Новый противник: чего ждать от обострения отношений Москвы и Анкары
Пособники террористов
Российский бомбардировщик Су-24 во вторник утром был сбит турецкими ВВС в районе сирийско-турецкой границы. По сообщению турецкого Генштаба, «самолет неизвестной принадлежности, который нарушил турецкое воздушное пространство в районе Яйладагы, провинция Хатай, был сбит в 9:20 утра (10:20 мск) после того, как получил десять предупреждений в течение пяти минут». Ответ турецких ВВС соответствовал общепринятым правилам применения вооруженной силы, указывается также в сообщении.
Первые сообщения из Москвы были осторожными. «Сегодня на территории Сирии, предположительно в результате обстрела с земли, потерпел крушение самолет российской авиагруппы в Сирийской Арабской Республике Су-24», — говорилось в появившемся в полдень сообщении Минобороны.
Но на встрече с королем Иордании Абдаллой II в Сочи российский президент Владимир Путин открыто обвинил Турцию в пособничестве терроризму. «Это событие выходит за рамки борьбы с терроризмом. Но сегодняшняя потеря связана с ударом, который нам нанесли в спину пособники терроризма. По-другому я не могу квалифицировать, что сегодня случилось», — сказал он.
Позиция Москвы — самолет был сбит над территорией Сирии. Сначала об этом заявил пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков, затем Минобороны. «Анализ данных объективного контроля однозначно показал, что нарушения воздушного пространства Турции не было», — говорится в комментарии военного ведомства.
Небрежность или провокация
О том, что Москва и Анкара находятся на грани открытого противостояния из-за российского вмешательства в Сирии, турецкие эксперты говорили (*.pdf) еще в октябре, когда ВВС Турции сбили беспилотник российского производства. К тому времени Анкара уже три недели подвергала Россию жесткой критике за вмешательство в сирийский конфликт на стороне президента Башара Асада. Уничтожение боевого самолета грозило бы обернуться «крупнейшим дипломатическим кризисом» и «эскалацией напряженности на южной границе НАТО», писали Джан Касапоглу и Дорук Эргун.
После инцидента с БПЛА премьер-министр Турции Ахмет Давутоглу заявил, что «если бы это был самолет, мы бы сделали то же самое». Это же он повторил во вторник. «Каждый должен знать, что наше международное право и национальная обязанность состоят в том, чтобы принимать любые меры против любого, кто нарушит наши воздушные или сухопутные границы», — цитирует его AP.
Бомбардировщики Су-24 состоят на вооружении армий Сирии и Ирана, поэтому турецкая сторона не могла априори знать, чей самолет нарушил ее воздушное пространство, говорит РБК политолог Исмаил Тогрул, профессор университета TOBB в Анкаре. Знай турецкие ВВС, что самолет российский, они не стали бы его намеренно сбивать. «Принципиальный вопрос заключается в том, почему сбитый самолет не подавал сигналов, по которым можно было понять его национальную принадлежность», — заявил он.
«Россияне очень небрежны в том, как они управляют своей авиацией, — подтверждает в разговоре с CNBC эксперт по вопросам безопасности Пол Бивер. — Традиционно они всегда были менее чем скрупулезны относительно руководства воздушным движением. Исходя из этого, я считаю, что инцидент был неизбежен».
Хотя премьер-министр Турции и обещал сбивать самолеты-нарушители, это объяснение удовлетворяет не всех. Профессор Ближневосточного технологического университета в Анкаре Волкан Оздемир считает случившееся политической провокацией, в которой могут быть заинтересованы Россия или страны Запада. С одной стороны, обострение конфликта может подтолкнуть Турцию упрочить свои связи с НАТО и присоединиться к экономическим санкциям в отношении России. Но если эту ситуацию умело использует Москва, то она сможет сблизиться с европейскими странами, которые ведут борьбу с запрещенным в России «Исламским государством», и изолировать Турцию, которая получит ярлык союзника исламистов, рассуждает Оздемир.
Есть и еще одна вероятная причина инцидента: район, где произошло крушение российского бомбардировщика, является местом компактного проживания сирийских туркмен (туркоманов). Для турецкого общества, как оговаривает Тогрул, вопросы тюркоязычных национальных меньшинств являются очень чувствительными. «Непонятно тогда, кого летел бомбить российский самолет, ведь в этом районе нет боевиков ИГ», — недоумевает Тогрул.
