Посол ЕС в России – РБК: «Размахивание санкциями надо быстрее остановить»

Глава представительства ЕС в России Вигаудас Ушацкис (Фото: Олег Грицаенко/РБК)

Польза от санкций

– Европейский союз ввел несколько раундов санкций в отношении России. Достигли ли они цели?

– Могу сказать, что мы видим некоторые позитивные знаки. Это подписание представителем российского правительства Минского меморандума, по существу выполняемое перемирие на юго-востоке, хотя и с продолжающимися перестрелками. Хотел бы отметить, что санкции не направлены на рядовых граждан России, их цель – поменять решения и действия российского правительства в отношении конфликта на Украине.  

– Раз вы видите изменения в позиции России, возможно, есть основания для отмены санкций?

– Санкции не являются самоцелью, они не бесконечны. Мы готовы сесть за стол переговоров между 28 странами Евросоюза, и при присутствии конкретных результатов минских договоренностей – прекращение огня, вывод иностранных войск, боевиков и техники, восстановление контроля на границе и соблюдение других положений Минского протокола – мы будем готовы рассмотреть частичный или полный отзыв санкций.

– Какие санкции могут быть отменены первыми?

– Все будет зависеть от конкретной ситуации. Мы будем принимать решение в соответствии с тем, как будет развиваться ситуация в Восточной Украине. С другой стороны, мне трудно представить, как мы можем отозвать все санкции, учитывая, что они были введены впервые в ответ на незаконную аннексию Россией Крыма.

Введение санкций было аномалией, но это был ответ на действия или отсутствие действий российской стороны. Когда 12 сентября вступил в силу последний пакет ограничительных мер, мы объявили, что в конце месяца проведем переоценку и анализ ситуации. Сейчас, в конце октября, мы проведем вторую переоценку того, как выполняются  договоренности, которые были достигнуты, и можно ли на их основе принять решение об отзыве каких-то санкций.

– Главное условие изменений санкционного режима – это соблюдение Минского меморандума?

– Да, абсолютно. При этом требуются конкретные действия, а не только слова и меморандумы.

– Ужесточение санкций объяснялось Европейским союзом активным участием России в военном конфликте на востоке Украины. У вас есть доказательства присутствия там российских регулярных военных частей?

– Когда принималось решение по санкциям, оно принималось с полной ответственностью и убедительными фактами присутствия российских военных и техники на территории Украины.

– Будет ли ЕС настаивать на том, что Донбасс должен остаться в составе Украины? Если там де-факто появится некое полугосударственное образование, похожее на Приднестровье, будет ли это поводом усилить или, по крайней мере, не облегчать санкции в отношении России?

– Мы полностью поддерживаем территориальную целостность и суверенитет Украины. Мы хотим видеть полную реализацию минских договоренностей, а не дальнейшую эскалацию конфликта. Все остальное – домыслы, в которые мне не хотелось бы вдаваться.

Кто больше пострадал

– Насколько Европейский союз самостоятелен в принятии решений о санкциях? Российские политики говорят о давлении на ЕС со стороны США, что подтверждает недавнее высказывание вице-президента США Джозефа Байдена.

– Политика ограничительных мер была принята после детального обсуждения 28 странами ЕС. С другой стороны, конечно, Америка является нашим партнером, как и другие страны – Австралия, Япония, Канада, Норвегия, Южная Корея, – с которыми мы разделяем общие ценности, имеем общие подходы, уважение к территориальной целостности любой страны. Хотя мы при обсуждении решений проводим консультации с этими странами, мы принимаем и будем принимать решения самостоятельно.

– При этом некоторые европейские страны не поддерживают введенные ЕС санкции. Например, Сербия, которая начала переговоры о членстве с Евросоюзом. Как вы оцениваете такие действия?

– Сербия является страной-кандидатом. Мы рады тому, что в конце января начались переговоры о вступлении Сербии в ЕС, и мы ожидаем, что любой кандидат на членство в ЕС уже на этом этапе будет согласовывать свою политику с выбранной Европейским союзом линией.

– В ответ на санкции ЕС Россия ввела ответные. На ваш взгляд, кто – ЕС или Россия – больше пострадал от этой санкционной войны?

