Точка баланса: что будет с ценами на нефть?

Оптимизм на фоне войны

Провал переговоров в Дохе неделю назад сулил нерадостные перспективы для нефтяных цен. На протяжении последних месяцев именно переговорный процесс крупнейших производителей нефти создавал информационный фон, который способствовал повышению цен. Хотя само соглашение о заморозке добычи на уровнях января 2016 года не могло повлиять непосредственно на текущий баланс на мировом рынке нефти, оно могло стать свидетельством возможности сотрудничества стран-производителей, чтобы воздействовать на мировой рынок.

Однако Доха завершилась провалом. Стороны не смогли не только договориться об анонсированной ранее заморозке, но даже согласовать общее заявление. В этом смысле провал был похож на декабрьскую встречу ОПЕК. Тогда финальные переговоры также сильно затянулись, ни о чем договориться не удалось, а итоговая пресс-конференция произвела удручающее впечатление. После декабрьской встречи ОПЕК начался новый раунд снижения цен на нефть, в ходе которого цены упали более чем на 50%. Итоги Дохи вновь показали, что ненефтяные интересы участников чересчур противоречат друг другу. Саудовская Аравия, поддержавшая ранее заморозку добычи, оказалась не готова присоединяться к соглашениям, которые создают какие-либо выгоды для Ирана. Политика оказалась важнее экономики.

Абсолютное большинство аналитиков и экспертов предполагало, что провал в Дохе является сильным «медвежьим» сигналом для рынка, так как увеличивает вероятность сохранения ценовой войны между производителями и роста дисбаланса на рынке. Действительно, при открытии торгов в понедельник, 18 апреля, нефтяные котировки снизились на 6–8% «на Дохе». Однако за последующие дни нефтяные цены более чем компенсировали этот провал: за прошлую неделю котировки Brent выросли на 5%, WTI — почти на 9%. Новости о завершении забастовки работников нефтяной промышленности в Кувейте никак не повлияли на царящий на рынке оптимизм.

Что происходит?

Почему провал в Дохе в отличие от декабрьской встречи ОПЕК привел к противоположному результату с точки зрения реакции нефтяных цен? Здесь возможны два варианта.

Первый вариант. Повышение цен на нефть в последние два месяца не было связано с риторикой о заморозке, а просто совпало с ней во времени. Есть несколько факторов, которые также способствовали росту цен. Панический настрой финансовых рынков, который царил в январе-феврале, изменился на противоположный — сверхоптимистичный. Этому способствовали меры по дальнейшему ослаблению денежно-кредитной политики в развитых странах (отрицательные ставки в еврозоне и Японии), а также начало очередного раунда стимулирующей политики в Китае. Скоординированные действия денежных властей смогли остановить панику. Поток экономической статистики последнего времени хотя и не дает оснований для большого оптимизма, указывает на то, что пугавшая всех рецессия в американской экономике в начале 2016 года не началась. В США сохраняется сильная динамика спроса на бензин при устойчивом снижении количества задействованных буровых установок (опережающий показатель будущей добычи). Это дает основания предполагать, что потребность американской экономики в импортной нефти будет увеличиваться и это позволит сократить профицит на мировом рынке.

Второй вариант. Фактор Дохи отразится на нефтяных ценах после того, как будут понятны стратегии Саудовской Аравии и Ирана на рынке нефти. Основной риск провала переговоров заключается в том, что на рынке начнется очередной раунд ценовой войны между основными производителями. Саудовская Аравия имеет возможности нарастить добычу с текущих уровней еще на 0,5–1 млн барр. в сутки. Королевство к июню планирует завершить расширение мощностей на месторождении и начать осуществлять поставки на спотовом рынке. Освободившийся от большей части наложенных на него санкций Иран продемонстрировал, что способен достаточно быстро восстанавливать «потерянную» добычу.

В настоящее время также можно наблюдать довольно большой объем незапланированного сокращения добычи. Аварии в Нигерии, Ираке, простой Кувейта — по данным Bloomberg, объем незапланированных перебоев в добыче на мировом рынке составляет около 2,5 млн барр. в сутки. Однако, скорее всего, эти перебои носят временный характер и в ближайшие месяцы могут быть возобновлены. Если все эти производители увеличат добычу и начнут ценовую конкуренцию за спотовых покупателей на физическом рынке, это неизбежно отразится на ценах.

Что дальше?

Ситуация весны 2016 года опасным образом напоминает прошлый год. В первом полугодии также произошел значительный рост нефтяных цен, которые к маю 2015 года превышали $65 за баррель, и казалось, что худшее уже позади. Однако опасения по поводу устойчивости китайской экономики, триггером для которых стала девальвация юаня, привели к провалу цен в августе 2015-го, а потом в январе 2016 года. Добыча в США оказалась гораздо более устойчивой к низким ценам, чем это прогнозировали сами американские власти в лице управления по энергетической информации (EIA). ОПЕК снова показала неспособность повлиять на рынок и наращивала добычу. Результатом всего этого стали цены ниже $30 за баррель — минимальные за последние 15 лет значения.

Прогнозировать нефтяные цены сложно, систематически точно — невозможно. Тем не менее, как представляется, пресловутое дно на рынке уже пройдено. Потребуется новое сочетание нескольких сильных негативных шоков, чтобы «вернуть» цены ниже $30 за баррель, причем в условиях сезонного роста во втором-третьем кварталах это становится более сложным.

Однако фундаментальных факторов, которые обосновывали бы возможность дальнейшего существенного роста котировок, тоже не просматривается. Риски ценовой войны между основными производителями остаются высокими. Запасы нефти в хранилищах все еще увеличиваются, хотя и более медленными темпами. Способность центральных банков неопределенно долго противостоять структурным экономическим изменениям, таким как замедление экономики Китая, также вызывает вопросы.

Наиболее вероятным сценарием видится «плоский» рынок в ближайшие несколько месяцев. За это время прояснится, каковы стратегии Саудовской Аравии и Ирана на рынке физической нефти. Станет понятно, обоснованы ли ожидания сильного сокращения добычи в США. После того как рынок найдет ответы на эти вопросы, последует очередное сильное движение в одну из сторон.