Рассерженные граждане: каковы причины иранских протестов
С 28 декабря, когда антиправительственные протесты в Иране начали набирать ход, международные комментаторы пустились в бурное обсуждение причин недовольства и прогнозов развития событий. В пятницу, 5 января, оно достигло пика международной иерархии — специальной сессии Совета Безопасности ООН. Некоторые уже объявили протесты «революцией рассерженных дам» или преждевременно восторжествовали по поводу скорой смены «режима аятолл». Однако подобный редукционизм не учитывает многофакторности и, главное, незавершенности произошедшего, несмотря на относительное затишье на иранских улицах.
Столкновение нарративов
Существует несколько нарративов происходящего, и если уж из-за рубежа нахлынула антирежимная волна — через СМИ, сообщения мессенджеров с разогревающими протестующих хештегами вроде «всеобщий протест» (tazahorat-e sarasari), то у Ирана есть свой опыт противостояния информационным кампаниям. И все же, если оптимисты из политической элиты назвали бы эти протесты незначительными выступлениями обманутых вкладчиков или исключительно попыткой провернуть «цветную революцию» по всем более-менее известному сценарию, то реалистам бы больше подошло — «революция рассерженных граждан».
Стоит сразу оговориться, слово «революция» здесь употребляется фигурально, так как большинство не поддерживает революционную смену власти — не столько по идеологическим, сколько по рациональным причинам. С момента иранской революции 1979 года прошло чуть меньше 40 лет, и кровавый процесс смены монархии на исламскую республику не принес результатов, на которые, наверное, рассчитывали довольно широкие социальные слои, поддержавшие те события. Поэтому затевать еще одну такую пертурбацию без четких целей, плана действий и институциональных структур никому не хочется — не стало бы хуже. В разговорах «на кухнях» иранцы, конечно, могут порассуждать о происходящем именно в терминах революции, а на улицах выкрикивать «Смерть диктатору!» или «Смерть исламской республике!», но при этом продолжают опасаться радикальных перемен в глубине души.
На волне контрнарратива об иностранной диверсии (в качестве спонсоров называют США, Великобританию, Израиль, Саудовскую Аравию) в тень ушла тема с зачинщиками протестов из числа консервативной духовной элиты. Между тем секретарь Высшего совета национальной безопасности Али Шамхани назвал зачинщиком протестов пятничного имама Мешхеда (второго по величине иранского города) Ахмада Аламольхода. Сообщалось, что изначально группа протестующих выступила с лозунгами против президента Роухани и дороговизны с подачи именно Аламольхода, который по совместительству является зятем главного оппонента Роухани на прошлых президентских выборах Эбрахима Раиси. Однако движение быстро вышло из-под контроля — к нему присоединились рассерженные по разным другим причинам граждане более чем из 50 городов Ирана.
Коррупция, безработица, инфляция
Причина протестов комплексная. Называть в качестве таковой подстрекательство зарубежных государств или отдельных индивидов, даже если речь идет о собственном пятничном имаме Мешхеда, — значит «оскорблять собственных граждан». Так, по крайней мере, заявила группа представителей лагеря реформистов в своем обращении на днях. Поэтому даже злоумышленные твиты с поощряющими протесты хештегами просто добавили несколько капель во всеобщий информационный шум, но не породили саму проблему. Коррупция, безработица (по официальным данным — 12,5%, по факту — не менее 30%), инфляция (официально — 9,6%) и ряд сугубо региональных проблем (недостаток воды в провинции Исфахан, последствия землетрясения в Керманшахе и т.д.) — это общий фон, осложненный несбывшимися ожиданиями скорых улучшений после утверждения Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) в 2015 году и началом его реализации в январе 2016 года. Кстати, романтическое восприятие возможности реставрации монархии (связанные с этим лозунги прозвучали в ходе последних протестов) — скорее тоже фон, а не план.
Неэффективное госуправление
Протесты обманутых вкладчиков, к которым некоторые нарративы сводят разгорание нынешнего пламени, начались не сейчас, а год назад в связи с махинациями кредитно-финансовой организации «Каспиан». В марте 2017 года вкладчики из разных городов даже какое-то время проводили, митингуя с палатками и ковриками возле центрального офиса организации в Тегеране, также посетив с протестами здания парламента и Центрального банка. Выплаты по-прежнему не урегулированы, несмотря на судебное решение, поэтому в Сети продолжается широкое обсуждение историй вкладчиков, оставшихся совсем без накоплений. Ситуация отягощается слухами о том, что за учредителями «Каспиан» стоят люди, аффилированные с политической элитой, что создает впечатление об их конечной безнаказанности и пренебрежении интересами простых людей.
