Глава бюро ФАО — РБК: «На мировом рынке нет зерна ни Украины, ни России»

Олег Кобяков (Фото: Нина Зотина / РИА Новости)

— Сейчас представители разных стран заявляют о надвигающемся продовольственном кризисе. Ситуация действительно критическая?

— Лев Толстой начинает роман «Анна Каренина» фразой: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Так и ситуация в охваченных кризисами странах по-своему уникальна, хотя общие черты продовольственного кризиса за последние годы существенно не меняются. Вряд ли можно говорить о «надвигающемся продовольственном кризисе», потому что планета уже давно находится в кризисе. В 2015 году, когда ООН была поставлена задача ликвидации голода и обеспечения продовольственной безопасности к 2030 году, в мире голодало порядка 670 млн человек. Пандемия нас существенно отбросила назад. Согласно статистике ФАО, в 2021 году состояние хронического голода в мире испытывало 828 млн человек. Это на 46 млн больше, чем годом ранее, и на 150 млн больше, чем в 2019 году. Если такая динамика сохранится, то в 2030 году в мире все равно будут голодать те же 670 млн, а это значит, что человечество ни на йоту не приблизится к достижению цели устойчивого развития — 2 (полной ликвидации голода к этому году).

Помимо хронического голода порядка 2,3 млрд человек в мире, а это свыше 29% населения, в разное время на протяжении прошлого года сталкивались с проблемой умеренного или острого отсутствия продовольственной безопасности. Эта цифра на 350 млн больше, чем в 2019 году, до начала пандемии. Из этого числа 924 млн человек, свыше 11% мирового населения, то есть каждый девятый, столкнулись с отсутствием продовольственной безопасности в тяжелой форме — на 207 млн больше, чем двумя годами ранее.

— У этого кризиса есть свои особенности?

— Особенность нынешнего продовольственного кризиса в том, что растет гендерный разрыв в отсутствии продовольственной безопасности. В мире голодают 32% женщин и 27% мужчин. Разрыв — 5%, в 2020 году он составлял 3%. На женские плечи ложится более тяжкое бремя роста голода и неполноценного питания.

Наконец, третья наглядная цифра касается здорового питания, к которому мы стремимся и которое рекламируют во всех глянцевых журналах и кулинарных передачах, — идеальный баланс белков, жиров и углеводов, витаминов и микронутриентов, а также пищевые волокна и не менее 450 г фруктов и овощей на человека в день. Такое питание экономически недоступно для 3,1 млрд человек, или 40% населения планеты.

В целом число стран, остро нуждающихся во внешней продовольственной помощи, приближается к 50. ФАО обновляет этот список несколько раз в год. Согласно последнему опубликованному квартальному обзору, это 46 стран, в том числе 33 в Африке, десять в Азии, две в Латинской Америке и одна в Европе. По сравнению с прошлым обзором добавились Шри-Ланка и Украина.

— Сколько может продлиться кризис?

— Как и каждый кризис, продовольственный имеет свою инерцию, заданную цикличностью сельскохозяйственного производства. Как правило, в большинстве стран-производителей урожай собирают только раз в год. Производственный цикл в животноводстве также может колебаться от 45 дней в птицеводстве до пяти лет по крупному рогатому скоту, если с нуля восстанавливать поголовье. Даже если предположить, что будут приняты экстренные меры, то в силу определенной инертности, цикличности и того, что невозможно остановить все вооруженные конфликты, поставить барьеры засухам, наводнениям и цунами, эта ситуация оперативно не решится. Поэтому и драйверы кризиса, и его последствия будут ощущаться достаточно длительное время.

Фото: Farah Abdi Warsameh / AP

— Если говорить о драйверах кризиса, какую роль вы бы отвели пандемии, а какую военным действиям на Украине? Ведь именно с этого момента проблема голода стала очень широко обсуждаться.

