Повторение пройденного: как США и союзники будут брать Мосул
17 октября иракский премьер-министр Хайдар ал-Абади объявил о начале военной операции по освобождению второго по величине города страны — Мосула, с захвата которого два года тому назад началась «триумфальная» экспансия «Исламского государства» на Ближнем Востоке. По всей видимости, это крупнейшая военная кампания против ИГ (запрещенная в России организация. — РБК), с момента его возникновения.
Пестрая компания
Первое, что обращает на себя внимание, это эклектичный состав коалиции, которая собралась штурмовать Мосул. При поддержке с воздуха, которую будет осуществлять коалиция во главе с США, в наступлении на Мосул будут участвовать вооруженные силы Ирака, курдские отряды «Пешмерга», а также представители шиитского и суннитского ополчения. Для Ирака эта первый случай столь высокой координации противоборствующих друг с другом сторон после вывода американских войск.
Это, в свою очередь, еще раз доказывает правоту тех, кто считал уход США из Ирака преждевременным, опасаясь того, что страна лишится единственного игрока, способного осуществлять координацию максимального числа сторон. Именно операция «Пробуждение» (ас-сахва), начавшаяся в 2006 году в районе города ар-Рамади, поддержанная США и предполагавшая опору в первую очередь на вождей иракских племен, позволила вернуть к мирной жизни часть боевиков. А сама стратегия формирования единого антитеррористического фронта не сверху вниз, а снизу вверх достаточно быстро дала результаты.
В 2008 году, к концу пребывания на посту командующего Международными коалиционными силами в Ираке генерала Дэвида Петрэуса, американцам удалось добиться того, что отношение иракцев к джихадистам в Ираке начало меняться, стала формироваться новая иракская идентичность, способная преодолеть последствия гражданской войны, а также межконфессиональной и межэтнической розни. У Джоэла Рейнбера в его книге «Ирак после Америки» описывается любопытная ситуация, когда в одном из городов провинции ал-Анбар люди, еще в прошлом году поддерживавшие «Аль-Каиду», веселились на Рождество 2007 года. Тогда создавалось впечатление, что джихадизм можно преодолеть.
К сожалению, после ухода США иракским лидерам, ни Нури ал-Малики, ни Хайдару ал-Абади, так и не удалось объединить вокруг себя силы, заинтересованные в борьбе с терроризмом. Как следствие, для большей части суннитского населения страны власть «Исламского государства» оказалась предпочтительнее, нежели руководство багдадского правительства. Именно поэтому для захвата города-миллионника Мосула ИГ в 2014 году понадобилось лишь несколько дней.
Новый Алеппо
Трудно сомневаться, что город в конечном счете будет освобожден от исламистов, это, как отметил иракский премьер, «лишь вопрос времени». Но цена освобождения будет высокой. Судя по активному перемещению боевиков ИГ из Сирии в сторону Ирака, наметившемуся в последние дни, сдавать Мосул, в отличии от оставленных ИГ сирийских Манбиджа и Дабика, никто не собирается, что сулит антитеррористической коалиции реальную осаду города с массой сопутствующих проблем.
Главная из них заключается в том, что Мосул для США может оказаться аналогом Алеппо для России. Бомбардировки города, где невозможно провести размежевание между сторонниками и противниками «Исламского государства», совершенно точно приведут к гибели мирных жителей, что не только ударит по имиджу Вашингтона, но и подтолкнет еще большую радикализацию иракских суннитов. Самый банальный пример — женщины, вышедшие замуж за игиловцев, пока город находился под контролем боевиков, а также дети, родившиеся в этих браках.
В этом отношении ситуация в Мосуле все больше напоминает Алеппо, где жители оказались перед чудовищным выбором между угрозой для жизни и возвратом под контроль неугодного и ненавистного правительства, от которого они готовы были искать убежище даже у боевиков. Поэтому беженцы из Мосула будут укрываться не на юге и востоке Ирака, как рассчитывает официальный Багдад, а в Сирии все у того же ИГ, поскольку одновременное наступление на Мосул и Ракку, на которое делало ставку американское руководство, так и не состоялось.
Не менее важный вопрос — гуманитарные нормы. Операция по освобождению Мосула уже на ранних стадиях напоминает захват Фаллуджи летом 2016 года, когда к началу военных действий не были подготовлены лагеря для беженцев, а также коридоры для их вывода из осажденного города. У международных гуманитарных организаций полностью отсутствует доступ в Мосул, что затрудняет оказание помощи гражданским лицам. Сейчас союзники по коалиции забрасывают город листовками с призывами не покидать в ближайшее время своих домов, что совершенно недопустимо с точки зрения международного гуманитарного права.
Наконец, разрозненный состав антитеррористической коалиции вполне может привести к перекладыванию ответственности друг на друга за «перегибы», которыми наверняка будет сопровождаться взятие города. Современная история Ирака знает немало примеров того, как шиитские «эскадроны смерти», подобно «Бадру», уничтожали целые деревни с суннитским населением, или курдской «экспансии», в ходе которой выселенным арабам под предлогом безопасности запрещалось вернуться в родные дома, уже заселенные к этому времени курдами. Нет никакой уверенности, что в этот раз все пойдет по-другому.