– Будущее покажет. Суть не цифрах, как бы они ни были важны. Отмечу, что пострадали и российские потребители. В ЕС мы постарались найти альтернативные рынки для нашей сельхозпродукции, закупить больше на резерв. Конечно, мы заинтересованы, чтобы «размахивание» санкциями остановилось как можно быстрее, чтобы мы могли со своей стороны отозвать эти ограничительные меры, которые не направлены против простого человека, а затрагивают тех, кто принял решения, которые несовместимы с поведением в отношении независимой и суверенной страны, такой как Украина, в XXI веке. Мы также следим за дискуссией, которая развивается в данный момент в России, о том, как страна будет строить отношения с другими странами, о возможном переориентировании на Азию. Мы следим за предложениями о возможном отгораживании от Запада, от ЕС. Мне лично такие разговоры кажутся несовместимыми с той реальностью, в которой мы живем, с глобальным миром. Имею в виду ту глобальную интеграцию, которая происходит как на личном уровне, так и на уровне взаимодействия российской экономики с западным миром. Я стараюсь делать все возможное, чтобы достичь со стороны России понимания того, как мы можем совместно стабилизировать ситуацию на Украине, что, в свою очередь, станет поводом для нормализации наших отношений. Ведь ЕС и Россия – естественные политические и экономические партнеры.

– Как можно стабилизировать ситуацию на Украине?

– Мы всегда выступали с основополагающими принципами: военного решения нет, должно быть достигнуто политическое решение. Мы рады тому, что наладился диалог между президентами Путиным и Порошенко. Мы поддерживаем мирный план Порошенко, ожидаем результатов выборов 26 октября, выполнения законов об особом статусе отдельных районов Донецкой и Луганской областей и об амнистии. Все эти элементы являются составляющей частью того, как мы видим выход из кризиса. Надеемся, что российская сторона будет вести себя конструктивно. Мы реалисты. Мы понимаем, что Украина находится в глубоком экономическом и политическом кризисе, из которого она бы вышла гораздо быстрее и успешнее, если бы России могла работать сообща с украинскими властями.

– В последнее время появилась информация о возможности появления на Украине иностранных военных из Франции и Германии. Разве это соответствует минским договоренностям и внесет вклад в успокоение ситуации?

– Это соответствует достигнутым договоренностям, которые были сделаны в рамках минских соглашений о том, что миссия ОБСЕ увеличится до 500 наблюдателей. Германия, Франция, США и другие страны делают все возможное, чтобы достичь этого показателя. Но любая помощь, которая будет посылаться на Украину, будет направляться только по просьбе украинского правительства и под эгидой ОБСЕ.

– Какова, на ваш взгляд, цель политики России в отношении Украины?

– Спросите об этом там (показывает на Кремль в окне. – РБК). Мне лично кажется, что мы должны иметь общий стратегический интерес, который состоит в том, чтобы наш общий сосед Украина был политически стабилен и экономически процветающим. Чтобы Украина могла играть важную роль при выстраивании отношений между ЕС и Россией, а также при создании общего пространства, которое мы бы хотели видеть в будущем, – между ЕС и Россией.

Как налаживать диалог

– ЕС не отказывается от проекта общего пространства между ЕС и Россией?

– Нет, мы никогда не отказывались от этого амбициозного проекта, содержание которого надо конкретизировать. Главный вопрос, готовы ли стороны к такой амбициозной работе. И с моей точки зрения, очевидно, что нам нужно восстановить доверие, которое было утеряно из-за конфликта на Украине. Нам нужно быть реалистами и понять, готова ли Россия открыть свой рынок и идти по такой же дороге либеральной торговли, по которой мы строим свои отношения с США, Японией, Канадой, Украиной, с которой мы подписали договор о свободной торговле. Вот это и является вопросом, ответ на который определит, станет ли эта амбициозная цель реальностью или останется пустым лозунгом. Наше предложение понятно: экономика ЕС открыта конкуренции, основана на свободном рынке и признании международных правил и норм. Мы готовы и заинтересованы двигаться по этому пути вместе с вами.

– Сейчас в России многие говорят, что лозунг о возможности построения общего пространства всегда был просто лозунгом со стороны ЕС.

