Кремль и правительство забраковали антикоррупционный проект Навального

Оппозиционер Алексей Навальный (Фото: AP)

В понедельник, 9 февраля, рабочая группа под руководством министра по делам «открытого правительства»​ Михаила Абызова рассмотрит онлайн-петицию оппозиционера Алексея Навального, набравшую 100 тыс. голосов на сайте Российской общественной инициативы (РОИ) с января по декабрь 2014 года. Петиция предлагает ратифицировать статью 20 Конвенции ООН против коррупции и дополнить Уголовный кодекс новым составом преступления – «незаконное обогащение» – в отношении должностных лиц.

Инициатива Навального, для распространения которой оппозиционер и его сторонники развернули широкую кампанию, предлагает распространить юрисдикцию России на статью 20 Конвенции ООН: ввести уголовную ответственность для должностных лиц за незаконное обогащение, расширить объем законодательного понятия «коррупция», а также ввести для чиновников, замещающих высшие государственные должности, обязанности представлять своим работодателям сведения о доходах и расходах своих совершеннолетних детей и т.д. Это уже вторая петиция Навального, поддержанная нужным числом подписей. Предыдущая – первая петиция на РОИ, набравшая 100 тыс. голосов, – касалась ограничения стоимости автомобилей чиновников 1,5 млн руб. Та петиция не была одобрена экспертным советом для рассмотрения правительством.

Петиция предполагает приятие федерального закона, поэтому будет рассматриваться федеральной экспертной рабочей группой во главе с министром по вопросам «открытого правительства» Михаилом Абызовым. В нее входят 34 человека, среди которых представители министерств, депутаты, сенаторы, эксперты и общественники. По информации пресс-службы «открытого правительства», точно на заседание придут представители профильных министерств – Минюста и МВД. Со стороны авторов инициативы на заседание приглашен директор Фонда борьбы с коррупцией Роман Рубанов, у которого утром в пятницу прошел обыск по делу об «украденной картине». Самого Навального в Белый дом не пригласили. «Сначала они сослались на то, что я под домашним арестом. Потом стали говорить, что автор инициативы не я, а Фонд борьбы с коррупцией, и позвали его директора», – сообщил РБК Навальный.

Ратифицировать 20-ю статью Конвенции ООН в России предлагает не только несистемная оппозиция. Так, с 2010 года в Госдуме лежит законопроект КПРФ, внесенный депутатами Александром Куликовым и Сергеем Обуховым. Документ был принят к рассмотрению, в январе 2012 года передан в комитет по безопасности и противодействию коррупции, но до сих пор не дошел даже до первого чтения. В сентябре 2011 года те же депутаты совместно с однопартийцами Валерием Рашкиным и Ниной Останиной внесли в Госдуму другой законопроект, предлагавший внести поправки в Уголовный кодекс и ввести уголовное наказание за незаконное обогащение. В пояснительной записке к законопроекту депутаты ссылались на ту же 20-ю статью Конвенции ООН. Однако правительство в отзыве за подписью бывшего тогда вице-премьером Вячеслава Володина не поддержало законопроект, сославшись на то, что объяснение законности происхождения имущества противоречит презумпции невиновности, закрепленной в Конституции. Аналогичный отзыв на законопроект дал Верховный суд.

Скорее всего рабочая группа отклонит петицию, но петиция – только часть кампании по 20-й статье, говорит Навальный. «В их политической логике – отклонить наше предложение, разумеется, они не дадут нам победить даже в этом. Но мы практически поставили власти в тупик, потому что как можно быть против борьбы с коррупцией?» – рассуждает оппозиционер. По его словам,  кампания с требованием ратификации 20-й статьи – его центральное политическое требование, поэтому дальше он со своими сторонниками намерен пытаться вносить соответствующий законопроект в Госдуму и в региональные парламенты. «Наша кампания бессрочная, главное для нас – информирование граждан. Наш уровень поддержки по этому вопросу выше, чем поддержка присоединения Путиным Крыма», – говорит Навальный.

О том, что инициативу оппозиционера может отклонить рабочая группа, свидетельствуют заключения Управления президента по вопросам противодействия коррупции за подписью его руководителя Олега Плохого, а также отзывы Минюста и МВД (есть у РБК). Согласно заключению Плохого основой российской правовой системы является презумпция невиновности, и она «не позволяет применять к публичным должностным лицам меры уголовно-правового характера, если не доказано, что они получили эти средства преступным путем». В документе говорится, что УК позволяет расследовать дела по множеству коррупционных составов преступления и что «объединение множества конкретных статей из этой главы УК в одну статью «незаконное обогащение» никак не помогло бы работе правоохранительных органов». Кроме того, в заключении отмечается, что провинившихся чиновников и так привлекают к дисциплинарной ответственности в связи с утратой доверия.

Согласно заключению МВД Конвенция ООН против коррупции ратифицирована полностью, без изъятий. В документе говорится, что у министерства есть все возможности доказать источники доходов чиновников и что  в России уже действует антикоррупционное законодательство, поэтому дополнительная криминализация излишня. Позиция Минюста аналогична: как следует из его заключения, ведомство считает исчерпывающим действующий закон «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам».

Поддержит петицию на заседании рабочей группы председатель организации защиты предприятий «Бизнес Солидарность» Яна Яковлева. «Морально я поддерживаю эту инициативу, но при этом нужно понимать, что наша система настолько коррумпирована, что поправками в закон тут не поможешь. При наших правоохранительной и судебных системах я против того, чтобы давать им дополнительные возможности преследования, потому что они будут использоваться для сведения счетов с неугодными чиновниками, а реально нечистые на руку избегут наказания», – объясняет Яковлева. Кроме того, по ее словам, УК сегодня таков, что его для внесения нового состава преступления нужно будет кардинально менять, вводить новые понятия и т.д. «Это слишком сложные материи для нашей судебной системы», – полагает эксперт.