За сутки до гибели Су-24 Reuters сообщал о намерениях Анкары созвать экстренное заседание Совбеза ООН из-за ударов ВВС России по поселениям сирийских туркмен. До этого, в пятницу, 20 ноября, МИД Турции вызвал российского посла, чтобы заявить свой протест против бомбежек на северо-западе Сирии, жертвами которых становятся не исламисты, а восставшие против Асада туркмены.
Турция не видит вины
Анкара сразу заняла атакующую позицию. Турецкий МИД вызвал российского советника-посланника Сергея Панова в связи с инцидентом на турецко-сирийской границе. Пресс-атташе российского посольства в Анкаре Игорь Митяков не стал комментировать содержание беседы. В ответ российская сторона вызвала для беседы военного атташе Турции.
Кроме того, Турция как член НАТО настояла также на экстренном заседании Совета НАТО во вторник вечером. Этот факт Москву, похоже, задел. «Вместо того чтобы немедленно наладить с нами необходимый контакт, насколько нам известно, турецкая сторона обратилась к своим партнерам по НАТО для обсуждения этого вопроса, как будто это мы сбили их самолет, а не они наш», — заявил Путин на встрече с королем Абдаллой II.
Насколько успешно Турция сможет заручиться поддержкой западных союзников, вопрос открытый. С инцидентами с сирийскими самолетами проблем не возникало — НАТО полностью поддерживало Анкару, но на этот раз от США и альянса быстрых реакций не последовало, рассуждает Дженап Чакмак из Эскишехирского университета Османгази.
Пока что в поддержку Турции высказался только министр иностранных дел Великобритании Филипп Хэммонд. Он заявил, что Анкара остается «очень важным партнером» для Лондона, а оппозиционные лейбористы, которые ставят под вопрос надежность турков как союзников, являются «апологетами действий России».
Для США и Франции случившееся — неприятный сюрприз: французский президент Франсуа Олланд, после терактов в Париже 13 ноября объявивший о желании создать «большую коалицию», во вторник ведет переговоры об этом в Вашингтоне с Бараком Обамой, а в четверг должен обсудить это в Москве с Путиным. Эксперты РБК предупреждали, что позиция региональных держав — Турции, Саудовской Аравии и Ирана — может оказаться важнее для успеха этого предприятия, чем поддержка со стороны США, России или Евросоюза.
Ответ Москвы
Первым ответным шагом Москвы стал отказ от поездки в турецкую столицу министра иностранных дел Сергея Лаврова. В Анкаре он должен был появиться в среду, чтобы обсудить с турецким руководством углубление сотрудничества в борьбе с ИГ.
«Президент прямо сказал, что это не может не затронуть российско-турецкие отношения», — пояснил Лавров журналистам в Сочи. Не поехав сам, министр призвал так же поступить и соотечественников: он рекомендовал россиянам отказаться от поездок в Турцию. По его словам, в стране происходит нарастание террористических угроз, и они не меньше, чем в Египте. Ростуризм выступил с соответствующим предупреждением позже во вторник.
В октябре отказаться от экономического сотрудничества с Россией угрожала сама турецкая сторона. После инцидента с беспилотником Эрдоган предупреждал, что его страна может отказаться от поставок российского газа и найти новых партнеров по строительству первой турецкой АЭС «Аккую». Однако впоследствии министр энергетики Али Риза Алабоюн заявил журналистам, что слова президента были неверно интерпретированы.
Несмотря на кажущуюся остроту конфликта, отношения Москвы и Анкары вряд ли будут безнадежно испорчены. Обеим странам «надо остыть», говорит Чакмак, так или иначе им потребуется восстановить взаимопонимание, если они хотят гарантий учета своих интересов в Сирии. К тому же Москва также вынуждена будет взаимодействовать с Анкарой, если захочет получить тела погибших пилотов. Как заявил AP представитель «10-й бригады Побережья» (оппозиционная Дамаску группировка сирийских туркменов) Джахед Ахмед, тела могут быть обменены на его соратников, находящихся в плену у сирийских властей. «У нас есть тело, и мы посмотрим, что с ним сделать», — заявил он.
Тематический проект о российской винодельческой культуре, вине и спиртных напитках