— Это вопрос, которым сейчас задаются очень многие аналитики и еще чаще политики. В высказываниях, которые звучат из стран, находящихся по разные стороны «продовольственных баррикад», можно услышать различные причины. Но ФАО долгие годы говорит о том, что есть три группы основных причин голода и отсутствия продовольственной безопасности. Первая и главная — это вооруженные конфликты. Вторая группа — негативные последствия изменения климата, то есть те самые стихийные бедствия и нашествия вредителей. И третья — это экономические встряски, которые возникают, с одной стороны, от негативной динамики в смежных сферах производства, например на рынках энергоносителей и на финансовых рынках, а также вследствие умелых или не очень умелых попыток правительств урегулировать кризисные ситуации в сфере производства и потребления.

Трудно вычленить составляющую украинского конфликта в росте числа голодающих. По данным ФАО, за первые три месяца вооруженных действий в этой стране количество голодающих в мире могло вырасти на 3 млн, но эти цифры весьма относительны. В мае этого года ФАО и ее партнеры издали доклад о географии продовольственных кризисов на планете. В этом документе приводится «развесовка» факторов голода. Так, в 2021 году вследствие вооруженных конфликтов на территории 24 стран в зоне острого голода оказалось 139 млн человек. По сравнению с 2020 годом прирост в 40 млн, тогда конфликты охватывали 23 страны. Доклад особо выделяет Эфиопию, Южный Судан и Йемен, где идут многолетние вооруженные конфликты и число голодающих измеряется десятками миллионов.

Что касается экономических потрясений, то в 2021 году они были основными причинами голода в 21 стране. Число голодающих из-за экономических встрясок составило 30 млн человек.

Экстремальные же климатические явления стали причинами голода 23,5 млн человек, прежде всего в восьми африканских странах.

Итак, 139 млн — конфликты, 30 млн — экономика и 24 млн приходится на долю экстремальных природных явлений. Такое соотношение сохраняется все последние годы. Правда, иногда погода обгоняет экономику, как было в позапрошлом году.

— Вернемся к Украине. Эта страна входит в топ-5 экспортеров зерновых, прежде всего кукурузы. Сейчас, может быть, мы еще не так сильно чувствуем последствия военных действий, потому что они проявятся не сразу. Есть ли у ФАО прогнозы на этот счет?

— Посевной сезон на Украине давно уже закончился, уже идет уборка урожая. По нашему прогнозу, в этом сезоне общий урожай пшеницы в странах Евросоюза составит 133 млн т, что на 4% меньше, чем в 2021 году. Прогноз по европейским странам, СНГ, включая Украину, — 190 млн т, что на 6% ниже, чем пятилетние среднегодовые цифры. Это ожидаемое сокращение объясняется сокращением производства кукурузы именно в связи с военными действиями на Украине. В целом урожай по субрегиону составит 109 млн т, так как недобор на Украине будет компенсироваться прогнозируемым ростом урожайности в России.

Конкретно об Украине. По пшенице на текущий год ФАО прогнозирует сбор в 20 млн т, это на 27% ниже пятилетних средних цифр. Наши эксперты считают, что до 20% засеянных площадей просто не будут убраны в результате как гибели урожая из-за военных действий, так и из-за ограниченного доступа к полям, дефициту трудовой силы и отсутствия экономических ресурсов (прежде всего горючего). Что касается кукурузы, то ее урожай, по прогнозу, составит 24 млн т, это на 30% ниже среднегодовых цифр. В результате общий урожай 2022 года, включая озимые зерновые культуры, ожидается в районе 51 млн т, что намного меньше, чем среднегодовой цикл. Будет недобор в 20–30%, что совпадает с теми цифрами, которые дает Министерство аграрной политики и продовольствия Украины.

Если говорить о российском урожае, то здесь ожидается 128 млн т совокупно. По зерновым это на 6% выше среднегодовой цифры за пять лет.

— Как снижение урожая повлияет на ситуацию в мире?

— Если говорить о зависимости мировых импортеров зерна от экспорта из Украины и России, то всего причерноморское зерно импортируется 55 странами. Из них 36 стран покрывали за счет этих поставок более 10% своей совокупной потребности. По данным Министерства аграрной политики и продовольствия Украины, на которое ссылается ФАО, экспорт украинского зерна в среднем составляет 6 млн т в месяц. В 2022 году в марте было экспортировано всего 322 тыс. т, в апреле — 970 тыс., в мае — 1,2 млн, в июне — более 1 млн. Общая мощность украинских хранилищ составляла 75 млн т. С учетом боевых действий, по статистике Киева, из 75 млн только 61 млн т емкостей сейчас доступны для хранения. По яровым на 2 июня на Украине было засеяно 14 млн га, что на 20% меньше показателя прошлого года. У 20% предприятий, занимающихся производством продукции растениеводства, нет средств защиты растений. Наблюдается топливный кризис. В целом из-за военных действий, из-за общей динамики цен на украинском внутреннем рынке цены на семена, средства защиты растений, удобрения и топливо выросли на 40–45%.

