Альянс несогласных: как НАТО пережило юбилейный саммит
Весной 2019 года Североатлантическому альянсу исполнилось 70 лет. Именно как юбилейная рассматривалась встреча глав государств и правительств НАТО, прошедшая 3–4 декабря под Лондоном. Многие из союзников втайне надеются, что это был последний саммит для Дональда Трампа и к следующей встрече, запланированной на 2021 год, в США будет уже новый президент. Пока же Трампа пытаются перетерпеть, а где возможно, переиграть, заворачивая приемлемую для натовского мейнстрима политику в обертку, которая привлечет нестандартного американского лидера. Однако за показной простотой и неуклюжестью Трампа по-прежнему скрывается опытное политическое животное, ведущее борьбу за свое выживание, которое для него существенно важнее саммита.
Лидерский балет
Политическая подготовка к саммиту началась с дискуссии насчет тезиса французского президента Эмманюэля Макрона, диагностировавшего у НАТО смерть мозга. Разногласия между Турцией, США и другими членами альянса, на которые ссылался Макрон, сложно отрицать, но яркая метафора оторвалась от изначальной аргументации и ушла в свободное плавание. Словами Макрона воспользовалась заметная в ряде стран Запада группа его оппонентов, для которых критика НАТО стала подтверждением ошибочности внешнеполитических установок французского лидера. К оппонентам примкнул и Трамп, хотя сам ранее неоднократно ругал положение дел в альянсе.
Другим важным возмутителем спокойствия остается президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган. Турецкая операция в Сирии и продвинутый характер российско-турецких отношений, допускающих военное сотрудничество, — два наиболее заметных вопроса, насчет которых в альянсе возникают глубокие разногласия. Турция все чаще намекает, что если в важных для нее делах, в первую очередь на Ближнем Востоке, многие страны НАТО настроены на оппонирование турецким интересам, то она может повести себя схожим образом при решении проблем, которые принципиальны для этих стран, но не для Турции, таких как противостояние предполагаемой российской угрозе в странах Балтии и Польше. На формальный отказ от союзных обязательств Турция идти не собирается, а механизма исключения бунтарей из НАТО не существует, да и стратегическое положение этой страны на рубежах Ближнего Востока слишком ценно для союзников, чтобы разменивать его на сиюминутные ссоры.
Но основное внимание наблюдателей, как и на предыдущих подобных встречах, концентрировалось на Трампе. Похоже, он прибыл в Лондон с намерением не вовлекаться в новые скандалы и создать у своих избирателей ощущение, что благодаря ему НАТО прочно встало на путь корректировки дисбалансов, несправедливых с точки зрения американского налогоплательщика. Но это оказалось не так просто: Трампа опять принимали как вздорного родственника, которого стремятся не обижать прямо, но над которым посмеиваются за глаза.
Макрон, Эрдоган и Трамп, каждый по-своему, переживают серьезную турбулентность во внутренних делах. Оппоненты Трампа запустили процесс импичмента, Эрдоган вынужден считаться не только с оппозицией, но и с намечающимся расколом в рядах своих сторонников, а Макрон испытывает давление со стороны «желтых жилетов», а также профсоюзов, инициировавших масштабную забастовку транспортников. Для каждого из них саммит — возможность подкрепить образ сильного и уверенного в себе лидера.
Кто платит
В декларации, принятой по итогам лондонской встречи, почетным вторым пунктом перечисляются обязательства стран альянса увеличить оборонные бюджеты. Для Трампа это приоритетная тема, понятная его избирателю. Впрочем, американское руководство неоднократно выступало с таким призывом и до его президентства. Помимо справедливости распределения финансового бремени здесь есть и чисто меркантильное измерение: часть растущих бюджетных вливаний в оборону будет потрачена на закупки американских вооружений или проекты с участием американского ВПК.
Но знаменитое невнимание Трампа к деталям помогает партнерам соответствовать его требованиям. Если президент США некорректно интерпретирует все оборонные расходы стран альянса как «плату за НАТО», то другие, в частности критикуемая Трампом Германия, могут увеличить вклад в относительно небольшой административный бюджет НАТО, представляя это как шаг к выполнению требований американского президента. Многие страны соглашаются увеличивать расходы на оборону до 2% ВВП, понимая, что этот процесс займет годы. По итогам 2019 года только семь-восемь стран НАТО из 29 достигнут этого показателя. 16 выдерживают согласованный уровень военных расходов на закупку оборудования, техники и вооружений в 20% (в США — 27,5%).
Но даже в пределах политического мейнстрима многие ставят под сомнение цель в 2% ВВП при расходах на оборону. Этот показатель был определен грубо, без учета специфики отдельных стран. Для крупных экономик этот уровень означал бы траты, не оправданные никакими реальными нуждами оборонного строительства.
Образ будущего
Согласованные на лондонской встрече положения скорее подтверждают сложившийся образ действий альянса, чем двигают его вперед. Но 70 лет — это даже по историческим меркам немалый возраст для коалиции государств, и хотя международное положение и многие другие факторы за эти годы значительно изменились, потребность в НАТО с точки зрения его членов не исчезает. У российского президента другое мнение на этот счет: он счел нужным развернуто отреагировать на саммит, напомнив как об опыте сотрудничества России и НАТО, так и о многочисленных российских упреках в адрес альянса.
Россия видит в НАТО рудимент холодной войны, а в альянсе считают, что им удается неплохо приспособиться к новым вызовам. Но процесс адаптации сложен и не имеет финальной точки, поскольку обстоятельства как вовне, так и внутри НАТО продолжают меняться. Генеральному секретарю НАТО Йенсу Столтенбергу, планирующему оставаться в этой должности до 2022 года, лидеры поручили продумать и организовать обсуждение укрепления политических элементов НАТО, которые играют важную роль наряду с чисто военными.
Тем не менее НАТО остается именно военным блоком, ориентированным на противодействие разнообразным угрозам при ведущей роли США. У Вашингтона нет сомнений, что его ключевым соперником в ближайшие десятилетия будет Китай. И в рамках НАТО, как и в рамках ЕС, выработать согласованную политику в отношении Китая оказывается крайне непросто. Лидеры НАТО пока согласились с ни к чему не обязывающим тезисом о том, что подъем Китая создает как вызовы, так и возможности. Похоже, хотя и в более жесткой форме, звучит тема России, к которой сохраняются известные претензии, но диалог и взаимодействие признаются желательными. Как скрытая отсылка к Китаю выглядит пункт об особом внимании к безопасности инфраструктуры 5G, где китайские компании зарекомендовали себя как технологические лидеры, но испытывают заметный дефицит доверия со стороны Запада.
Примирительные ремарки были сделаны как президентом США, так и в декларации лидеров по вопросам ядерной стабильности. Вопреки прогнозам алармистов, Трамп, похоже, не исключает продления действующего договора СНВ о сокращении стратегических вооружений. Это принципиально важно не только само по себе, но и с точки зрения судьбы Договора о нераспространении ядерного оружия. Несмотря на все противоречия, сохранить страховочные механизмы, предотвращающие ядерную гонку, — одна из ключевых задач, над которой предстоит поработать США и России, а результативность ее решения скажется и на настроениях в НАТО.
