Выборы в Иране: с чем столкнется новый президент

Фото: Global Look Press

Тем интереснее, что в стране, которая кажется нам консервативной и предсказуемой - а именно в Иране, - плебисцит проходит с сохранением главной интриги: по-прежнему неясно, кто же все-таки станет главой государства. Мы уже начали рассматривать данную тему в публикации "Выборы в Иране: интрига с каждым днем обостряется".

Еще не финишная прямая

Снятие кандидатур Рафсанджани и Машаи окончательно запутало ситуацию вокруг выборов. Эксперты сходятся на том, что по мере приближения ко дню голосования количество кандидатов еще сократится – останется четверо-пятеро. По всей видимости, из троих представителей консервативного направления (мэр Тегерана Галибаф, советник Хаменеи по внешней политике Али Акбар Велаяти и Хаддад Адиль) останется один – главное, чтобы они сами сумели договориться, кто это будет.

Консерваторов также представляет нынешний переговорщик по иранской ядерной программе Саид Джалили, считающийся близким к рахбару. К этому же лагерю относится и Мохсун Резаи, который формально к консерваторам не принадлежит, но придерживается их взглядов. Будут ли они бороться за президентский пост сами или поддержат единого кандидата от консервативного блока – пока неясно. Победит, по всей видимости, кто-то из консерваторов, но кто именно – пока под вопросом.

На другом краю политического спектра реформист Хасан Рухани может получить поддержку Мохаммеда-Резы Арефа (а может и не получить – этот кандидат балансирует на грани между либералами и консерваторами). Вроде когда-то был реформистом и неизвестно как оказавшийся в числе кандидатов Мохаммад Гарази. Только было это "когда-то" в первые годы ирано-иракской войны. С тех пор в публичной жизни он не участвовал. Но самый главный вопрос – поддержит ли последнего либерала в списке не допущенный к выборам Рафсанджани. Только тогда у Рухани появятся реальные шансы на победу.

Ну и как было сказано выше, даже выбывшие кандидаты могут вернуться в борьбу, если так захочет рахбар.

Если не произойдет серьезной консолидации сил, а также новых сюрпризов, на которые оказалась богата нынешняя кампания, весьма вероятным представляется второй тур (назначается, если ни один из кандидатов не наберет большинства голосов).

"Зеленая ленточка"

Решение исключить из числа кандидатов Машаи и Рафсанджани было мастерским ходом со стороны духовного лидера, считает Раджаб Саттаров. В результате удалось избежать раскола иранского общества, который мог бы последовать, если бы в выборах приняли участие сильные фигуры. Также практически полностью исключена возможность воздействия Запада на ход кампании – оставшиеся кандидаты до того слабые и несамостоятельные, что поддерживать кого-то из них нет смысла.

Но если оставшиеся кандидаты окажутся неизвестны и неинтересны самим иранцам, последствия действий Наблюдательного совета могут быть негативными. Малая явка (а к этому и идет) - это уже повод заявить о нелегитимности выборов, отмечает Е.Дунаева.

Другое дело, сможет ли кто-то воспользоваться таким предлогом. Протестные настроения среди городской молодежи и интеллигенции по-прежнему сильны, но "зеленое движение" (наиболее решительно настроенные либеральные политики, выражающие интересы этой группы населения) фактически разгромлено. Его лидеры – в тюрьме или под домашним арестом. Рафсанджани – либерал, но выступает за постепенные изменения сверху, а не за революцию улицы. В случае обострения ситуации он, скорее, будет призывать последователей успокоиться, чем бороться с правительством. Наконец, власти помнят уроки 2009г. и готовятся к возможному повторению событий четырехлетней давности: в Тегеране уже введены дополнительные меры безопасности, появились трудности с доступом в Интернет, где протестующие тогда координировали свои действия.

Впрочем, нельзя полностью исключать и противоположный вариант – в конце концов "зеленое движение" загнали в угол. Отсутствие представителей "зеленых" в списке кандидатов (а таким, с натяжкой, можно было назвать Рафсанджани) означает, что легальных средств отстаивать свои интересы у них практически не осталось. Также пока неясно, как они отреагируют на исключение Рафсанджани из числа кандидатов.

Другим центром нестабильности может стать Ахмадинежад, если он попытается оспорить результаты выборов. Однако в таком случае ему придется открыто пойти против духовного лидера, и, скорее всего, искать помощи на презираемом им Западе. "Вряд ли Ахмадинежад пойдет на такой шаг", - говорит Р.Саттаров. В свою очередь, по словам руководителя сектора Ирана института востоковедения РАН Нины Мамедовой, основные сторонники уходящего президента – это население провинциальных городов и сельской местности, гораздо менее активные люди, чем жители столицы. Вывести на улицы их будет трудно, и смогут ли они повлиять на события в Тегеране – большой вопрос.

После выборов

В нынешней ситуации в Иране трудно прогнозировать развитие событий даже в оставшиеся до выборов недели, говорить о том, что будет после – подобно гаданию на кофейной гуще. Точки зрения на этот счет есть разные.

Для любого президента главной задачей будет решение проблемы "ядерного досье". Когда в США и Европе убедятся, что Иран не создает ядерную бомбу, санкции будут сняты и появятся возможности для восстановления экономики. "Новый президент – это новый шанс наладить отношения с Западом. Для западных стран это возможность начать диалог с Ираном без потери лица", - считает Саттаров. В Тегеране хорошо понимают, что иранцы устали от постоянного противостояния и будут искать пути его разрешения.

Другая точка зрения заключается в том, что даже при желании поменять нынешний курс вряд ли получится. Наиболее вероятные претенденты на победу из консервативного лагеря – люди для этого неподходящие, говорит Н.Мамедова. Велаяти – нынешний советник духовного лидера по международным вопросам, Саид Джалили – главный переговорщик по иранской ядерной проблеме. За те годы, что они курировали внешнюю политику, добиться прогресса на переговорах по "ядерному досье" не удалось. Харизматичный мэр Тегерана Галибаф опыта работы во в этой сфере не имеет вообще. В случае победы консерваторов велика вероятность продолжения нынешнего жесткого курса в отношениях с Западом, а это ведет к росту военной угрозы и кризисных явлений в экономике.

Более удачный опыт контактов с западным миром есть у Хасана Рухани – он также возглавлял команду переговорщиков Ирана по ядерному досье в 2003-2005г. Тогда Иран согласился приостановить обогащение урана (чего сейчас безуспешно пытается добиться от Тегерана международное сообщество) и принял ряд обязательств в сфере нераспространения ядерного оружия. Такая уступчивость способствовала снятию напряжения, но пришлась не всем по вкусу внутри страны. Впрочем, пока победа этого кандидата кажется маловероятной.

Пытаться угадать результаты выборов и их последствия – затея пока довольно бессмысленная. Зато с уверенностью можно сказать, что несколько предстоящих недель в Иране будут весьма интересными, а возможно, и неспокойными. Удастся ли Ирану сохранить внешний и внутренний мир, мы узнаем совсем скоро.

Владимир Костырев, РБК