Фото: Reuters

— Когда у стран-импортеров из-за этого начнутся проблемы?

— В целом в мире ожидается урожай на уровне прошлого года. С учетом мощности хранилищ, резервов, накопленных в целом ряде стран мира, этого продовольствия хватит для того, чтобы обеспечить потребности стран-импортеров. Вместе с тем сейчас действительно стоит острая проблема вывоза украинского зерна из портов. Там сейчас остается порядка 5 млн т. ООН активно работает как с Москвой, так и с Киевом, чтобы решить эту проблему. То зерно уже, по сути, куплено, его ожидает потребитель. Значительная часть этого зерна идет на потребности международных гуманитарных операций. Например, Всемирная продовольственная программа активно закупает украинское зерно.

Но эта проблема в финальной стадии решения. Сейчас мировые СМИ примолкли на эту тему, а это свидетельство того, что переговоры идут достаточно успешно и близки к завершению. Их успешный финал — вопрос политики и политической воли. Конечно, выпадающие объемы будут замещены объемами других производителей. Проблема в том, что цена пшеницы будет расти.

Помимо экспорта украинского зерна, которое, кстати, сейчас достаточно активно вывозится по сухопутным каналам, есть проблема доступа на мировой продовольственный рынок и российского зерна, потому что хотя формально продовольственный экспорт из России не является предметом санкций, но финансовые санкции и прямые запреты, например, на заходы российских судов в европейские порты, на фрахт судов для российских операторов, страхование таких судов, наконец, сложность прохождения платежей, по сути, приравняли эту ситуацию к санкциям. Крупнейший российский аграрный банк — Россельхозбанк — находится под санкциями и отключен от SWIFT. Сбербанк, доля агросектора в портфеле которого достигает 25%, также полностью отрезан от мировых финансовых транзакций. Поэтому ООН и ФАО призывают решать эту проблему комплексно и обеспечить беспрепятственный доступ на мировые рынки как украинского продовольствия, так и российского.

Есть один фактор — удобрения, один из важнейших прекурсоров сельскохозяйственного производства. Самый яркий пример того, насколько они нужны, — это ситуация в Шри-Ланке, где руководство страны решило выращивать органическую продукцию и отказалось от удобрений и средств защиты растений, а в результате не получило урожай и поставило страну на грань продовольственной катастрофы.

— Возвращаясь к зерну, застрявшему в украинских портах. Вы в начале июня говорили, что оно составляет порядка 1% от того объема, который в целом находится на рынке. Тогда почему такое пристальное внимание к этому вопросу?

— Это низкий процент по сравнению с совокупным мировым объемом торговли и производства зерновых. Но украинское зерно обеспечивает весьма важную долю внутренней потребности для многих стран, например Ливана, Египта, Сомали, Туниса. Часть из них в равных пропорциях импортирует российское и украинское зерно, часть — больше украинское. Сейчас ни то, ни другое зерно не попадает на рынок. Беспрепятственное обеспечение торгового судоходства из портов как Украины, так и России критически важно для этих стран. Если у вас реально нет продовольствия, если вы всегда зависели от одного источника, то информация о том, что где-то с ним хорошо и даже наблюдается избыток, для вас неутешительна. Представители ООН принимают активное участие в технических переговорах по разблокированию украинских портов, на которых договариваются о подробном протоколе мониторинга судов, которые будут вывозить зерно. Мы рассчитываем, что вскоре эти переговоры успешно завершатся. Но, опять же, подчеркну, что решение вопроса лежит в политической плоскости.

— Сейчас Россия обвиняет Запад в нарушении логистических цепочек из-за санкций и проблем с платежами, а западные страны говорят о влиянии военных действий на Украине на поставки зерна. Можно ли решить эту ситуацию в пользу конечных потребителей?

