Что будет с Сирией после падения режима Башара Асада
Как пал Дамаск
27 ноября объединенные силы вооруженной оппозиции и исламистов, подчиняющихся единому Директорату военных операций (ранее — командование «Аль-Фатх аль-Мубин»), начали совместное наступление на северо-западе Сирии.
Операция началась в тот же день, что и перемирие между Израилем и «Хезболлой». Боевики практически не встречали сопротивления на своем пути. Уже 29 ноября повстанцы заняли Алеппо — второй по величине город Сирии и столицу одноименной провинции, а уже на следующий день смогли полностью восстановить контроль над востоком провинции Идлиб, утраченный в результате наступления сил Асада в 2020 году. 5 декабря повстанцам удалось взять Хаму, четвертый по величине город Сирии, и ряд населенных пунктов в одноименной провинции.
Одновременно началось наступление «Сирийской национальной армии» (СНА) с юго-востока страны, где расположена база международной коалиции во главе с США в ат-Танфе. 7 декабря СНА заняла Пальмиру, сообщило Anadolu. Сирийское правительство, таким образом, утратило контроль над античным городом уже в третий раз с начала гражданской войны. Российские специалисты занимались восстановлением Триумфальной арки III века н.э., разрушенной террористической группировкой «Исламское государство» (запрещена в России) в 2015 году, но 7 декабря из-за нестабильной обстановки в Сирии этот проект был приостановлен. Тогда же стало известно об отходе правительственных сил из богатой нефтью провинции Дейр-эз-Зор, граничащей с Ираком. На их место пришли курдские «Сирийские демократические силы» (СДС), поддерживаемые США, однако 8 декабря в этом же районе начались бои СДС с другими фракциями сирийской оппозиции.
Силы группировки «Хайят Тахрир аш-Шам» (ХТШ; запрещена в России) и оппозиции тем временем вели бои за Хомс — его падение открыло им дорогу на Дамаск и отрезало правительственные силы от прибрежных районов страны. Уже днем 7 декабря в Сети появились кадры, на которых неизвестные сносят памятник отцу Асада в столичном пригороде Джарамане, расположенном всего в 15 минутах езды от центра столицы. В ночь на 8 декабря антиправительственные войска вступили в Дамаск и объявили город «свободным от тирана Башара Асада». ТАСС со ссылкой на очевидцев сообщил также, что вооруженная оппозиция взяла под контроль прибрежный город Джебла, рядом с которым находится российская авиабаза Хмеймим. Заявление об «освобождении» Тартуса также опубликовал в соцсети X представитель вооруженной оппозиции.
Сам президент вылетел из столицы в ночь на 8 декабря, к вечеру ТАСС сообщил, что Асад получил убежище в России.
Премьер-министр Сирии Гази аль-Джаляли, оставшийся в Дамаске, сообщил, что не знает местоположение Асада и не контактировал с ним с прошлого дня. Политик также заявил о готовности к любым процедурам по передаче власти и призвал к проведению в стране выборов.
Башар Асад занимал пост президента Сирии с июля 2000 года. Он возглавил страну вскоре после смерти своего отца Хафеза Асада, руководившего республикой с 1971 года.
Почему Асад не устоял и что будет дальше
Всего за 12 дней исламистам и вооруженной оппозиции удалось взять под свой контроль ключевые населенные пункты и — впервые с начала гражданской войны в 2011 году — столицу Дамаск. С перемирия, заключенного в марте 2020 года при посредничестве России и Турции, в Сирии наблюдалось относительное затишье и боестолкновения носили локальный характер. События, развернувшиеся после 27 ноября, стали неожиданностью для многих наблюдателей, а последующего успеха военной операции, по всей видимости, не ожидали ни региональные игроки, ни вооруженная оппозиция.
