«Большая Азия» вместо «Большой Европы»: внешнеполитический итог 2014 года
2014 год стал переломным во внешней политике РФ. Россия не только провозгласила свои национальные интересы, но и перешла к решительным действиям в их защиту, взламывая порядок, сложившийся после окончания холодной войны. Своими действиями на Украине Кремль открыто бросил вызов США и их союзникам. В результате завершился цикл сближения с Западом и периодических безуспешных попыток интегрироваться в него, начавшийся четверть века назад и очевидно затухавший в последние три года. Начинается период жесткой борьбы с Западом и сближения с незападными странами, прежде всего с Китаем. В усиливающемся соперничестве поднимающегося Китая и доминирующей глобальной державы – Соединенных Штатов Америки – Москва определенно становится на сторону Пекина.
Итоги переломного 2014-го для основных направлений внешней политики России можно суммировать следующим образом.
Отношения с США находятся в фазе острой конфронтации, потенциально чреватой вооруженным конфликтом. Это не холодная война, а асимметричный конфликт по проблемам миропорядка и региональной геополитики. В отличие от СССР Вашингтон не признает Россию достойным противником, ее место среди проблем внешней политики США – между ИГИЛ и «Эболой», публично обозначил президент Барак Обама в выступлении на Генассамблее ООН. Отсутствие не только доверия, но и элементарного уважения между Москвой и Вашингтоном может привести к просчетам и, как следствие, к лобовому столкновению, которого удавалось избегать все годы холодной войны.
Отношения с Европейским союзом фундаментально деградировали. Германия, которая на протяжении четверти века после своего воссоединения играла роль основного партнера РФ в Европе и на Западе, превратилась в ведущего критика Москвы. Масштабные экономические связи между РФ и странами ЕС не смогли сыграть роль стабилизатора политических отношений. Более того, экономические санкции стали главным инструментом давления Запада на Россию с целью изменения ее политического курса. Отказ РФ от проекта «Южный поток» и от стратегической цели получения доступа к конечным потребителям газа в Европе означают конец эпохи, в течение которой Россия стремилась экономически «врасти в Европу».
Разрыв между Украиной и Россией стал окончательным и бесповоротным. Что бы ни произошло на Украине в обозримом будущем, она не повернет в сторону Москвы. Евразийский экономический проект без участия Украины становится менее амбициозным, а усилившиеся на фоне украинского конфликта опасения казахстанской и белорусской элит в отношении суверенитета своих стран ограничивают возможности для политической интеграции в рамках ЕАЭС. Тем не менее уходящий год стал решающим для становления экономического союза России, Белоруссии, Казахстана, Армении и Киргизии.
Поворот России на восток начался еще до начала украинского кризиса, но кризис заставил Москву поворачиваться быстрее. В 2014 году Китай был крупнейшей мировой экономикой, не участвующей в санкциях против РФ. Россия, со своей стороны, пошла на то, чтобы повысить сотрудничество в энергетической сфере с Китаем до уровня энергетического альянса. Заключены соглашения о поставках газа в КНР, китайские госкомпании получают доступ к российским месторождениям. Политическое взаимодействие Москвы и Пекина становится более тесным, а передача Китаю более современных российских военных технологий – более вероятной.
В то же время развитие отношений с Японией, на которое в последнее время в Москве и Токио возлагались определенные надежды, застопорилось под влиянием Вашингтона. Другие развитые страны Азии – Южная Корея и Сингапур – вынуждены действовать осторожнее, с оглядкой на американского союзника. С оглядкой на американский рынок ведут дела с российскими партнерами и гонконгские банки. Австралия и Канада часто выступают более жесткими критиками Москвы, чем США. «АТРовский» вектор российской внешней политики приобрел в результате явный китайский акцент.
Санкции и неосуществимость в обозримом будущем проекта «Большой Европы» от Лиссабона до Владивостока и сравнительно скромный потенциал ЕАЭС вынуждают Москву внимательнее относиться к возможностям дальнейшего расширения экономического сотрудничества с Пекином, перевода его на стратегический уровень. Перспектива подключения стран Центральной Азии, Монголии и России к реализации китайской инициативы экономического пояса сухопутного Шелкового пути практически открывает дорогу к «Большой Азии» – от Шанхая до Петербурга. Таким образом, не только геополитическая, но и геоэкономическая «ось» России смещается с запада на восток.
На южном направлении Москва сумела добиться более скромных результатов. Укрепилось экономическое сотрудничество с Турцией, которая также, хотя и гораздо мягче, дистанцировалась от Евросоюза. Активизировались контакты с Ираном, хотя экономическое «окно возможностей» на персидском направлении может затянуться, когда санкции с Тегерана в конце концов будут сняты. Поддержка Москвы помогла Дамаску продержаться еще один год жестокой войны. Произошло политическое сближение РФ с Египтом, что укрепляет позиции России в арабском мире. Конфронтация с США внешне не отразилась на отношениях с Израилем, который в условиях западных санкций становится потенциально более важным экономическим и технологическим партнером для РФ.
По-прежнему не удается, однако, добиться прорыва в развитии экономических отношений с Индией, которая при правительстве Нарендры Моди поставила ускорение экономического развития страны в центр задач не только внутренней, но и внешней политики. Российско-индийские отношения, напротив, в основном остаются «советскими» по содержанию – военно-техническое сотрудничество плюс энергетика. В последнее время добавились лишь алмазы.
Неразработанным остается потенциал отношений РФ со странами Латинской Америки, хотя связи с Бразилией, Аргентиной и некоторыми другими странами в уходящем году укрепились. То же можно сказать об отношениях с Африкой. Если РФ не перераспределит свое внимание в пользу этих регионов, они будут оставаться далекой периферией российской политики, и многие возможности для диверсификации экономических связей России будут упущены.
2014-й начался с демонстрации Россией своей «мягкой силы» на зимней Олимпиаде в Сочи, но вскоре год продолжился применением жесткой силы в ходе конфликта на Украине, информационных войн и ответных санкций. Жесткая сила, по-видимому, будет доминировать на западном направлении внешней политики РФ и впредь. Тем важнее восстановление потенциала «мягкой силы» России на других ее направлениях.
Итак, Россия вступила в период самых серьезных испытаний. Исход конфликта с Западом будет определяться не на Украине, в Молдавии или Грузии, а внутри самой России. От того, сумеет ли РФ диверсифицировать свою экономику, повысить конкурентоспособность, создать благоприятный климат для инвестиций, обуздать коррупцию, добиться реального верховенства права, прозрачности власти и ее подотчетности избирателям и тем самым обеспечить подлинное национальное единство, зависят не только будущий характер отношений с США, ЕС или место РФ в мире, но само существование страны.
