Западная пресса увидела в турецком путче угрозу планам России и США

Люди, вышедшие в поддержку правительства Раджепа Тайипа Эрдогана на улице Стамбула

Дилемма для США и Европы

Попытка военного переворота в Турции негативно скажется на отношениях Анкары со странами Запада и окажет большое влияние на ситуацию в Сирии, пишут Financial Times (FT) и The Wall Street Journal (WSJ).

Как отмечает FT, администрация президента США Барака Обамы давно разочарована политикой Реджепа Тайипа Эрдогана, но Вашингтон серьезно зависит от Турции. Это ключевой союзник США на Ближнем Востоке, подчеркивает эксперт Центра стратегических и международных исследований Булент Алириза. Сотрудничество с Анкарой необходимо для борьбы с «Исламским государством» (группировка запрещена в России), особенно ​с прошлого года, когда Турция разрешила США использовать свою базу Инджирлик для нанесения авиаударов по позициям ИГ в Ираке и Сирии. Кроме того, Анкара важна для решения ​миграционной проблемы Европы, которая в последние годы столкнулась с беспрецедентным потоком мигрантов из Азии.

Попытка переворота станет «серьезным тестом» для США и их европейских партнеров по НАТО, считает эксперт Центра новой американской безопасности Ник Херас: «Им предстоит понять, желают ли они допустить свержение неоднозначного в своей политике, но демократически избранного президента».

Эксперты, опрошенные WSJ, опасаются, что ситуация в Турции может свести на нет любые попытки Москвы и Вашингтона в борьбе с ИГ. «Переворот означает, что любое предложение [госсекретаря США Джона Керри], сделанное во время его визита в Москву, будет еще труднее выполнить на практике. Мы не знаем наверняка, кто теперь в Турции несет за все ответственность», — полагает эксперт по Ближнему Востоку из Университета Вашингтона Эндрю Таблер.

Переворот может спровоцировать власти США принять законы о предотвращении сотрудничества американской армии со странами, в которых произошло свержение демократически избранных правительств, предполагает директор турецкой программы Вашингтонского института ближневосточной политики Сонер Кагаптай. Но он подчеркнул, что большое значение Турции для операций США против ИГ в Ираке и Сирии может затруднить прекращение взаимодействия с Анкарой. «Я не представляю, чтобы Вашингтон отступил и дал ИГ преимущество в борьбе в Сирии», — цитирует его FT.

В то же время Кагаптай напомнил, что во время двух предыдущих переворотов в Турции — в 1960 и 1980 годах — военные незамедлительно начинали процесс налаживания отношений с Вашингтоном: «Первое, что они делали после переворота, — не только объявляли о всецелой лояльности НАТО, но усиливали сотрудничество с США». Одним из первых заявлений турецких военных, которые в этот раз вывели на улицу танки и стали захватывать редакции СМИ, было обещание оставить в силе все международные соглашения.

Несмотря на важный геополитический статус Турции — форпоста НАТО в целом и США в частности — и внешнюю твердость и авторитарность стиля правления Эрдогана, Турция оказалась чрезвычайно хрупкой и уязвимой, затронутой экономической, политической и социальной напряженностью, пишет испанский политолог Хосе Игнасио Торребланка в своей колонке в газете El Pais. По его мнению, Эрдоган, который вышел из «арабской весны» лидером мусульманского мира, придерживающимся идеи возведения «неооттоманского» порядка, сейчас оказался в изоляции как внутри страны, так и на мировой арене.

Военный переворот в Турции

Фотогалерея 

«При провозглашенном внешнеполитическом принципе — «никаких проблем с соседями» — при Эрдогане наметилась динамика конфронтации со всеми союзниками, в том числе с ключевыми — Россией, Ираном и Израилем. Лишь недавно он попытался поменять курс. Его цель — свержение Асада в Сирии — не только провалилась, так как сирийский диктатор до сих пор у власти, но и создала глубокие внутренние противоречия. Усугубляется враждебность курдов и иранцев. Кроме того, Эрдоган сделал Турцию фокусом боевиков «Исламского государства», — полагает Торребланка.

«У Эрдогана были противоречия с США касательно курдов и Сирии, с ЕС — по вопросу массовой миграции и беженцев, с арабскими соседями и Израилем — в отношении ​джихадистов, с Россией — по поводу нарушения границ, — пишет журналист Guardian Саймон Тисдолл. — Его действия, затрагивающие вопросы прав человека и свободы СМИ, сталкиваются с усиливающейся критикой на Западе. Но хотя он, возможно, и проблемный, внезапное появление никем не избранной военной хунты в стране, которая является ключевым стратегическим союзником и членом НАТО, будет нескончаемо хуже. Впереди период симпатии и поддержки турецкого президента, которой прежде не было. В конце концов он демократ, хоть и не идеальный».

Тисдолл опасается, что Эрдоган использует восстание не только в качестве повода для чисток в армии, но и в «своей необъявленной войне» против курдов на юго-востоке. Журналист полагает, что он может «наброситься» на прокурдских и других оппозиционных политиков, усилить свою власть путем внесения спорных изменений в Конституцию и ужесточить преследование независимых СМИ, журналистов и ученых.

Армия не выдержала​

Как пишет WSJ, попытка переворота в Турции — кульминация многолетнего недовольства военных начальников политикой президента. Армия всегда была недовольна его политикой исламизации страны: многие генералы и офицеры были воспитаны в традициях светской Турции, добавляет газета.

Но попытка переворота ошеломила многих политических аналитиков, которые наблюдали, как в течение десятилетия Эрдоган ужесточал контроль над вооруженными силами, в частности путем назначения на руководящие места лояльных людей, отмечает WSJ. «По иронии, на этой неделе Эрдоган подписал законопроект, который предоставляет военным иммунитет от преследования, если они участвуют в операциях по обеспечению внутренней безопасности, — продолжает The Guardian. — Документ рассматривался как подтверждение улучшения отношений между правительством и армией, и ему отводилась ключевая роль в операциях на курдских территориях».

Как пишет Guardian, турецкие эксперты долгое время предупреждали, что триггером для активизации военных может стать курдский вопрос, хотя о вероятности переворота предполагали немногие. «Военные могли бы начать действовать, если бы борьба между Рабочей партией Курдистана и турецкими вооруженными силами вышла из-под контроля, если бы массовое насилие в западных городах привело к подрыву безопасности и серьезному ослаблению экономики и если бы государство усилило авторитарность», — отмечает глава Центра турецких исследований Института Ближнего Востока в Вашингтоне Генул Тол в своей колонке в журнале Foreign Affaires.​

Вероятность постановки

Британская Independent пересказывает появившуюся в соцсетях версию о том, что попытка переворота могла быть инсценирована, чтобы дать возможность очистить армию от оппонентов и усилить свою власть. Издание напоминает, что, по данным турецкого телевидения, с момента начала попытки переворота к 18:00 субботы в Турции сняты с должностей более 2,7 тыс. сотрудников судебных учреждений. По словам премьер-министра Турции Бинали Йылдырыма, своих должностей лишились пять генералов и 28 полковников, задержаны как минимум 2,8 тыс. представителей высшего и среднего звена турецких вооруженных сил.

«Возможно, мы увидим досрочные выборы, на которых он постарается гарантировать себе невероятное большинство голосов. Возможно, мы увидим изменение Конституции к худшему, из нее уйдет светскость и придут исламистские мотивы», — полагает «турецкий источник» корреспондента издания Politico Райана Хита, которого журналист процитировал в своем аккаунте в Twitter.