Как Дания готовит Европу к битве с Трампом за Гренландию

Акция протеста в Копенгагене против присоединения Гренландии к США, 26 января 2025 года (Фото: Ida Marie Odgaard / EPA / ТАСС)

28 января премьер-министр Дании Метте Фредериксен совершила срочное турне по европейским столицам. Она встретилась в Берлине с канцлером ФРГ Олафом Шольцем, в Париже провела переговоры с французским президентом Эмманюэлем Макроном, в Брюсселе — с генеральным секретарем НАТО Марком Рютте.

Как отмечено в сообщении датского правительства, ключевая тема визита Фредериксен — европейское единство. «Европа находится в серьезной ситуации: война на континенте и изменения в геополитической реальности. В такое время единство имеет решающее значение. Именно поэтому мне важно постоянно находиться в тесном диалоге с моими европейскими коллегами и союзниками. Защищать интересы Дании и укреплять нашу общую позицию», — заявила датский премьер и подчеркнула, что Европа прошла долгий путь, но должна быть в состоянии делать гораздо больше самостоятельно.

Ее турне последовало после заявлений Дональда Трампа о намерении присоединить к США Гренландию — автономную территорию, входящую в состав Королевства Дания. Общаясь с журналистами 25 января, президент отметил: если датские власти не позволят острову перейти под американский контроль, это будет «очень недружественный акт». «Потому что это для защиты свободного мира. Это не для нас. Это для свободного мира», — утверждает Трамп.

Трамп обращался к властям Дании с предложением о покупке Гренландии еще в свой первый президентский срок, но получил отказ. После победы на президентских выборах 2024-го республиканец вернулся к этой идее, заявив, что владение Гренландией «абсолютно необходимо» для национальной безопасности США. На пресс-конференции 7 января американский лидер не исключил, что прибегнет к военному или экономическому давлению, чтобы получить контроль над островом. На следующий день в Гренландию в качестве «туриста» отправился сын президента США Дональд Трамп-младший (по итогам этого визита он опубликовал на платформе Truth Social видео с местными жителями, которые выступают за присоединение к США).

Перед инаугурацией Трамп созвонился с Фредериксен. Financial Times (FT) со ссылкой на европейских чиновников утверждала, что разговор прошел очень плохо: Трамп был настроен на конфронтацию, хотя Фредериксен предлагала развивать двустороннее сотрудничество в сфере добычи полезных ископаемых и военной области (сейчас на острове у США одна военно-космическая база Питуффик, ранее ее именовали авиабазой Туле). Премьер Дании после этого разговора повторила, что остров не продается. Гренландский премьер Муте Эгеде заявлял, что остров не должен принадлежать ни Дании, ни США. Фредериксен назвала это желание «законным и понятным». Спикер датского парламента Сёрен Гаде заявил в интервью датскому Politiken, что слова Трампа о Гренландии воспринимаются «как удар под дых» после многих лет тесного сотрудничества в НАТО и участия датских вооруженных сил в миссиях США в Ираке и Афганистане.

Как в Европе реагируют на планы Трампа забрать Гренландию

27 января правительство Дании заключило с местными властями Гренландии и Фарерских островов соглашение об укреплении безопасности в Арктическом регионе. Оно предполагает закупку трех кораблей с ледовой защитой, а также беспилотников дальнего радиуса и спутников с целью улучшить наблюдение в регионе. На эти цели королевство потратит 14,6 млрд крон ($2,05 млрд).

«Мы сталкиваемся с серьезными проблемами в области политики безопасности. По оценкам Службы военной разведки, уровень угрозы в Арктике и Северной Атлантике вырос. Поэтому мы должны существенно усилить присутствие вооруженных сил в этих регионах», — заявил после подписания соглашения министр обороны Дании Троэльс Лунд Поульсен.

В первой половине 2025-го королевство обещает заключить еще одно соглашение в этой области. Представитель гренландского правительства по вопросам независимости и иностранным делам Вивиан Мотцфельдт заявила, что с помощью этого соглашения был сделан первый шаг к укреплению безопасности в Гренландии и вокруг нее. Она также выразила надежду на продолжение диалога с датским правительством по этому вопросу.

Как сообщает FT, Дания выбрала стратегию ухода от публичной конфронтации с новой администрацией США и попросила сохранять сдержанность своих союзников по ЕС и НАТО. Издание отмечает, что первоначально датские и европейские чиновники надеялись, что комментарии Трампа о захвате Гренландии объяснялись его намерением усилить влияние на остров, значение которого выросло в связи со стремлением России и Китая увеличить свое присутствие в Арктике. Однако затем стало ясно, что к ситуации «следует относиться гораздо серьезнее», сказал FT источник в европейских структурах.

На пресс-конференции по итогам встречи глав МИД стран ЕС глава европейской дипломатии Кая Каллас высказалась на эту тему довольно аккуратно. «Один министр иностранных дел (из страны ЕС) сказал, что мы, конечно, должны слушать то, что говорит президент Соединенных Штатов, но, возможно, не всегда необходимо воспринимать все его заявления буквально», — отметила она, отвечая на вопрос журналистов о будущем Гренландии. По ее словам, ЕС поддерживает Данию, которая входит в объединение, как и ее автономный регион. «Но мы также не должны поддаваться спекуляциям о том, что будет, если... потому что сейчас ситуация иная», — отметила Каллас.

