Глобальный курс рубля: как рост ставки ФРС повлияет на российскую валюту
Уже три месяца, с середины ноября 2016 года, валютные спекулянты с азартом завсегдатаев казино увлеченно играют в carry trade на рубле против доллара и евро. Российский рубль с начала 2017 года вошел в тройку самых популярных валют среди глобальных игроков, обогнав в своем росте к доллару и бразильский реал, и южнокорейскую вону. И даже заявленная Минфином покупка валюты не в силах переломить тренд, потому что существуют только два основных фактора, влияющих на курс российской валюты: нефтяные цены и разница в процентных ставках. Все остальное рынок демонстративно игнорирует. И если закрепившаяся выше отметки в $55 нефть — это главный стабилизирующий фактор для рубля, то февральские решения Банка России и ФРС США оставить свои ставки без изменений сохраняют привлекательность игры в carry trade. И поскольку ЦБ в своем пресс-релизе прямо указал, что потенциал снижения ключевой ставки в первом полугодии 2017 года уменьшился, то особую важность сейчас приобретает политика ФРС.
Восстановление Америки
Российский валютный рынок практически оставил без внимания выступление главы ФРС Джанет Йеллен перед банковским комитетом сената, и напрасно. Ужесточение монетарной политики в США грозит не только мировому рынку облигаций, но и может в «один прекрасный момент» прекратить carry trade на рубле и развернуть этот растущий тренд на 180 градусов.
Еще 1 февраля Джанет Йеллен заняла нейтральную позицию относительно дальнейших действий регулятора из-за неопределенности политики новой администрации, но теперь глава ФРС заявила о курсе на повышение ставок вне зависимости от будущей торгово-промышленной и фискальной политики Белого дома. «Значительный прогресс в американской экономике является движущей силой монетарной политики», — заявила госпожа Йеллен, отвечая на вопросы сенаторов.
Подобные заявления разительно отличаются от осторожного тона прошлогодних выступлений, когда ФРС пришлось пойти на попятную и отложить череду повышений ставок. Этот выбор был обусловлен не только неустойчивостью рынка труда и неуверенностью в экономическом росте, но и дисбалансами мировой экономики и попытками конкурентных девальваций со стороны стран — торговых партнеров США.
Теперь же ФРС констатирует улучшение настроений и рост доверия у потребителей и бизнеса. И хотя сейчас можно только гадать, как обещанные президентом Трампом стимулирующие меры повлияют на экономический рост, определенная эйфория наблюдается и среди бизнес-элиты, и на Уолл-стрит, где фондовые индексы переписывают исторические максимумы. Улучшение деловых настроений может привести к усилению инвестиционной активности и росту занятости. Но одновременно возрастают и риски инфляции. Последние данные показывают и рост розничных продаж, и повышение индекса потребительских цен. В данном случае это так называемая demand-pull inflation (инфляция спроса), вызываемая увеличением совокупных расходов в экономике, включая и частное потребление, и рост капитальных вложений. Уровень безработицы в январе составил 4,8%, годовая инфляция вышла на 2,5%, а индекс расходов на личное потребление (PCE price index), который является сейчас основным для ФРС показателем, вырос за год на 1,6%.
И именно эти обстоятельства делают неизбежным повышение ставки уже в первой половине 2017 года. Скорее всего, это произойдет 3 мая на очередном заседании комитета по открытым рынкам ФРС. Глава Федрезерва в выступлении перед сенаторами заявила, что считает «неразумным» затягивать повышение базовой ставки. Отставание ставок от инфляции вредно для экономики. Если потом придется ускоренно повышать ставки, то можно обвалить финансовые рынки и снова свалиться в рецессию.
По сути, глава ФРС объявила о запуске антициклической монетарной политики, когда повышение учетных ставок будет сдерживать экономику от перегрева. Важно то, что ФРС начинает действовать как обычный национальный центробанк, а не как эмиссионный центр мировой резервной валюты. Существующие дисбалансы глобальной экономики и интересы участников международной торговли, скорее всего, будут в определенной степени проигнорированы, несмотря на то что на доллар приходится до 85% транзакций в мире, а все без исключения финансовые и товарные рынки, где проводятся операции в долларах, взаимосвязаны.
«Мы разделяем цели правительства США и должны конструктивно сотрудничать для обеспечения сильной, стабильной экономики США и финансовой системы», — написала Йеллен, комментируя участие ФРС в разработке международных банковских правил, которые будут способствовать финансовой стабильности и конкурентоспособности американских компаний. Похоже, трамповский лозунг America the first становится популярным и у монетарных властей.
Бегство от рубля
А теперь вернемся к ситуации на валютном рынке и, в частности, к котировкам доллар/рубль. Повышение процентных ставок по долларовым инструментам (ставки LIBOR) в сочетании с ожиданиями дальнейшего роста доходностей казначейских облигаций США сокращают привлекательность операций кэрри-трейд для спекулянтов. Поскольку игра в «сильный» рубль длилась достаточно долго, часть игроков сейчас может начать фиксировать прибыль и сокращать длинные позиции в рубле против доллара, что на первом этапе может стать стабилизирующим фактором для российский валюты, но затем, по мере повышения ставок ФРС, способно вызвать очередное ослабление рубля.
При этом нам еще повезет в сравнении с большинством развивающихся стран, потому что повышение долларовых ставок и общее увеличение инвестиций в американскую экономику вызовет глобальное движение капиталов по направлению в США. Объем перемещаемого капитала может достигать триллионов долларов. Россия сейчас намного меньше зависит от внешнего финансирования, а вот периферийные долговые рынки, фондовые площадки и большинство валют окажутся под давлением уже во второй половине 2017 года, когда мировая финансовая система начнет жить ожиданиями следующего решения ФРС о повышении ставок.
Но опасность роста ставок сейчас не единственное, что тревожит инвесторов. Есть еще и риск того, что Федрезерв начнет сокращать свой баланс, на котором из-за проводимой в прошлом политики количественного смягчения и выкупа облигаций накопилось активов на сумму $4,5 трлн. Это может иметь куда больший негативный эффект для рынков, чем даже трехразовое повышение ставки в 2017 году.
Правда, Йеллен поторопилась успокоить сенаторов, (а заодно и участников рынка), сказав, что сокращение вложений в облигации начнется лишь тогда, когда монетарные власти убедятся, «что экономика развивается стабильно, а ставка федерального финансирования достигла достаточных уровней, позволяющих отреагировать на замедление экономики понижением ставки». В переводе на обычный язык это означает, что сначала ставка превысит 2%, что произойдет не ранее первой половины 2018 года, и лишь затем Федрезерв начнет сокращать свой баланс. Йеллен не могла обойти в своем выступлении экономическую неопределенность в связи с действиями новой администрации, указав среди причин «возможные изменения фискальной политики и других направлений экономической политики США, будущее роста производительности и развитие событий за рубежом».
Наверное, эта неопределенность и будет главным сдерживающим фактором для ФРС, заставляя регулятора двигаться постепенно, дожидаясь результатов ранее совершенных действий. Но легких заработков у финансовых игроков уже скоро не будет, риски возрастут, в том числе и для рубля.
