Теория игр: что делать с олимпийским наследством в Сочи

Олимпиада как манифест

Прошел год после проведения Олимпиады в Сочи. В честь этого госканалы, не переставая, напоминают нам об успехах прошлого февраля, а «Дождь» показывает пустую бетонную площадь в сердце олимпийского парка. Между тем сейчас удачный момент, когда можно трезво взглянуть на еще свежее наследие Игр и решить, что с ним теперь делать.

Любое мероприятие такого масштаба – ощутимая нагрузка для принимающей сторо​ны: огромные затраты, жесткие сроки и высокие требования. Всегда есть риск вселенского позора, если что-то пойдет не так. Тем не менее год за годом страны и города подают заявки на проведение очередных Олимпийских игр. Зачем? Чаще всего они руководствуются одним из двух мотивов.

Для одних Олимпиада – прежде всего политическая трибуна для внешней и внутренней аудитории. Классические примеры – летние игры 1964 года в Токио и недавняя Олимпиада в Пекине. Токийские игры были манифестом возрождения послевоенной Японии и ее возвращением на международную арену. Пекинская Олимпиада была демонстрацией мощи нового преуспевающего Китая всему миру, а заодно и самим китайцам. В таких случаях важно, чтобы была красивая картинка и чтобы масштаб впечатлял. Вопросы развития города, принимающего игры, отходят на второй план.

Примеры другого подхода – Лондон-2012 и Барселона-1990. Эти Олимпиады были инициативами самих городов, которые видели в играх возможность преобразиться, получить толчок для развития. Барселона благодаря играм перенесла железную дорогу, прежде отделявшую города от моря, и превратилась в полноценный курорт. Для Лондона олимпиада стала решительным шагом вперед в более чем 40-летней программе развития исторически отстающей восточной части города.

Почему у Лондона получилось

С сочинской Олимпиадой в этом смысле многое понятно. Заоблачные и завышенные сметы, нерациональные строительные решения – все это меркнет, когда на кону престиж нации. Стоит ли сокрушаться отсутствию туристов в Олимпийском парке или низкому спросу на жилье в Олимпийской деревне, если с основной задачей мы справились – себе и миру все доказали? (Правда, 2014 год, видимо, запомнится совсем другими событиями, связанными с Россией.)

При этом большая часть денег ушла на капитальные объекты – дороги, стадионы и подъемники, которые служат долгие годы и вообще-то могут окупаться. Хотя пока с возвратом инвестиций намечаются серьезные проблемы. Мало того, что проблему срыва сроков часто заливали деньгами – при строительстве олимпийских объектов пренебрегали долгосрочным планированием. А ведь можно было перенять международный опыт.

Пик использования любого олимпийского объекта всегда приходится на саму Олимпиаду. Потом начинаются серые будни. Но вырабатывать долгосрочную стратегию использования объекта хорошо бы заранее.

Законодателем мод в области планирования олимпийского наследия является Лондон-2012. Первый план долгосрочного использования олимпийских объектов был разработан еще в 2007 году, а в 2010-м была учреждена корпорация олимпийского наследия, получившая полный контроль над Олимпийским парком и прилегающими территориями в обход местных органов власти.

Были реализованы инновационные решения: трибуну олимпийского бассейна разобрали и открыли его для публики, разобрали баскетбольную арену, мосты через речку Ли сузили в несколько раз, широкие тротуары заменили газонами. На сегодня все олимпийские объекты заполучили арендаторов. Главный стадион, по которому до последнего времени оставались вопросы, станет новой ареной футбольного клуба «Вест Хэм», а это значит, что постоянный приток посетителей в парк будет обеспечен. Схожее решение, кстати, было принято по марсельскому стадиону «Велодром», который после крупных футбольных чемпионатов стал стадионом клуба «Олимпик». 

Что забыли спланировать в Сочи

О сочинском наследии начали думать с опозданием в несколько лет. Первый план постолимпийского использования объектов появился только за год до Игр, когда перепроектировать ничего было уже нельзя, так что, как в Лондоне, уже не получится точно. Дебаты о том, что делать с объектами, велись и в разгар Игр. Но обсуждавшиеся тогда решения в реальность так и не воплотились: в конькобежном центре будет теннисная академия, а не выставочный центр, арену «Шайба» не разобрали и не увезли, в Олимпийском медиацентре вместо торгово-развлекательного комплекса – пустота.

Апофеозом стала история с крышей стадиона «Фишт», обошедшегося в 20 млрд руб.: теперь ее распиливают сварочными аппаратами, чтобы подготовить здание к чемпионату мира по футболу. Департамент олимпийского наследия Краснодарского края организовали только в мае 2014-го, и, судя по сайту,  он похож больше на ивент-агентство, никакого плана развития Олимпийского парка найти там не удалось.

Судьба русских Альп

Теперь есть несколько тактик по отношению к сочинскому наследию. Одна тактика – напоминать всем о том, как хороши были Игры, и изо всех сил делать вид, что на олимпийских объектах кипит жизнь. Например, в Сочи появилась «Формула-1», что в целом большой успех (который обошелся, видимо, в круглую сумму), и хоккейный клуб «Сочи», находящийся на содержании местного бюджета. Но на это критики реагируют предсказуемо: показывают, что в парке пусто, что поезда с олимпийского вокзала (пусть и очень красивого) не ходят, а окна в квартирах олимпийской деревни не горят. В ответ правительство вливает новые и новые средства, чтобы доказать, что олимпийские объекты не пустуют и еще пригодятся.

Это известная «проблема безвозвратных издержек» (sunk cost fallacy), когда люди, понеся существенные затраты на какой-либо проект, отказываются признавать провал и пытаются его спасти, тратя дополнительные ресурсы. Согласно экономической теории, такие издержки надо списать, а от актива избавляться.

Но на самом деле далеко не все в Сочи заслуживает отправки в утиль. В пору зимних праздников в Олимпийском парке было не так пустынно, а на редкие поезда в горы, как и на подъемники, было не пробиться. Стадионы, совмещенная трасса, вокзалы, пусть и не задействованные на полную, производят сильное впечатление. В январе этого года я ехал в Сочи жутким скептиком, а уезжал со смешанным чувством, думая: «Растранжирили, конечно, но хоть построили!» И хочется верить, что на этом история Сочи еще не закончилась.

Очевидно, что при нынешнем кусе рубля есть огромная перспектива у горнолыжного курорта, ставшего дешевой альтернативой Альпам. Вполне вероятно, что есть будущее у олимпийской набережной, пресловутого «Сочи-Парка», а может, и хоккей приживется.

Но при этом понятно, что «Фишт», скорее всего, опустеет после чемпионата мира по футболу и что в Сочи никогда не будут нужны четыре катка на одной площади, что с продажей жилья в Олимпийской деревне будут проблемы и что РЖД никогда не вернет и одной десятой стоимости совмещенной трассы до горного кластера. Долги по этим активам действительно надо списывать и думать, как можно их эксплуатировать дальше с максимальной пользой для общества, которое заплатило за всю эту роскошь.

Есть и очевидные ходы, которые можно было бы предпринять уже сейчас. Например, почему бы не пустить из Олимпийского парка или аэропорта по железной дороге простые электрички? После перевода скоростных поездов «Ласточка» на маршрут Санкт-Петербург – Нижний Новгород в пиковый сезон новогодних праздников к сочинским горам добраться затруднительно. Правда, чтобы начать с таких простых изменений, необходимо сначала признать проблему. Вместо этого нам продолжают пускают «пыль» в глаза. Праздник в Сочи удался, но он не может продолжаться вечно. Пора распустить гостей и начать уборку.