Хитрости мисс Холмс: почему стартапам придется работать, а не пиариться

Инвесторам пора осмотреться

Недавно венчурный мир в очередной раз содрогнулся. Поводом стала история о расхваленном стартапе Кремниевой долины Theranos, научные амбиции которого подверглись сомнению в расследовании Wall Street Journal. Элизабет Холмс, основательница компании Theranos, убедилась, что даже таким выдающимся и засекреченным компаниям, как ее, не скрыться в Кремниевой долине от глаз журналистов.

Мисс Холмс основала Theranos в 2003 году, чтобы разработать тесты для анализа крови, для которых бы хватало всего нескольких ее капель вместо привычных пробирок плазмы. Мисс Холмс оказалась гениальным оратором и уговорила нескольких весьма выдающихся людей, включая главу Oracle Ларри Эллисона, проинвестировать в ее компанию в общей сложности $400 млн. С тем же успехом она убедила двух бывших министров США — министра обороны и председателя комитета по Вооруженным силам — стать членами совета директоров Theranos. Проект оценивался в $9 млрд.

В статье-расследовании Wall Street Journal рассказывается о том, что эксклюзивная технология Theranos используется лишь в очень незначительном количестве тестов, которые проводит компания. А один из разработчиков покончил жизнь самоубийством два года назад, признавшись супруге, что эта технология оказалась не такой уж эффективной.

Бывшие сотрудники Theranos также признались газете, что перед проверками регулирующих органов руководство объясняло им, каким именно образом необходимо проводить тесты. Theranos опровергает предположения о научном обмане и мошенничестве. Однако, если подозрения подтвердятся, компания может оказаться на грани выживания. По мнению авторов расследования, такой исход отрезвит многих технологических инвесторов и заставит их избирательно относиться к потенциальным инвестициям.

Меньше публичности, больше денег

В другой статье, опубликованной в Financial Times, Майкл Мориц, основатель фонда Sequoia Capital, раскрывает реальное положение дел. Он открыто заявляет о переоценке большинства стартапов, достигших отметки $1 млрд и выше, или «единорогов».

Мориц упрекает стартапы в желании оставаться частными компаниями, поскольку это дает им возможность импровизировать при разработке продукта, привлекать талантливых людей опционами и скрываться от пристального изучения хищными конкурентами. Это все делает из таких компаний идолов Кремниевой долины, окруженных ореолом таинственности и непогрешимости. На них равняются, им завидуют, по ним судят о Кремниевой долине.

То, что рынок частных рисковых инвестиций уже находится в том самом пузыре, который вот-вот должен лопнуть, признают даже руководители таких компаний, как Snapchat, Zillow, Concur, и многих других. Сегодня список «единорогов» включает уже почти 150 компаний, причем около половины из них попали туда лишь в 2015 году.

Поскольку ставки по классическим депозитам слишком низкие, чтобы интересовать инвесторов, огромный поток денег направляется в другие инвестиционные инструменты, в том числе в стартапы. Нескольких громких историй (WhatsApp, Nest, Beats и др.) хватило, чтобы появился страх «пропустить следующего «единорога», поэтому венчурные фонды наперегонки инвестируют приличные суммы в самые разные компании.

Большинство инвесторов, «накачивающих» стартапы деньгами, судьба проектов в последующие десять лет мало заботит. Им важны в первую очередь показатели фонда, которые зависят от громких выходов. А выходы в свою очередь в доброй половине случаев происходят не из-за уникальности убыточного зачастую продукта, а благодаря точно отработанным приемам челночной дипломатии среди крупнейших инвесторов Кремниевой долины.

Помните анекдот про мужчину, который хотел сделать сына банкиром и женить на дочке Рокфеллера? Вот это именно так и работает: «Если Facebook не купит Instagram, его купит Twitter. Вот их term-sheet». Говорят, именно так и была проведена одна из первых крупнейших сделок. Так что для ведущих фондов эти «единороги», скорее всего, лишь скоропортящийся продукт в рамках их инвестиционных периодов, которые обычно составляют десять лет. Ничего личного — только бизнес.

Продавать воздух больше не выйдет

Вместе с этим мы уже видим примеры массовых увольнений в «распиаренных» стартапах и все более прохладное отношение к ним со стороны потенциальных публичных инвесторов во время роуд-шоу перед выходом на IPO. Некоторые инвесторы предпочитают называть эту ситуацию «естественным циклом развития отрасли». Но как ни назови, всем хочется знать, к чему лопнувший пузырь может привести.

Вот некоторые из последствий. Падающий интерес публичных инвесторов к технологическим компаниям с завышенными оценками остановит венчурные фонды от «накачивания» стартапов деньгами для «раздувания» этих оценок. Что означает, стартаперам придется вернуться к настоящей работе и уделять меньше внимания привычному паблисити.

Неопытные инвесторы и те, у кого недостаточно связей среди лидеров отрасли, останутся с не самыми лучшими инвестициями и в итоге уйдут с рынка. Последние ожидают этого в течение ближайшего года-двух, предвкушая, что теперь уж наверняка все самые лакомые сделки и доступные в них доли достанутся им. Денег от этого меньше не станет: просто инвесторы маленьких фондов понесут свои деньги в большие. А те, кто останется, пересмотрят свои стратегии.

Инвесторы начнут уходить от модели погони за масштабированием к традиционной модели ожидания прибыли. Компании, сохранившие средства к существованию еще от прошлых инвестиций либо от текущего дохода, наконец научатся распоряжаться ими стратегически.

Как следствие, а также в результате ликвидации стартапов, проигравших битву на выживаемость, рынок ждет большое количество сокращений. Все это приведет к тому, что стартапам сразу надо будет думать о том, как сделать их идею бизнесом. Все это может повлиять на уровень зарплат и стоимость жилья в Кремниевой долине, что, хочется надеяться, приведет их к более разумным значениям.

Кто выиграет?

Те, кто выживет, выиграют по-крупному: их конкуренты больше не смогут тратить все свои средства на маркетинг, поэтому для наиболее устойчивых бизнес-моделей и компаний с большим запасом финансовой прочности рынок перестает быть тесным.

Одиозный венчурный инвестор Марк Кубан говорит: «Что может быть хуже обрушившейся стоимости ликвидных акций? Рынок с нулевой стоимостью неликвидных акций».

То, что инвестиции в Кремниевой долине для небольших фондов стали слишком «дорогими», аналитики утверждают уже последние несколько лет. Поэтому тем инвесторам, кто вложил еще не все свои деньги, рекомендуется набраться терпения и подождать, пока оценки стартапов вернутся к разумным цифрам, а стартапам — сохранить остаток средств на черный день.

Хотя не может не радовать то, что стартаперам придется работать больше и относиться к своим проектам серьезнее, потому что бизнесом может называться только то, что приносит деньги. Тенденция продажи воздуха инвесторам всех уровней, похоже, подходит к завершению.