Революция на паузе: почему ситуация в Венесуэле зашла в тупик

После провала попытки восстания 30 апреля венесуэльская оппозиция явно деморализована. Ее лидер Хуан Гуаидо в интервью The Washington Times фактически признает свое поражение и намекает на возможный запрос вооруженной помощи от США, если его одобрит парламент Венесуэлы (имеется в виду Национальная ассамблея, поддерживающая оппозицию). Впрочем, президент США Дональд Трамп не высказывал четкого мнения по поводу интервенции, а Россия, разумеется, категорически против. Венесуэльский кризис стал одной из главных тем встречи госсекретаря Майка Помпео и российского министра иностранных дел Сергея Лаврова в Финляндии 6 мая.

Импровизация и упорство

Сейчас венесуэльские диссиденты и эмигранты обсуждают причины провала. По одной из версий, оппозиция выступила на день раньше запланированного срока из-за опасения ареста Гуаидо — и была вынуждена импровизировать. По другой — спутало карты неожиданное освобождение из-под домашнего ареста лидера оппозиционной партии Voluntad Popular («Народная воля») Леопольдо Лопеса. Якобы Гуаидо вел переговоры с военными в окружении Мадуро и последние склонялись на его сторону. Однако освобождение Лопеса перешедшими на сторону Гуаидо сотрудниками спецслужб не было согласовано с генералитетом и было воспринято им как нарушение гарантий.

Гадать о конкретных причинах неудачи 30 апреля можно долго. Но более существенны стратегические факторы провала и перспективы развития ситуации.

Политическая наука не может с достаточной степенью достоверности предсказать революции и перевороты. Экономический фактор, безусловно, важен. Режим Мадуро довел экономику страны до полной катастрофы, сравнимой только с последствиями затяжной войны. Кумулятивное падение ВВП с 2013 года, по оценке Всемирного банка, в текущем году превысит 50%, годовая инфляция достигает миллионов процентов, в стране тотальный дефицит базовых товаров. Жизненно важная инфраструктура разваливается на глазах. Исходя из чисто экономических факторов — режим должен быть на грани коллапса.

Однако такой прямолинейный экономоцентризм работает в политике далеко не всегда. Он, вероятно, сработал в случае недавнего переворота в Судане, играл роль и в событиях Арабской весны 2011-го, но, например, в том же Иране режим остается стабильным, несмотря на экономический спад вследствие американских санкций.

В случае Венесуэлы важны несколько факторов стабильности режима, противодействующих экономическому коллапсу.

Во-первых, это отсутствие харизматичных общенациональных лидеров среди оппозиции. И ее прежние лидеры Леопольдо Лопес, Энрике Каприлес и нынешний Хуан Гуаидо не бойцы. А Николас Мадуро проявил незаурядное упорство в борьбе за власть. Личностный фактор исключительно важен — как правило, слабые лидеры при прочих равных теряют власть быстрее, чем сильные.

Более того, лидеры оппозиции в той или иной степени сохраняют элитарность. Гуаидо — выходец из среднего класса, Лопес принадлежит к одной из богатейших семей страны. Они не привыкли разговаривать с бедными, которых в Венесуэле большинство. Они не появляются в трущобных районах крупных городов (баррио) в отличие от тех же чавистов, в первые годы правления которых жизнь бедных действительно улучшилась. Поэтому оппозиционеры и не воспринимаются как общенациональные лидеры.

Во-вторых, по данным ООН, Венесуэлу за годы правления Чавеса и Мадуро покинули более 3 млн человек — почти каждый десятый. Причем уезжали самые образованные, молодые и политически активные, то есть заинтересованный в своем будущем средний класс, а именно он — основная группа поддержки оппозиции. Немалая доля противников режима Мадуро просто проголосовала ногами.

В-третьих, для революций важен фактор неожиданности. Американский экономист Тимур Куран отмечает, что революции порой случаются из-за резкого и невидимого для власти изменения настроения населения в результате тех или иных событий («информационного каскада»). Но пример Венесуэлы, как и Ирана, противоположный. В этих странах народные волнения и мятежи разной интенсивности — практически обыденность, и власти давно научились микроменеджменту таких выступлений. Восставшие не застают их врасплох. Конечно, это не гарантирует таким режимам победу на все времена, но дает определенные преимущества и навык сопротивления.

Неустойчивое равновесие

Несмотря на все эти факторы стабильности и очевидный тактический проигрыш оппозиции, вряд ли кто-то сейчас поручится, что режим Мадуро переживет хотя бы текущий год. После измены со стороны сотрудников спецслужбы SEBIN (служба национальной разведки, подчиняющаяся МВД Венесуэлы. — РБК) которые освободили из-под домашнего ареста Лопеса, Мадуро неизбежно будет думать, кто и как предаст его в следующий раз. Кроме того, из-за нефтяных санкций у режима элементарно кончаются деньги — впервые с начала чавистской эры не было проведено первомайского повышения зарплат.

В краткосрочной перспективе ситуация зашла в тупик. Армия пока поддерживает Мадуро, но очевидно, что и в ее среде идет определенное брожение. Оппозиция, в свою очередь, недостаточно сильна для того, чтобы вырвать власть из рук чавистов. Кроме того, сейчас она деморализована и должна, как говорится, зализать раны.

В этих условиях иностранное военное вмешательство будет неизбежно воспринято негативно. США и поддерживающие оппозицию страны античавистской Группы Лимы (большинство государств Латинской Америки плюс Бразилия и Канада) хорошо это понимают. Хотя гуманитарные соображения могут послужить юридическим обоснованием вмешательства и подтолкнуть зарубежных сторонников оппозиции к вооруженной интервенции, этот шаг вряд ли поможет разрешению той трагической ситуации, в которую попала страна. Более того, антиамериканские настроения в регионе распространены достаточно широко, и, как только части США пересекут границу, Мадуро и его режим станут политическими бенефициарами этого шага.

России также было бы целесообразно занять нейтральную позицию в этом противостоянии. Во-первых, активная поддержка Мадуро вряд ли справедлива на фоне острейшего политического и экономического кризиса в стране. Легитимность Мадуро не менее сомнительна, чем у Гуаидо. Во-вторых, вряд ли такая поддержка имеет смысл в средне- и долгосрочной перспективе — внутренние проблемы Венесуэлы слишком тяжелы, чтобы считать временный тактический успех Мадуро чем-то фундаментальным. В-третьих, она может спровоцировать США и их союзников на более активные действия, что, в свою очередь, может вылиться в очередное противостояние России с Америкой, цель которого совершенно не ясна, а последствия могут быть деструктивными для обеих сторон.