Сами вы «мусор»: зачем России национальное рейтинговое агентство

Конкуренция рейтингов

Российские власти в конце июля приняли решение о создании национального рейтингового агентства. Идею поддержал ЦБ, а куратором проекта стала первый вице-президент Газпромбанка Екатерина Трофимова. Ожидаемый запуск агентства — последний квартал текущего года. По замыслу организаторов, акционерами проекта станут до 40 инвесторов: госбанки, страховые и инвестиционные компании, пенсионные фонды, а также коммерческие образовательные структуры.

Основную долю рынка сейчас занимает «большая тройка» — Standard & Poor s (S&P), Moody' s и Fitch Ratings. На данные этих агентств приходится основная масса присвоенных кредитных рейтингов в мире — и это реальная возможность влиять на принимаемые решения и политико-экономическую ситуацию.

Большинство стран старается «разбавить» сложившуюся гегемонию «большой тройки» созданием собственных рейтинговых агентств, глубже понимающих ситуацию внутри страны. Например, крупнейшие страны БРИКС — Индия и Китай — имеют собственные рейтинговые агентства Dagong и CIBIL.

В России наравне с «большой тройкой» международных рейтинговых агентств, получивших аккредитацию в Министерстве финансов, ведут свою деятельность и четыре российских агентства: «Эксперт РА», Национальное рейтинговое агентство (НРА), АК&M, RusRating.

Любопытный факт: появление третьего крупного рейтингового агентства Fitch в добавление к уже работавшим Standard&Poor’s и Moody’s, привело к нескольким неожиданным результатам. Во-первых, качество рейтингов имевшихся агентств ухудшилось, то есть рейтинги в среднем значимо выросли (для всех фирм), а связь рейтингов и ставок по облигациям снизилась. Во-вторых, точность предсказания дефолтов стала ниже.

Основная цель рейтинга — оценить вероятность для потенциальных инвесторов/кредиторов выполнение/невыполнение взятых на себя обязательств. Довольно часто мнения различных агентств не совпадают. К тому же оценки достоверности прогнозов или рекомендаций имеют определенные изъяны. Самым показательным примером стали события 2008 года и присвоение высоких рейтингов международными агентствами ряду выпусков облигаций и ценных бумаг, впоследствии оказавшимися «токсичными».

Для российских агентств подобным вызовом стали рейтинги, которые отражают тенденции в банковской системе, испытавшей за последний год немало потрясений. Предсказать макрофинансовые шоки, затронувшие этот сектор экономики, зимой 2014 года было почти невозможно.

Пойти на понижение

Могут ли рейтинги управлять рынками или это всего лишь финансовый показатель, который слабо влияет на мнение инвесторов?

Результаты исследований, которые анализируют связь рынков Европы и изменения рейтингов, показывают, что снижение приводит к существенному росту ставок по госдолгу.

Примерное соотношение — за 20 дней происходит рост ставок примерно на 0,5%, из которых около 0,1% можно объяснить прямым эффектом снижения рейтинга. Если считать, что это «средний эффект», применимый к Греции (хотя для нее данное движение было более сильным), то для долга в $320 млрд  это означает рост годовых платежей на $1,2 млрд.

К примеру, 8 августа и 26 декабря 2014 года был дважды понижен рейтинг России японским агентством JCR. Если первое снижение почти не скорректировало рынки, то второе сильно увеличило ставки по облигациям.

В конце января 2015 года произошло снижение российского рейтинга агентством Standard&Poors ниже инвестиционного уровня, а 20 февраля 2015 года рейтинг до мусорного уровня снизило и агентство Moody’s. Снижение рейтинга до неинвестиционного оказалось крайне чувствительным и сопровождалось сильным повышением ставок. Отсутствие у гособлигаций РФ двух инвестиционных рейтингов от крупнейших рейтинговых агентств означает невозможность держать их в портфеле для иностранных институциональных инвесторов. Примерная реакция ставок — рост на 0,7%, что весьма существенно при средних ставках порядка 10%.

Политический подтекст рейтингов

Безусловно, создание нового рейтингового агентства, поддерживаемого крупными игроками рынка, сможет несколько упорядочить сложившиеся правила игры. Другим аргументом в пользу создания агентства является более оперативная реакция на политические действия иностранных властей. Если бы рейтинги зависели от политики, то они оказывали бы слишком большое и не всегда полностью мотивированное макрофинансовыми проблемами влияние на экономику страны.

И такие примеры вполне можно наблюдать последнее время. Например, в своем пресс-релизе от 20 февраля 2015 года агентство Moody’s утверждает, что часть снижения рейтинга обусловлена непредсказуемыми политическими изменениями и действиями — в том числе геополитическими. Хотя в начальной версии пресс-релиза, на которую сразу же ответил Минфин, были точные предсказания относительно изменения ВВП, инфляции и способности государства обслуживать свой долг.

Предсказания Moody’s и тогда казались нереалистичными, а в сложившейся ситуации тем более стоило только посмотреть на сочетание снижения ВВП на 8,5% за два года и одновременную инфляцию 22% в 2015 году. Сейчас также маловероятно, что эти прогнозы попадут в цель. Прогнозная инфляция находится на уровне 11%, падение ВВП в 2015 году должно смениться на стагнацию в 2016-м. Но что важно — они и не могли попасть в цель: при таком существенном снижении выпуска огромная инфляция возможна разве что при резком падении курса процентов на 50% с уровней февраля 2015 года. Это теоретически может случиться при падении цен на нефть до уровня $40 за баррель и ниже, но предсказать это точно в феврале было невозможно. Курс тогда был на уровне выше 60 руб. за доллар.

Какая-то часть снижения рейтинга от Moody’s выглядит политически мотивированной. Другой вопрос, будет ли российское агентство менее ангажированным и не станет ли завышать рейтинги российским компаниям и государству?

В долгий путь к признанию

Действия ЦБ за прошедший год (переход к гибкому курсу, инфляционное таргетирование, валютные свопы с банками, сильно сгладившие падения курса) выглядят довольно разумными и соответствующими мировой практике. И роль Банка России как координатора и контролера национального рейтингового агентства выглядит логичной. А участие коммерческих структур в формировании капитала позволяют в определенной степени избежать «ангажированности».

Поэтому создание крупного национального игрока, понимающего специфику рынка, имеющего сильную профессиональную команду, способную реагировать на современные вызовы, может стать своевременным ответом на вызовы финансовых рынков. Но как дальше будет работать данный игрок, насколько он будет эффективен и успешен — покажет время. Возможно, он пойдет по пути сотрудничества с Dagong и Egan-Jones Ratings, как это предполагалось раньше в кооперации с «Русрейтингом». Возможно, будет выбран иной вектор. Но в любом случае ключевой задачей станет завоевание авторитета и формирование репутации в международном масштабе. И такая задача займет не один год.