Вообще, многие причины недовольства так или иначе вызывают у публики ассоциации либо с коррупцией, либо с неэффективным управлением бюджетными средствами. Например, устранение последствий землетрясения 12 ноября в провинции Керманшах, в ходе которого погибли более 600 человек, — одна из таких причин.
Пользователи Сети поспешили процитировать одного из представителей духовной элиты, призвавшего людей не рассчитывать на государственную поддержку и самостоятельно оказывать друг другу взаимопомощь после землетрясения 2012 года. И в этот раз граждане действительно мобилизовались: брали отпуска, покупали палатки, обогреватели, продукты питания, медикаменты и ехали на собственных машинах в Керманшах. А спустя несколько дней в ноябре по государственному телеканалу показали сюжет о доставке иранской гуманитарной помощи в сирийский Абу-Камаль — последний оплот «Исламского государства» (организация запрещена в России), перешедший под контроль правительства Асада. Почему государственные средства пошли на поддержку населения Сирии, а не пострадавшего от землетрясения Керманшаха, — большой вопрос. И лозунг протестов 2017-го, как и 2009 года, «Не Газа, не Ливан! Отдам свою жизнь за Иран!» — это отнюдь не новая реакция на такие действия властей.
Рост цен и налогов
Следующим важным моментом стала публикация проекта бюджета на новый, иранский 1397 год, который начнется в марте. Законопроект об увеличении финансирования милитаризованных структур и ракетной программы рассматривался еще в прошлом году и подавался как реакция на недобросовестное поведение США в отношении СВПД, поэтому столь острой реакции не вызвал. Однако повышение налогового бремени, цен на бензин при сокращении субсидий и обнародованных бюджетах исламских культурных фондов выглядели экономической пощечиной. Вполне возможно, что президент Роухани сознательно пошел на обнародование этой информации, чтобы объяснить избирателям свои ограниченные возможности по моделированию бюджета и решению накопившихся проблем. Именно эта в своем роде дерзость и могла стать причиной недовольства ряда представителей консервативной элиты и подстрекательства к протестам против правительства.
Также, согласно проекту бюджета, произойдет повышение заработной платы членов парламента. Чтобы говорить более предметно, базовая ставка парламентария составляет 5,7 млн туманов (текущий курс доллара США к используемой для простоты счета единице «туман» составляет 1 к 4300). Его ежемесячные расходы на содержание офиса — 4 млн, аренду машины — 4 млн, аренду/содержание жилья — 6 млн, содержание офиса в избирательном округе — 2 млн, машины в избирательном округе — 2 млн, транспортные расходы на поездки в избирательный округ — 2 млн, оплату личного водителя — 3 млн, охрану — 3 млн. В целом получается приличная по иранским меркам сумма. А с будущего года месячная ставка парламентариев повышается до 10 млн туманов.
Повышение зарплат представителей государственного аппарата, очевидно, не самое удачное решение на фоне проблем экономического характера по стране в целом, и вряд ли граждане склонны к рассуждениям в том духе, что достойная оплата труда представителей народа поможет снизить уровень коррупции.
Эти и другие проблемы, аккумулировавшись, послужили своего рода толчком к всплеску недовольства, хотя самым критическим моментом по-прежнему остается рост цен, что и предопределило основную социальную базу нынешних протестов. Большая часть среднего класса, также рефлексирующего об этих проблемах в соцсетях и мессенджерах, продолжает этим заниматься на собственных кухнях, но не на улицах. Потому протесты и оказались менее масштабными, чем в 2009 году.
Нужен ли рахбар
Слоган первой избирательной кампании Хасана Роухани — «Правительство надежды» — все чаще называют безнадежным. При общем осознании институциональной слабости президента лозунги против духовного лидера, «определяющего и направляющего» политику государства, стали слышны чаще. Прежде на такое существовало негласное табу, поскольку ставить под вопрос институт рахбара означает, по сути, выступать против исламской республики в целом.
По этому поводу очень просто высказался, как всегда, экстравагантно прямолинейный политолог Садек Зибакалам. По предложению Зибакалама, стоило бы для начала провести референдум с одним вопросом: «Исламская республика — да или нет?» — и если нет, то решать, что делать дальше. Впрочем, говорит Зибакалам, политическая элита осознает, что на этот вопрос около 70% по разным причинам ответят «нет» — достаточно провести обычный опрос общественного мнения, чтобы в этом удостовериться.
