никто ни с кем не воевал и никто не убивал людей. Дети должны ходить в детский садик, играть на детских площадках, ходить в школу, а не жить под бомбежками, — решительно говорит она и продолжает: — ХАМАС держит в заложниках не только наших родственников, но и все население Газы». «Этого быть не должно», — резюмирует Евгения.