Барахолки 2.0: сколько приносит торговля подержанными вещами
«Обвал рубля в 2014 году, инфляция, падение доходов населения воспитали даже самых эмоциональных шопоголиков. Россияне научились придерживаться рационального подхода в покупках», — считает генеральный директор Fashion Consulting Group Анна Лебсак-Клейманс.
Популярная в 1990-е годы индустрия second hand переживает второе рождение. «Разумное потребление — это мировой тренд, — утверждает Анна Любан, совладелица проекта Second Friend Store. — Такие бренды, как Uniqlo и H&M, занимаются переработкой одежды еще и потому, что сейчас ведется масса разговоров о том, что производство одежды в таких количествах негативно влияет на окружающую среду, ущемляет права человека, обесценивает человеческий труд». Рынок разнообразных барахолок в России сейчас растет, особенно в онлайн-среде, уверяет Любан, зачем отдавать деньги за новое, если можно купить вещь в хорошем состоянии дешевле, да еще и позаботиться об экологии?
Рынок барахла
По данным справочного сервиса 2ГИС, в Москве работает 433 организации, занимающиеся торговлей б/у вещами. Некоторые из них существуют еще с 1990-х годов, но появляются и яркие стартапы с нестандартными бизнес-моделями. Например, секонд-хенд известных брендов и дизайнеров Second Friend Store (выручка около 4 млн руб. в месяц); магазин Charity Shop, где все доходы идут на благотворительность (выручка около 1,5 млн руб. в месяц); специализирующийся на вывозе ненужных вещей проект «Свалка» (выручка около 2 млн руб. в месяц) и другие.
Отличительная особенность нового поколения секонд-хенд — они активно используют интернет для поиска не только покупателей, но и продавцов. Причем, как правило, продавцы стремятся не столько заработать, сколько избавиться от хлама, помочь другим людям. «Тренд на рост этого рынка, безусловно, есть, но выиграют только те, кто будет предлагать клиентам вывоз всего сразу, как делает «Свалка», — уверяет ее основатель Алексей Баринский. — Проблема человека звучит так: я открываю дверь на балкон, и мне некуда ступить. Кто предложит решение этой проблемы, тот и станет успешным».
Как устроен на этом рынке бизнес трех растущих компаний с разными бизнес-моделями?
MomChecked: бизнес с социальной функцией
Людмила Калашникова из Екатеринбурга всегда мечтала о своем деле. В 2010 году, окончив экономический факультет Уральского федерального университета и немного проработав контент-менеджером в компании «СКБ Контур», она решила открыть интернет-магазин детской одежды. Пока ее муж-программист создавал сайт, она сняла 80 кв. м под склад в Екатеринбурге и приобрела складское оборудование. Совокупные инвестиции в запуск интернет-магазина Ukinder составили 2 млн руб. личных средств Калашниковых, большая часть которых пошла на закупку одежды европейских брендов (Pilguni, Sofija, Wojcik).
Бизнес оказался сложным: почти все вырученные средства приходилось вкладывать в закупку нового товара. Как-то раз Калашникова наткнулась на американский комиссионный онлайн-сервис детской и женской одежды thredup.com. Работал он так: менеджеры высылали пакет жителю США, тот заполнял его ненужными вещами и оставлял у своей двери. Потом курьеры компании собирали пакеты, а вещи продавали на сайте. При покупке товара его бывший хозяин получал часть вырученных денег через PayPal. «У нас ничего такого тогда не было, да и само словосочетание «комиссионный магазин» почти стало архаизмом», — говорит Калашникова.
В начале 2013 года, отправившись с мужем в отпуск в США, Калашникова посетила офлайн-магазины, работающие по похожей схеме. «Я приходила в полный восторг ото всех этих сервисов, — признается она. — Во-первых, они не требуют вложения средств в оборот, как это было с Ukinder, а во-вторых, помогают приучать людей к бережливому потреблению». Калашникова решила открыть в Екатеринбурге онлайн-магазин по модели американского thredup.com. Все необходимое для старта — клиентская база, помещение для склада, оборудование — у нее уже было.
