Плановая развилка: что советуют экономисты Путину

Переживаемый страной социально-экономический кризис носит системный характер. Это наглядно подтверждается тем фактом, что резкое замедление роста основных макроэкономических показателей, перешедшее в 2014 году в их падение, началось со второй половины 2012 года при вполне комфортных ценах на нефть (выше $100 за баррель) и задолго до введения западных санкций.

Необходимость кардинальных изменений в социально-экономической политике осознает и руководство страны. А вот единства мнений относительно сути этих изменений пока нет ни у правящей элиты, ни в экспертном сообществе. В итоге президент дал поручение готовить план реформ правительству и параллельно двум экспертным группам во главе с Алексеем Кудриным и Борисом Титовым в паре с помощником президента Андреем Белоусовым.

Три программы

Я не ставлю перед собой задачу дать сравнительный анализ этих программ. Да их детальное сравнение и невозможно, поскольку про план правительства мы знаем лишь то, что он 19 мая был представлен президенту. В публичном доступе плана нет. Более того, на встрече с премьером президент сказал, что необходимо дождаться завершения работы других экспертных групп.

Кудрин категорично заявил про программу своей группы: «Мы ее вообще не будем представлять на рассмотрение широкой публики, потому что речь идет о стратегии президента и сам президент проведет большую работу со своим аппаратом по определению того, какие предложения экспертов он разделяет, какие предложения он сумеет согласовать с основными группами в обществе». Президенту наработки будут представлены в ближайшее время.

Лишь группа Титова — Белоусова пару месяцев назад представила общественности свои предложения в качестве доклада Столыпинского клуба.

Вся эта таинственность связана не с амбициями авторов программ и их естественным желанием добиться максимальной поддержки своих идей. Очевидно, что политические риски кардинальных изменений не позволяют президенту быстро принять решение, особенно в свете выборов 2018 года. Столь же очевидно, что любая принятая программа начнет реализовываться уже после президентских выборов, то есть еще год нас ждет продолжение прежней невнятной политики.

Цели и средства

Насколько можно судить по утечкам в прессу инсайдерской информации, предложения трех групп многое роднит. Главная цель вообще едина — обеспечить уже в ближайшие годы темпы экономического роста выше среднемировых с сопутствующим повышением уровня жизни и преодоление усиливающегося технологического отставания от стран-лидеров. Есть много общего и в конкретных направлениях предлагаемых действий. Это снижение административно-бюрократического давления на бизнес, реальная борьба с коррупцией, либерализация наказаний за «экономические преступления» и другие меры по созданию благоприятного предпринимательского климата, а также избавление от «нефтяной иглы» на основе ускоренного развития высоких технологий.

Едины экспертные группы и в своих алармистских прогнозах, что дальнейшее промедление в реформах может привести к длительному застою и необратимому отставанию России от стран-конкурентов.

Программа Центра стратегических разработок (ЦСР) Кудрина ​всерьез не только захватывает сферу экономики, но и предлагает пути реформирования правоохранительных органов, судебной системы, сферы образования и ряда других секторов, в том числе на основе активного внедрения современных информационных технологий.

Варианты финансовой политики

Главный водораздел между программами ЦСР и Столыпинского клуба лежит в отношении к накачке экономики деньгами на основе эмиссии. У группы Титова — Белоусова в части конкретных предложений именно эта мера в первую очередь обращает на себя внимание. «Управляемая эмиссия» должна быть дополнена наращиванием государственных заимствований для финансирования приоритетных программ и проектов.

Кудрин же категорический противник эмиссии и вообще ослабления денежно-кредитной политики, включая ускоренное снижение процентной ставки и введение регулирования курса рубля, что также предлагается его оппонентами. Правда, недавно он допустил некоторое (в пределах 0,5% ВВП) увеличение дефицита бюджета с покрытием его за счет резервов и даже небольшого роста госзаимствований.

Частичное сходство предложений в этой части (рост дефицита бюджета и госдолга) является, однако, инструментом решения принципиально разных задач. Если для Столыпинского клуба это источники для наращивания финансирования приоритетных производственных проектов, не связанных с нефтегазовым сектором, то ЦСР рекомендует направить дополнительные вложения в человеческий капитал — в развитие образования (финансирование не менее 0,8% ВВП, дополненное изменением всей системы подготовки и переподготовки кадров) и здравоохранения. Другим приоритетом должны стать развитие инфраструктуры и «цифровизация» экономики.

Контроль над властью

Ключевым для ЦСР является также кардинальное изменение системы госуправления, неэффективность которой стала в последнее время притчей во языцех. Правда, Кудрин деликатно обходит стороной тему изменений в политической системе страны. Многие общественные деятели и эксперты (и я в их числе) считают, что без существенного роста контроля общества над властью, включая свободные демократические выборы, никакие сугубо «технологические» решения (типа использования KPI, big data и пр.) должного повышения эффективности госуправления не дадут. А сохранение прежнего уровня коррупции и незащищенности права собственности в условиях бесконтрольности власти вообще сведет все усилия на нет.

В итоге президенту предстоит нелегкий выбор. Самое опасное, что может, на мой взгляд, произойти, — это по-человечески понятное решение объединить все группы разработчиков под эгидой правительства с предложением сделать единую программу. Но успешно скрестить ежа и ужа еще никому не удавалось. В лучшем случае все ограничится частичными мерами. Нечто подобное мы уже проходили почти 30 лет назад, когда Горбачев поручил премьеру Рыжкову соединить программу «500 дней» Явлинского с наработками правительства. В рамках бесконечных бюрократических согласований была выхолощена суть многих предложений. Формально единый документ родился, но спасти экономику от коллапса он не смог.