Валютное шоу: как реагировать на резкие колебания рубля
Почти весь год валютный рынок живет по законам шоу-бизнеса. Резкие движения, кровавые драмы, истерические заявления и газетные заголовки, слухи и интриги заокеанских кукловодов. Сильнее рубля к доллару с начала года ослабли только ганский седи и украинская гривна. Даже многострадальный аргентинский песо вылетел из тройки лидеров падения.
В последние дни слухи о досрочном переходе к свободному рублю ускорили падение российской валюты, а регулятор каждый день сдвигал границы коридора курса к бивалютной корзине. Участники рынка ждут от пятничного заседания совета директоров российского ЦБ не столько повышения ключевой ставки (которое не решит основные проблемы финансового рынка, а, скорее, усугубит их), сколько досрочного введения свободного плавания рубля, изначально запланированного на 1 января.
Решение ФРС о полном свертывании программы количественного смягчения вызвало еще один скачок курса. Это решение и комментарий к нему интересны с нескольких точек зрения. Во-первых, программа была закрыта примерно на три месяца раньше, чем предполагалось в момент начала ее сворачивания в декабре прошлого года. Это стало возможным благодаря снижению безработицы и росту экономической активности в США. Одновременно ФРС обязалась не увеличивать процентные ставки в течение длительного времени. Рынок госдолга и ипотечных ставок в долларах практически не отреагировал, подтвердив ожидания медленных и аккуратных действий регулятора и сохранения пространства для маневра у крупных должников.
В этом и в следующем году мы, скорее всего, увидим продолжение активного рефинансирования долга корпорациями и странами, готовыми спокойно и без спешки воспользоваться все еще низкими ставками. Сокращение раздутого за шесть лет с $900 млрд до почти $4,5 трлн портфеля ценных бумаг на балансе ФРС также займет длительное время и в основном будет проходить через погашение гособлигаций и ипотечных бумаг. В еврозоне пока набирает силу своя программа количественного смягчения. А развивающиеся рынки страдают от падения цен на сырье, поэтому можно ожидать укрепления доллара против почти всех крупных валют. Это продолжит тренд этого года, когда укрепились только такие экзотические валюты, как сомалийский шиллинг, суданский фунт и гватемальский кецаль.
В этих условиях ускоренный перевод рубля в свободное плавание позволит ЦБ сэкономить валютные резервы, не подкармливать спекулянтов и получить большую свободу маневра в условиях снижения цен на нефть и другие базовые экспортные товары. Однако далеко не факт, что досрочный переход к свободному плаванию принесет большую пользу.
Во-первых, ЦБ все равно собирался смягчать резкие колебания курса. Нынешний порядок сдвига границ корзины после определенных объемов интервенций хотя бы открыт и понятен. А после введения нового порядка рынку понадобится время на подстройку. И ЦБ придется тратить резервы в этот переходный период.
Во-вторых, торговый баланс остается профицитным. Более того, санкции, антисанкции и падение внутреннего спроса способствовали снижению импорта. В связи с этим приток доходов от экспорта частично компенсирует давление на рубль за счет ажиотажного спроса и отток капитала. Многие боятся повторения опыта 2008–2009 годов, когда плавное падение рубля обошлось в $190 млрд. Сейчас ЦБ тратит резервы значительно более аккуратно. В результате проблема резервов не столь остра.
В-третьих, ЦБ должен держать слово. На фоне шаткой ситуации на валютном рынке любые крупные решения могут вызвать банковскую панику. Вклады населения уже начали сокращаться, резервы Агентства по страхованию вкладов серьезно истощены отзывами лицензий у проблемных банков. Поэтому усиление колебаний рубля и набеги вкладчиков – это последнее, что требуется регулятору.
Скорее всего, мы увидим некоторые модификации существующего порядка валютного регулирования. Например, снижение порога интервенций или расширение недавно запущенной программы предоставления валютной ликвидности банкам напрямую из ЦБ по ставкам чуть выше рыночных. О повышении процентной ставки говорят и некоторые заявления руководителей ЦБ. Но радикальных решений ожидать не стоит, более того, их отсутствие может стимулировать локальный рост национальной валюты. Однако в среднесрочной перспективе против рубля играют и цена на нефть, и международные санкции, мешающие рефинансированию долгов госкомпаний, и ожидания снижения суверенного рейтинга России до «мусорного» уровня.
Дополнительные стимулы к уходу в валюту дают разнообразные и весьма оригинальные идеи по фискальной и курсовой политике со стороны отдельных чиновников. При этом мирным обывателям, наученным в последние годы заметными колебаниями рубля в обе стороны, стоит очень аккуратно относиться к попыткам угадать движения рынка – во все прошлые кризисы после сильного падения наступал разворот, очень болезненный для мелких игроков. Плавающий курс только усилит амплитуду таких колебаний. Возможно, к курсовым новостям (если нет необходимости закупать валюту под поездку или оплату зарубежных товаров и услуг) стоит относиться, как к шоу – каковым они и являются для большинства жителей России.
