Тяжелое государство: как сократить госсектор в экономике

Четыре года спустя число относящихся к госсектору организаций снизилось до 65,6 тыс., число ФГУПов — до 1141, сократился перечень учреждений, а также подконтрольных государству АО. Почему же предприниматели вновь и вновь ставят вопрос о неоправданном наступлении госсектора? Дело не в числе подконтрольных государству организаций, а в их размере, роли и качестве.

Растущий сектор

По данным Минэкономразвития, доля госсектора пять лет назад достигала 50% ВВП, и к 2018 году ее планировалось снизить до 20%. В реальности все пошло по прямо противоположному пути. По данным ФАС, вклад государства и госкомпаний в ВВП вырос с 35% в 2005 году до 70% в 2015-м. Правда, обозначенная ФАС величина так и не была должным образом обоснована, но есть и другие оценки. Например, рейтинг «Эксперт-400» свидетельствует, что суммарный вес частных компаний в экономике за последние десять лет уменьшился на 10 п.п., до 45,6%. Естественной границей расширения госсектора является неизбежное падение конкурентоспособности госкомпаний. Например, по данным «открытого правительства», «производительность труда работников унитарных предприятий в среднем в 4,5 раза ниже, чем у работников организаций иных организационно-правовых форм». То же самое можно сказать о неэффективности госкомпаний в сравнении с иностранными предприятиями тех же отраслей.

Общие причины такой неэффективности давно известны и непреодолимы, к сожалению, для адептов социализма и госкапитализма. Перечислю главные:

— выполнение внеэкономических функций, приводящих к росту непроизводительных издержек;

— крайне низкая вероятность банкротства и недружественного поглощения, что делает допустимым проведение высокорискованной финансовой и инвестиционной политики;

— возможность наращивания долгов сверх экономически допустимых пределов при опоре на бюджетную помощь;

— слабость акционерного контроля, внутрифирменная коррупция, злокачественное развитие корпоративной бюрократии и клептократии;

— пассивность представляющих интересы государства членов совета директоров.

Оправданная экспансия

Тем не менее в отдельных случаях увеличение доли государства в экономике оправданно. Такое увеличение может быть следствием трех процессов:

1) рост роли государства в управлении уже имеющейся у него собственностью;

2) рост оценки существующей госсобственности;

3) рост доли госсобственности вследствие поглощения объектов частной собственности.

Первый процесс отражает тот факт, что если государство не управляет принадлежащей ему собственностью, значит, ею управляет кто-то другой в своих интересах. Если уж объект оказался в госсобственности, то им надо эффективно управлять или продать его.

С ростом размеров госсобственности тоже все неоднозначно. Скажем, в результате грамотного управления нефтепроводами выросла прибыль, которую умело вложили в расширение предприятия. В итоге собственность у государства приросла. Это хорошо или плохо? Ответ: если эта конкретная собственность признается не подлежащей дальнейшей приватизации, то ее прирост, а не разбазаривание — это хорошо. Поэтому, если растет стоимостная оценка таких компаний, как «Транснефть», РЖД, ФСК и другие, в результате прироста их мощностей в соответствии с потребностями их клиентов, это хорошо.

А если растет доля госсобственности в уставном фонде отдельных компаний или доля госсектора в стране в целом? Частные предприятия обычно быстрее развиваются, более прибыльны, больше инвестируют, даже платят больше налогов, не пользуясь государственными льготами. Стало быть, если доля частной собственности граждан и предприятий в экономике падает, то в среднем это плохо. Но бывает и наоборот.

Государство может забрать за долги собственность у неэффективного владельца или предотвратить его неизбежное банкротство, а через некоторое время снова продать ее. На короткий период доля госсобственности вырастет, но затем снова снизится. Что-то похожее происходило с АвтоВАЗом, когда сначала в его капитал вошел «Ростех», но лишь затем, чтобы пригласить в партнеры группу Renault-Nissan.

Другой пример. Госкомпании могут в некоторые периоды развиваться быстрее частного сектора. Например, если естественно монопольная транспортная инфраструктура требует ремонта, иначе нарастает угроза аварий и плохо будет уже всем. Стало быть, надо усиленно инвестировать в такие предприятия, в том числе за счет роста транспортных тарифов и уменьшения прибыли частных пользователей. В эти периоды доля госсектора будет расти, но опять же временно.

Наконец, если вследствие геополитических проблем государство считает нецелесообразным переход крупной компании в руки иностранцев, а желающих купить ее внутри страны нет, покупателем может выступить подконтрольная государству организация, и доля госсектора временно вырастет. Подобное в российской экономике уже случалось, и не только в связи с санкциями (производство титана, ряд предприятий судостроения, двигателестроения, ОПК и т.д.).