Научный сотрудник Института востоковедения РАН и старший преподаватель НИУ ВШЭ Григорий Лукьянов в беседе с РБК отметил, что первостепенную роль в падении правительства Башара Асада сыграли внутриполитические причины. По его словам, после ввода российских войск в 2015 году и стабилизации ситуации правительство Асада не стало проводить какие-либо серьезные экономические и политические реформы, тем самым не следуя как рекомендациям российских и иранских властей, так и договоренностям в рамках астанинского и женевского форматов. Специалист подчеркнул, что это, в свою очередь, помешало искоренить те самые проблемы, которые привели к «арабской весне» и гражданской войне, — коррупцию, неэффективное управление, непотизм на госслужбе и в вооруженных силах. К ним добавилось отсутствие прогресса в экономическом восстановлении, которое значительно затруднили санкции США.
В 2015 году Владимир Путин, говоря о перспективах внутрисирийского политического диалога, отмечал признаки того, что руководство страны считает, что «надо начать договариваться».
«Оппозиция хочет воевать с ИГ и практически делает это, мы их усилия поддерживаем так же, как и усилия сирийской армии. Мы видим процесс сближения, и само сирийское руководство считает, что надо начать договариваться. И мы не собираемся с этого момента быть бóльшими сирийцами, чем сами сирийцы», — говорил Путин.
«В этих условиях сирийская армия — та самая армия, которая сформировалась в условиях войны при поддержке иранских и российских военных советников, — начала уменьшаться, потому что у правительства буквально не было денег для того, чтобы оплачивать ее функционирование, — рассказал Лукьянов. — В итоге сирийское правительство отказалось от мобилизации и от набора, оставив только профессиональную армию, которой при этом практически было нечем платить. В итоге мотивация вооруженных сил свелась практически к минимуму. Ее профессионализм тоже резко упал».
Ситуация лишь продолжила ухудшаться на фоне стагнации боевых действий после заключения перемирия в марте 2020 года: Дамаск все меньше заботился о перевооружении и переоснащении своей армии, отметил эксперт.
Политолог и независимый эксперт в области ближневосточных конфликтов Кирилл Семенов рассказал РБК, что все группировки, которые были объединены в Директорат военных операций, осваивали новые навыки и методы ведения войны.
Второстепенную, но немаловажную роль сыграла и геополитическая обстановка, отмечает Лукьянов. Для России главным приоритетом стала военная операция на Украине, напомнил эксперт. Позиции Ирана значительно ослабли вследствие противостояния с Израилем, а проиранская группировка «Хезболла», которая брала на себя значительную ношу в сухопутных боевых действиях в Сирии, сейчас полностью вовлечена в конфликт с Израилем и также не могла оказать помощь Асаду, говорит Лукьянов. Важное значение имела и та поддержка, которую оказали США, Турция и Израиль сирийским группировкам в Идлибе.
Несмотря на определенные параллели с приходом к власти «Талибана» (террористическая группировка, запрещена в России), ситуация в Сирии сильно отличается: в арабской республике действует сразу множество группировок, обладающих значительным военным потенциалом и разнящейся идеологией. «В этих условиях, конечно, возможности одной политической силы навязать всем остальным выгодный для себя расклад сил и видение будущего, к сожалению, не предвидится. С другой стороны, сирийское общество истощено и устало, люди находятся на грани выживания и потому готовы поддержать любую власть, которая готова гарантировать им мир, процветание и хоть какой-то рост качества жизни», — рассказал Лукьянов.
Кроме того, серьезную угрозу представляют спящие ячейки «Исламского государства» (запрещена в России) и джихадисты, освобожденные из тюрем, — эксперт не исключил, что они могут вернуться к вооруженной борьбе или устремятся в соседние государства, эксплуатируя «поток ненависти» среди местного населения из-за войны в секторе Газа и Ливане. Семенов также допустил всплеск активности запрещенной ИГ вследствие отвода сил павшего правительства с юго-востока Сирии, но исключил сильный рост влияния группировки, поскольку как таковых вакуумов там не возникло — их заполнили курдские формирования и другие силы. «Надо понимать, что «Хайят Тахрир аш-Шам» — непримиримый противник «Исламского государства». Он будет с ними воевать и предпринимать все, чтобы этого не допустить», — отметил он.