— Я думаю, эта ситуация обязательно будет решена. Наверное, миру уже хватит задаваться традиционным вопросом русской интеллигенции «кто виноват?» и переходить к поискам ответа на вопрос «что делать?». В настоящее время уже кое-что делается в этом направлении. К примеру, продовольственные поставки из России и поставки удобрений формально выведены из-под санкций и те же США пытаются выработать механизм, который давал бы возможность импортерам и экспортерам, участникам сделок обходить запреты на финансовые транзакции, на фрахт, на страхование.

Давайте будем реалистами. Конечно, это временные меры и кардинальное решение вопроса возможно только после прекращения военных действий, достижения перемирия и мирного урегулирования. Но эти вопросы находятся в центре внимания ведущих стран мира и международных объединений, например G20, а также российского руководства. В рамках Евразийского экономического союза принимаются совместные меры как по защите внутреннего рынка содружества, так и по обеспечению продовольственного экспорта.

— Есть еще мнение, что цены на продовольствие растут из-за разгона мировой инфляции западными странами и их политики перехода на зеленую энергетику, что также повысило стоимость горючего. Вы согласны с тем, что это тоже внесло свой вклад в кризис?

— Эти вопросы выходят за рамки мандата ФАО. Безусловно, рост цен на энергоносители, на горючее негативно сказался на продовольственных цепочках. Потому что, например, по азотным удобрениям цена конечного продукта — это производная цены на газ, а цены на газ резко взлетели. Рост цен на нефть, соответственно, вызвал резкий рост цен на дизельное топливо, которое используется в качестве основного моторного топлива в сельском хозяйстве. Потом, возьмем подогрев в теплицах — это опять же газ.

Фото: Eric Gaillard / Reuters

Поэтому здесь объективные и субъективные факторы, которые привели к росту цен на горючее, удобрение, негативно сказываются на производстве, на производителе и на потребителе. В какой мере этот кризис был спровоцирован искусственно? Насколько я знаю, международные финансовые институты пока подтвердили, что текущий кризис был спровоцирован «разогревом» печатного станка. Вообще инфляционные методы кризисного реагирования, в том числе за счет увеличения денежной массы, не новы. Они имеют как отрицательные, так и положительные стороны и неоднократно применялись на протяжении прошлого века.

Нынешний кризис — многофакторный. И среди его причин есть как объективные, так и мотивированные чисто политическими соображениями. Вся санкционная политика против России мотивирована чисто политически, это совершенно очевидно. Мы сейчас имеем огромный негативный откат по всей углеродной повестке. С возвратом в некоторых странах, отказавшихся от российского газа, к производству электроэнергии и генерации тепла сжиганием твердого ископаемого топлива. На этом фоне резко негативная роль сельского хозяйства в мировом парниковом эффекте (популярная, кстати, тема у экологических активистов) просто меркнет.

— По данным International Food Policy Research Institute, значительную роль в развитии продовольственного кризиса играют ограничения, которые ввели страны-экспортеры из-за ситуации на Украине. Например, Индонезия запретила экспорт пальмового масла, Аргентина — мяса говядины и так далее. Общее число стран, объявивших об ограничениях, возросло с трех до 16. На ваш взгляд, как этот фактор влияет на текущую ситуацию, какова его роль в кризисе?

— И на мой взгляд, и по мнению ФАО, этот фактор оказывает крайне негативное влияние на продовольственный рынок. Мировые продовольственные цепочки интернационализированы в высокой степени, рынок продовольствия уже давно приобрел глобальный характер. Это определено самой спецификой агросектора и специализацией отдельных стран на производстве определенных видов сельскохозяйственной продукции. Мы принципиально против ограничений, которые искажают рынок и создают барьеры на пути торговых потоков, против неоправданных преференций и протекционистских мер. ФАО убеждена в том, что доля ограничительных мер должна быть сведена к минимуму и может применяться в исключительных случаях только для защиты внутреннего рынка, когда есть большой риск «бегства» из него жизненно важной продукции с риском для продовольственной безопасности собственного населения. Поверьте, такие ситуации в мире можно пересчитать по пальцам.