Так они с мужем запустили новый сайт MomChecked.ru. Магазином Ukinder она продолжила заниматься параллельно: к тому времени он приносил в среднем по 80 тыс. руб. прибыли ежемесячно и мог покрывать расходы на комиссионный проект. Для продвижения MomChecked Калашникова сделала почтовую рассылку по имеющейся клиентской базе (около 5 тыс. человек) и расклеила объявления в лифтах в ближайших районах, объявив, что с радостью примет любые детские вещи — от распашонок до колясок — и вернет 80% с их продажи.
Уже через пару дней у склада выстроилась очередь из желающих сдать вещи. «Мы вспомнили моду 1980-х годов, шапки из кролика с помпонами, — смеется Калашникова. — Каждый, доставая вещь, обязательно рассказывал историю. Люди были рады, а мы набрали кучу неликвида». За первый год работы MomChecked выполнил 500 заказов, которые принесли в совокупности 740 тыс. руб. выручки. Выйти в плюс сразу Калашниковой не удалось: 540 тыс. руб. она вернула клиентам, сдавшим товар, а еще 350 тыс. руб. ушло на аренду и прочие расходы. «У нас был огромный поток на сдачу и небольшой процент онлайн-продаж», — говорит предпринимательница.
В начале 2014 года Калашникова переоборудовала часть склада в шоу-рум MomChecked, повысила до 35% среднюю комиссию сервиса и прописала четкие критерии приема вещей по брендам и состоянию. Так стало отсеиваться около 60% товаров. «Все, что мы не брали, мы предлагали оставить для благотворительности. Примерно 50% людей так и поступали, — уверяет предпринимательница. — Мы начали развозить неподходящие для нас вещи по разным социальным службам, а у сервиса появилась социальная функция».
В итоге Калашникова решила сосредоточиться на комиссионке и закрыла интернет-магазин новых вещей. В начале 2016 года в экспериментальном порядке стала принимать еще и женские вещи. За счет добавления этого сегмента ежемесячный оборот увеличился почти вдвое — до 250 тыс. руб. «На радостях мы с мужем подали заявку с проектом MomChecked в акселератор ФРИИ в Москве, прошли конкурс и получили 600 тыс. руб. на проверку разных гипотез развития, — рассказывает Калашникова. — За полтора месяца тестирования четко уяснили: если мы создаем достаточную ценность для людей, чтобы отстоять час в очереди на сдачу вещей, то нужно поднимать уровень комиссии». Вернувшись в Екатеринбург, предпринимательница увеличила комиссию до 60%, но очереди на сдачу одежды от этого не уменьшились. Выручка MomChecked за 2017 год составила 5,2 млн руб., чистая прибыль достигла 350 тыс. руб.
Сейчас в MomСheсked вместе с хозяйкой работают еще два сотрудника — управляющая и кассир. Сервис принимает около 4,5 тыс. вещей в месяц в Москве (вывоз курьером) и Екатеринбурге (вывоз курьером или прием вещей на складе), допуская к продаже около 1,5 тыс. Около 150 кг одежды и игрушек, которые не подходят для продажи, Калашникова ежемесячно отправляет в социальные службы. «До сих пор очень радуюсь, когда вижу, как штанишкам из Москвы нашелся новый маленький хозяин в Новосибирске», — говорит Калашникова.
«Чердакъ»: ставка на ретро
Еще в 2000-х годах, задолго до запуска проекта по вывозу ненужных вещей «Чердакъ», выпускник Строгановки Сергей Шумкин с приятелями начал заниматься реставрацией мебели: находил или покупал за бесценок старые вещи и приводил их в порядок. «Когда у меня появились дети, то стало понятно, что многодетным семьям тяжело приходится, — рассказывает Шумкин. — И я подумал: а что если забирать у людей ненужные им вещи и раздавать тем, кто в этом нуждается и не может себе позволить новые».