Григорий Лукьянов про будущее группировок в Сирии
— Насколько у «Исламского государства» (запрещено в России) сохранился военный потенциал по сравнению с другими силами в Сирии, учитывая последствия военных кампаний России и международной коалиции во главе с США?
Это система сообщающихся сосудов: на протяжении всего этого времени люди переходили из одной группировки в другую, по мере того как удача сопровождала ту или иную группировку. Такое явление наблюдалось и в Ираке, и в Сирии, и в Ливии. Это естественная черта того гибридного идеологического пространства, которое было выстроено исламистскими группировками. Когда ИГ появился в 2014 году как крупное военно-политическое объединение, он отвечал острым запросам большого числа местных элитных групп, которые его использовали для достижения нужных им целей.
В нынешних условиях «Хайят Тахрир аш-Шам» вынес урок, что массовые казни на камеру не дают нужного эффекта и этого лучше не делать. Поэтому сейчас лидер группировки Абу Мухаммад аль-Джулани делает все возможное, чтобы провести ребрендинг своей организации и политических сил, чтобы представить себя как «политического джихадиста» — представителя более умеренной фракции джихадистов, которая якобы более приемлема и более договороспособна. Но по мере того как он будет играть белого и пушистого, будут возникать те, кто будет оспаривать его лидерство, и делать они это будут в том числе под черными знаменами джихада. Такая оппозиция, безусловно, появится.
Но вот способность такой идеологии сплотить большое число людей в нынешних условиях сильно ограничена. Все-таки население настрадалось от войн и хочет в большинстве своем мирной жизни. Поэтому, безусловно, мы можем говорить о возрождении и усилении радикального террористического движения — уже даже не подполья, но будут ли они легализовываться, вопрос открытый.
— От чего это будет зависеть?
Конфликты последних лет, в первую очередь действия Израиля в секторе Газа, посеяли семена, которые взойдут лет через пять-шесть. Это огромный поток ненависти людей не только к Израилю, но и к правительствам стран региона, которые не помешали Израилю убивать арабов и мусульман, а, наоборот, искали с ним дружбы.
Радикалы, которые сейчас оказываются на свободе, будут работать с этими людьми — с теми, чьи дома разрушены, кто оказывался вынужденно перемещенными внутри Ливана и Сирии, теми, кто обижен всеми действующими режимами. Это будет волна без шума — теперь уже трудно предугадать, какого масштаба она будет. Но на фоне нынешних событий мы говорим о сотнях тысяч людей, с которыми джихадисты будут работать в ближайшие годы. Для этого им не обязательно легализоваться в нынешнем политическом пространстве. Они будут выступать против выстраивающегося сейчас порядка.
Как на ситуацию в Сирии реагируют соседи и международное сообщество
7 декабря на полях Дохийского форума состоялись переговоры между главами МИД России, Ирана и Турции — трех стран-гарантов астанинского формата по сирийскому урегулированию. По итогам встречи глава российского МИДа Сергей Лавров заявил о необходимости диалога между сирийским правительством и законной оппозицией, подчеркнув при этом, что ХТШ, возглавившая наступление на Дамаск, к таковой не относится. «Мы абсолютно убеждены в недопустимости использования террористов типа «Хайят Тахрир аш-Шам» для достижения геополитических целей, как это делается сейчас путем организации наступления из Идлибской зоны деэскалации», — заявил он на пресс-конференции по итогам переговоров 7 декабря. В заявлении МИДа, опубликованном 8 декабря, говорится, что Россия находится в контакте «со всеми группировками сирийской оппозиции».