28 января на пресс-конференции в Берлине Фредериксен сказала, что Европа должна быть «сильной и решительной» в контексте растущих вызовов со стороны России и Китая. Однако, как отмечает The Guardian, вопрос о том, могла ли премьер Дании иметь в виду какие-либо еще вызовы, остается открытым. Шольц высказался несколько смелее: затрагивая ситуацию на Украине, он отметил, что Европа будет поддерживать Киев «столько, сколько потребуется», а затем добавил, что несколько дней назад ясно дал понять: «Границы нельзя перемещать силой». После канцлер сделал паузу и, перейдя на английский, пояснил, кому адресован последний тезис: To who it may concern («Всем, кого это касается»).

Какова вероятность военного столкновения в Гренландии

Гренландия богата природными ресурсами. The Economist отмечал, что там расположены залежи 43 из 50 минералов, которые американское правительство классифицирует как критически важные. The New York Times допускала, что интерес Трампа к острову связан также с тем, что из-за глобального потепления за последние три десятилетия растаяло примерно 11 тыс. квадратных миль (28,7 тыс. кв. км) ледяного покрова Гренландии, а это может открыть дополнительные возможности для бурения нефтяных и газовых скважин.

Гренландия считается стратегически важным объектом Арктического региона: в годы Второй мировой войны американские военно-морские и военно-воздушные базы в Гренландии сыграли существенную роль в сдерживании стран «оси», а в годы холодной войны — Советского Союза, напоминало Politico. Эксперты Центра по науке и международным отношениям им. Белфера при Гарвардском университете (США) отмечают, что военные действия на Украине привели к присоединению Швеции и Финляндии к НАТО и, таким образом, все арктические государства, за исключением России, стали членами альянса; этот сдвиг повысил общее стратегическое значение Арктики, включая Гренландию, которая по умолчанию является частью НАТО, находясь в составе Дании.

Председатель военного комитета ЕС Роберт Бригер в недавнем интервью немецкой Welt заявил, что блоку стоит рассмотреть размещение европейский войск в Гренландии. «Это стало бы мощным сигналом и могло бы способствовать стабильности в регионе», — пояснил он.

Глава МИД Франции Жан-Ноэль Барро в интервью радиостанции Sud Radio 27 января заявил, что Париж не против отправить войска в Гренландию в ответ на угрозы Трампа забрать остров. По его словам, такая возможность уже обсуждается с Данией, хотя королевство пока не проявляет желания реализовать эту идею.

Аналитик Института международных исследований МГИМО, специалист по Арктике и странам Северной Европы Никита Липунов заявил РБК, что увеличение Данией оборонных расходов стоит рассматривать как символический шаг, направленный на то, чтобы усилить переговорную позицию с новой администрацией США. «У Дании более чем ограниченный потенциал для обороны острова, если учесть ее текущие возможности и то, что она планирует закупить. Так что это не окажет существенного влияния на расстановку сил в регионе — Копенгаген и не преследует такую цель», — считает эксперт.

Липунов также отмечает, что военный конфликт вокруг Гренландии — это фантастический сценарий: на острове уже находится американская военно-космическая база Питуффик, а с 1951 года США фактически отвечают за оборону острова. «Политическая напряженность между США и Европой однозначно будет сохраняться. Трамп продолжает линию на большую вовлеченность союзников в обеспечение собственной обороны, которую проводил в ходе первого президентского срока. Республиканец призывает страны НАТО повысить расходы на оборону с 2 до 5% ВВП. Евроатлантическая безопасность сейчас фактически замыкается на США, которые, по сути, предоставляют Европе свой ядерный зонтик и выступают ведущей силой НАТО. Предложение Трампа лишь усилит напряженность в отношениях с европейскими союзниками и уже подталкивает их искать пути обретения стратегической автономии, что, однако, маловероятно в обозримой перспективе», — заявил эксперт. По его мнению, хотя гренландский вопрос — это политический вызов для Европы и всего Североатлантического альянса, для западных стран это сейчас менее существенная проблема, чем глобальное междержавное соперничество.

Руководитель Центра арктических исследований Института Европы РАН Валерий Журавель отмечает, что потенциальное присоединение Гренландии к США оказало бы существенное влияние на эффективность американской системы противолодочной обороны: оно позволит США стать второй по размерам арктической страной и контролировать проход в Северную Атлантику. «Подобно Аляске Гренландия замыкает входные ворота в Арктику. Развитие судоходства в этом регионе приведет к росту инвестиций в инфраструктуру острова и увеличению военно-морской активности. Контроль Вашингтона за обеими территориями способен дать США неоспоримые преимущества», — пояснил РБК эксперт. Для России это означает ухудшение возможностей подводных сил Северного флота. Кроме того, отмечает Журавель, возрастают угрозы возможного потенциального блокирования Северного морского пути военно-морскими соединениями НАТО.