К тому времени Шумкин устроился страховщиком в компанию «РЕСО-Гарантия». В свободное время с помощью друзей он сделал сайт для сервиса «Чердакъ» и нашел помещение площадью 20–30 кв. м под склад около метро «Авиамоторная» за 20 тыс. руб. Проект запустил осенью 2015 года. Тратиться на рекламу Шумкин не хотел, поэтому стал вести страницы проекта в социальных сетях и привлек к нему внимание корпоративной газеты «РЕСО-Гарантия». «Очень хотелось начать этот бизнес с минимальными вложениями, потому что я не понимал, чего ждать дальше, и вообще пока не относился к проекту как к бизнесу, — признается предприниматель. — Первая реакция людей обрадовала: сервисов, предлагающих вывоз всего и сразу, практически не было, а запрос был». Принимать Шумкин стал все, кроме мусора. Клиенты «Чердака» могут отдать вещи даром или получить от проекта символическую плату (обычно 100–500 руб.). Сначала страховщик собирался раздавать вещи нуждающимся, но потом понял, что все-таки нужно ими торговать, чтобы покрыть издержки.
Инвестиции окупились сразу же, и со второго месяца Шумкин перестал вкладывать свои деньги в аренду. Вывозил вещи поначалу самостоятельно, но по мере роста заказов стал привлекать курьеров-грузчиков. Чаще всего в «Чердакъ» сдают одежду, но на продажу идет всего 10% из нее, рассказывает предприниматель. Остальные 90% волонтеры и благотворительные организации развозят по детским домам в регионах России. «Правда, в московских детдомах б/у одежду у нас не берут. Видимо, и так хватает того, что приносят. Но, например, в Саратове или Кирове вещи принимают с удовольствием», — говорит Шумкин.
Вторая по популярности в «Чердаке» категория ненужных вещей — это посуда и книги. Они поступают и продаются каждый день, но приносят немного — по 50–100 руб. выручки за штуку. Ставку Шумкин делает на ретро-товары, сейчас это основной источник дохода. «Все, что касается ретро, очень востребовано различными съемочными площадками, — говорит предприниматель. — Многое у нас покупают под реквизит, но есть и люди, которые гоняются, например, за бронзовым подсвечником». Самой дорогостоящей вещью, купленной через «Чердакъ», была хрустальная ваза с каемкой из серебра стоимостью 25 тыс. руб.
В 2016 году выручка проекта составила около 500 тыс. руб., в 2017-м — около 1,5 млн руб., прибыль — 30%. «На старте был бум, но потом в некоторые периоды заказов могло совсем не быть, — рассказывает Шумкин. — Сейчас спрос стабилизировался». Но у него есть прямые конкуренты, например, сервис «Свалка», с которым «Чердакъ» стартовал практически одновременно.
Основная статья расходов — это арендная плата за новое помещение для склада у метро «Бауманская». Сам Шумкин продолжает параллельно строить карьеру в «РЕСО-Гарантия». «Я понимаю, что бизнес не самый прибыльный, но сама идея — дать новую жизнь вещам — меня вдохновляет до сих пор, — говорит предприниматель. — Вот иногда прихожу на склад, вижу эту кучу предметов и думаю: ну зачем мне это все? А потом понимаю, что без этого не могу».
«Ликвид»: из McKinsey в барахолку
26-летний Дмитрий Яковлев до открытия сервиса по вывозу и продаже техники работал бизнес-аналитиком в компании McKinsey. В мае 2017 года приятель Яковлева Максим Суняйкин предложил ему и еще одному школьному другу Рустаму Газизуллину заняться своим делом.
«Желание работать на себя у меня было всегда, — рассказывает Яковлев. — Очень много раз мы обсуждали разные идеи, но ни к каким конкретным шагам это не приводило: не хватало смелости. Максим собрал нас с Рустамом в кафе и сказал, что надо действовать». Друзья вспомнили, что родственники время от времени просили их продать старые гаджеты, но не хотели связываться с досками объявлений. Поэтому приятели решили создать сервис, избавляющий людей от хлопот, связанных с оценкой и продажей б/у техники — эта ниша показалась им относительно свободной. По их оценкам, запуск такого бизнеса не требовал больших финансовых вложений — вещи можно брать на реализацию, а сама идея могла стать востребованной. «Проекты, освобождающие людей от забот, сейчас особенно активно развиваются, — уверяет Яковлев. — Вывоз вещей и их продажа за комиссию — идея совсем не новая. Комиссионные магазины существуют еще с советских времен. Но сейчас благодаря интернету и технологиям можно сделать их еще и комфортными».