Когда накануне журналисты попросили Лаврова прокомментировать данные о том, что российские корабли якобы покидают военно-морскую базу в Тартусе, министр заявил, что в Средиземном море проходят военно-морские учения. В заявлении российского внешнеполитического ведомства отмечается, что российские военные базы на территории Сирии находятся в режиме повышенной готовности, однако серьезной угрозы их безопасности на данный момент нет.
Ранее премьер-министр Сирии аль-Джаляли заявил, что вопрос о российском военном присутствии будет решаться новым руководством республики. По словам Семенова, «Хайят Тахрир аш-Шам» посылала сигналы о готовности к переговорам с кем угодно, включая Россию и даже «Хезболлу». При этом Москва может говорить не с ХТШ напрямую, а с теми группировками, которые относятся к «Национальному фронту освобождения» и «Сирийской национальной армии», предположил эксперт.
О важности «политического диалога между сирийским правительством и законными оппозиционными группировками» журналистам заявил и глава МИД Ирана Аббас Аракчи. Последние события в Сирии могут негативно сказаться на иранских позициях в регионе. Прежде в Сирии присутствовали как иранские военные, так и проиранские группировки вроде ливанской «Хезболлы», помогавшие прежнему правительству. Кроме того, по утверждениям Израиля, Иран использовал сирийскую территорию для транспортировки вооружений, предназначенных для «Хезболлы», в Ливан. Сейчас будущее иранского присутствия в Сирии, равно как и «Хезболлы», оказалось под вопросом. Поводы для беспокойства появились и у Турции: не только поддерживаемая ею вооруженная оппозиция, но и курдские формирования расширили границы подконтрольных им территорий в Сирии.
При этом астанинский формат в его нынешнем виде перестанет существовать, поскольку исчезает то, ради чего он первоначально создавался, считает Лукьянов. «В нынешних условиях уже назревает необходимость создания некоего нового формата, где Иран, арабские страны, Турция и, возможно, Россия будут вместе обсуждать оказание содействия Сирии», — предположил востоковед.
В США пристально следят за ситуацией в Сирии, причем особую озабоченность у американской разведки вызывают ограниченные запасы химического оружия, якобы сохранявшиеся у сирийского правительства до недавнего времени, пишет New York Times. Арабские союзники США выразили опасение, что падение режима Асада может превратить Сирию в рассадник терроризма, но в администрации Джо Байдена дали понять, что не станут вмешиваться в ситуацию ни на стороне правительства, ни на стороне боевиков, утверждает газета. Аналогичную позицию занял и избранный президент США Дональд Трамп. При этом Вашингтон планирует сохранить свое военное присутствие в арабской республике, заявили в Пентагоне.
Ситуация в Сирии также встревожила Израиль, более года ведущего войну сразу на нескольких фронтах. 7 декабря глава Генштаба Герци Халеви сообщил об укреплении военного присутствия вдоль границы с Сирией, а уже утром 8 декабря Армия обороны Израиля (ЦАХАЛ) официально подтвердила вход своих подразделений в демилитаризованную буферную зону в сирийской эль-Кунейтре. Отмечается, что такое решение было принято в связи с последними событиями в арабской республике для того, чтобы обеспечить безопасность поселений на Голанских высотах и граждан Израиля. «Мы подчеркиваем, что ЦАХАЛ не вмешивается во внутренние события в Сирии. ЦАХАЛ будет продолжать действовать до тех пор, пока это необходимо для сохранения буферной зоны и защиты Израиля и его гражданского населения», — говорится в сообщении. Израильский «12-й канал» также сообщает со ссылкой на арабские СМИ, что ЦАХАЛ нанесла удар по лаборатории химоружия, расположенной в пригороде Дамаска, чтобы избежать его попадания в руки боевиков.
В разных районах Москвы и области
Квартиры в столице
с выгодой до ₽4,5 млн
Выгодные предложения
для семей с детьми
Видовые квартиры
в высотных башнях
Варианты с мебелью
и встроенной техникой