Подавление бизнеса

Очевидно, что происходящее в последние годы наступление госсектора часто не соответствует ни одному из вышеуказанных случаев. В его основе совершенно другая мотивация — управление финансовыми потоками, генерируемыми вновь освоенными бизнесами, и активное внедрение на прибыльные смежные рынки вместо развития аутсорсинга и поиска подходящих смежников из числа частных компаний.

Например, сейчас наблюдается активная экспансия госкомпаний в самые разные секторы экономики:

— объединяются фармацевтические активы «Ростеха» (в лице дочернего ему холдинга «Нацимбио») и частной «Марафон групп»;

— под эгидой «Роснефти» были объединены активы частных компаний ЮКОС и ТНК, а в последнее время к ним присоединилась и полугосударственная «Башнефть»;

— подконтрольными государству банками создаются многочисленные дочерние общества. Число таких аффилированных компаний приближается к 1 тыс., причем видимая сила многих из них является результатом приобретения частных активов (например, покупка Сбербанком «Яндекс.Деньги»).

Госсектор вбирает в себя не только компании и финансы, но и трудовые ресурсы: за последние 20 лет доля занятых в госуправлении выросла с 3 до 7%. Продолжается активное вытеснение частного бизнеса путем получения статуса единственного поставщика заказчиками из самого госсектора. Именно этот процесс часто неоправданного и отнюдь не временного разрастания госсектора приводит к возмущению одной части предпринимателей и падению бизнес-активности у другой.

Во многих секторах вместо поглощения государством одного-двух существующих частных производств, от которых зависят те или иные стратегические отрасли и объекты, следует делать прямо противоположное — развивать конкуренцию, способствуя созданию новых частных организаций и уменьшая риск зависимости объектов госсектора от непартнерского поведения нынешнего частного поставщика. Стимулирование частных инвестиций, а иногда и прямое государственное софинансирование проектов новых производств дешевле и эффективнее слияний и поглощений или разрастания системы дочерних и внучатых обществ.

Что делать

То, что нужно сделать в рамках возможного в нынешних условиях, сводится к очевидным пяти решениям:

1. Когда государственная организация приобретает какие-то неузкопрофильные для себя активы, должен быть поставлен четкий срок владения ими. Рынок должен видеть длительность локальной деприватизации, а государство — обозначить срок, когда ему представят отчет по результатам владения.

2. Государственный и муниципальный заказы часто выполняются с помощью унитарных предприятий и иных подконтрольных государству организаций. Должно быть введено жесткое правило «третий — лишний»: если есть хотя бы две частные​ независимые друг от друга компании, готовые выполнять соответствующий заказ, то конкурирующая с ним узкопрофильная госорганизация должна быть приватизирована (продана), а многопрофильная — реструктуризирована.

3. Даже в ОПК надо не поглощать предприятия-смежники, даже если они и работают на грани банкротства, а дать им возможность модернизироваться, предоставить доступ к кредитным ресурсам на условиях, сравнимых с имеющимися у зарубежных конкурентов. Во многих случаях у частного бизнеса уже имеются серийные инновационные продукты. Искусственное ограничение участников этого рынка лишь увеличивает издержки и снижает прибыль заказчиков.

4. При сохранении в госсобственности крупнейших компаний следует проработать вопрос об изъятии большей части их сверхприбылей в бюджет или специальный фонд (национального благосостояния или пенсионный) по тому же принципу, который уже заложен при изъятии конъюнктурных нефтегазовых доходов.

5. Должна быть продолжена линия продажи частным компаниям помещений, которые они давно арендуют у подконтрольных государству организаций.

Эти решения вытекают из комплексной программы «Стратегия роста», подготовленной Столыпинским клубом «Деловой России». Однако что будет, если руководство страны не возьмет эту программу на вооружение? Полагаю, что частному среднему и крупному бизнесам, активно растущим и не ограничивающим себя рамками упрощенной системы налогообложения, останется два варианта действий (если не рассматривать вариант вывода бизнеса за рубеж).

Первый — при появлении активного интереса к своим растущим активам со стороны госкомпаний соглашаться на роль младшего партнера. Второй — каждый раз быстро реализовывать свои подросшие активы третьим лицам, инвестируя вырученный капитал в новые объекты и бизнесы.

Крайне не хотелось бы осуществления этих сценариев, но для этого нужна активная кооперация предпринимателей, общественных сил и хотя бы части госаппарата. Чиновники, особенно губернаторы, должны отвечать за результаты своей работы по жестким критериям, таким как ежегодное увеличение на 20% числа малых частных предприятий, перешедших в разряд средних, или ежегодное увеличение на 10% числа средних предприятий, перешедших в разряд крупных, полностью частных корпораций.