Яковлев, Суняйкин и Газизуллин провели опрос среди своих друзей и знакомых. Как выяснилось, люди, нуждающиеся в вывозе и продаже вещей, действительно есть. Они готовы отдавать сервису-посреднику около 20% суммы от продажи. С этого приятели и решили начать. Они зарегистрировали ООО «Ликвид» (изначально приятели планировали назвать проект Le Quid, но потом решили упростить), разработали на базе шаблонов агентский договор комиссии и создали с помощью сайта-конструктора площадку, на которой можно рассчитать предварительную стоимость вещей и заказать услугу вывоза.
Принимать предприниматели решили только электронику, автомобильные аксессуары, бытовую технику и спорттовары с комиссией 20%, но не менее 2 тыс. руб. «Мы понимали, что это сервис не для продажи старых наушников от телефонов и дешевых вещей, и понимали, что не сможем заработать на одежде, потому что слишком велики расходы на ее содержание и обработку. Лучшим вариантом для нас было сконцентрироваться на более дорогих товарах», — объясняет Яковлев.
В сентябре 2017 года проект запустился — привлекали клиентов через соцсети. Поначалу вывозом занимался сам Яковлев, который к тому времени уволился из McKinsey. Суняйкин и Газизуллин взяли на себя маркетинг. Для продажи вещей приятели создали онлайн-магазины на сервисах «Авито» и «Юла».
«Люди, которые обращаются к нам за услугой вывоза и продажи, — это те, у кого возникает много проблем на этапе оценки своего товара или они просто не хотят общаться с покупателями и торговаться, — говорит Яковлев. — Именно поэтому им трудно бывает продать все самим на онлайн-сервисах». Тем не менее и в «Ликвиде» на первых порах возникала проблема переоценки — предприниматели часто надеялись продать товары дороже, из-за чего срок их реализации затягивался на полтора месяца вместо двух недель.
Сейчас «Ликвид» обрабатывает по пять-шесть заказов ежедневно. Комиссию приятели сохранили на уровне 20%, а минимальную стоимость сервиса для клиента подняли до 2900 руб. Склад и шоу-рум сняли у метро «Бауманская».
Месячная выручка за полгода работы «Ликвида» достигла 300 тыс. руб., но она позволяет только покрывать расходы. По расчетам Яковлева, прибыль должна появиться при масштабировании бизнеса: «Сейчас мы, например, платим курьеру за каждую поездку. С расширением и увеличением количества заказов мы сможем нанять курьера в штат, а это всегда дешевле».
«Новая этика рациональности»
Взгляд со стороны
Анна Лебсак-Клейманс, генеральный директор Fashion Consulting Group
«Вторичные продажи, обмен одеждой, передача на благотворительные цели ненужных вещей, утилизация одежды — один из самых интересных трендов последних лет в модной индустрии и не только. В его основе лежит новая этика рациональности.
Этот тренд наиболее очевиден среди состоятельной и образованной молодежи. Представители поколений Y (родившиеся после 1981 года), Z (после 1996 года) отличаются от более старших тем, что выбирают «меньше, но лучше», готовы доплатить за экоответственные бренды и поддерживают благотворительность. Даже самые состоятельные молодые люди при покупке новых моделей одежды и аксессуаров часто изучают их через призму дальнейшей перепродажи. Например, востребованные люксовые коллекции, выпущенные лимитированным тиражом, со временем растут в цене.
В России тренд вторичных продаж появился давно. Его наиболее активными первопроходцами являются молодые мамы, которые обмениваются и перепродают детские вещи в социальных сетях. Это и коллективные закупки, и «продажные группы», где мамы пристраивают бывшие в употреблении детские вещи и игрушки. Сегодня этот тренд просочился и в категорию взрослой одежды.
Нужно отметить, что глубинный фундамент тренда вторичных продаж — это не обеднение населения, но все более популярное «этичное потребление». На это ориентированы каршеринг, сервисы аренды всего, от велосипедов до детских игрушек, и инициативы утилизации одежды. Например, MomChecked апеллирует именно к этой аудитории, призывая их «освободить шкафы от ненужных вещей, принести людям пользу и заработать деньги».
В разных районах Москвы и области
Квартиры в столице
с выгодой до ₽4,5 млн
Выгодные предложения
для семей с детьми
Видовые квартиры
в высотных башнях
Варианты с мебелью
и встроенной техникой