– Не согласен, Европа очень много сделала в этом направлении. Нас сейчас даже обвиняют в наивности в этом контексте. Конечно, при дальнейшей реализации этой идеи необходимы некоторые изменения. Надо, чтобы мы лучше друг друга слышали, были более внимательны друг к другу, чтобы мы понимали, насколько мы готовы к открытию своих обществ и рынков для действительной интеграции и на какой основе. Мы заинтересованы в интеграции и открыты даже к возможным отношениям с Евразийским экономическим союзом, но на основе норм ВТО. К сожалению, в данный момент Белоруссия и Казахстан не являются членами ВТО, а в России все больше проявляется тенденция к ограждению, а не устранению торговых барьеров.

– В сентябре были проведены консультации в формате ЕС – Украина – Россия, результатом которых стал перенос срока, когда украинский рынок откроется для товаров из ЕС.

– Итог этих переговоров показывает нашу готовность к компромиссу. Надеемся, что и Россия проявит готовность к диалогу и гибкости.

– Не планируется ли создание подобного диалога с Молдавией?

– Пока на это не было запроса.

– Как сейчас вести диалог о сотрудничестве, учитывая, что на многих уровнях и направлениях политический диалог между ЕС и Россией был заморожен?

– Действительно, наши отношения пострадали из-за незаконных действий России в Крыму. Многие диалоги были заморожены. Мы пересматриваем программы сотрудничества, кроме проектов, связанных с приграничным сотрудничеством и содействующих контактам между людьми. Хотя диалог по целому ряду сфер продолжается, например по вопросам внешней политики. Очевидно, что без участия России трудно представить существенные и результативные переговоры по разным вопросам, касающимся в том числе изменения климата, ИГИЛ, переговоров по ядерной программе Ирана или израильско-палестинского конфликта.

Вопросы совместного ведения

– Будут ли увеличены проекты в гуманитарной сфере?

– Вот на днях в СМИ появилась утка о том, что некоторые страны ввели ограничения для российских студентов. Наоборот, независимо от всего политического контекста, который имеет и аспект безопасности, мы выделяем больше ресурсов на образовательные проекты. В этом году около 3000 студентов из России посетят университеты ЕС в рамках обменных программ. Мы продолжаем Год науки между ЕС и Россией, который имеет очень хорошие результаты в сфере исследований. Все это показывает нашу заинтересованность в продолжении сотрудничества там, где это возможно, где негативные меры не были приняты. Мы надеемся, что больше студентов из Европейского союза приедут в Россию учиться. Я рад, что мой сын будет в течение года изучать русский язык в МГУ. Уверен, что подобные обмены помогают нам в такие моменты, как сейчас, когда мы находимся в глубоком кризисе, помогают строить мосты для лучшего взаимопонимания в будущем.

Фото: Олег Яковлев / РБК

– В числе других был заморожен диалог об облегчении визового режима. Не намерен ли ЕС в одностороннем порядке облегчить получение виз для россиян?

– Мы работаем над облегчением процедуры получения виз для всех иностранцев, в том числе и россиян. В связи с этим мы надеемся, что с российской стороны не будет никаких законодательных преград для работы шенгенской информационной системы. Мы следим за дискуссией о законе о персональных данных, который предписывает хранить персональные данные россиян на территории России. Этот закон является предметом озабоченности не только европейских компаний, но также и моей личной, потому что трудно представить, как себя почувствуют россияне, когда не смогут забронировать билет или гостиницу для поездки в Италию или во Францию или Литву. Сейчас мы пытаемся понять, будет ли этот закон иметь негативный эффект для реализации шенгенской информационной системы в России, потому что ее серверы не находятся в России, а находятся на территории ЕС.

– Вы говорили об отгораживании России от Европы. Госдума приняла закон об ограничении доли иностранного участия в российских СМИ. Обращались ли к вам европейские издательские дома для защиты их интересов в России?

– Прежде всего, мы испытываем озабоченность тем, что, к сожалению, вообще свобода выражения разнообразных мнений в России уменьшается: становится меньше свободных СМИ, через которые можно выразить альтернативные мнения. А те, кто остался, сталкиваются с трудностями. Это должно беспокоить и самих россиян. Знаю, что европейские компании, которые имеют инвестиции в сфере СМИ, следят за принимаемыми законами со стороны бизнеса. Я озабочен тем, что принятие этого закона спровоцирует дальнейший отток иностранного капитала из России.

– Украинский кризис имеет и энергетический аспект. Вы уверены, что этой зимой европейские потребители не замерзнут без российского газа?

– Есть две причины для срыва поставок: «Газпром» перекроет газ или прекратится транзит через Украину. Поэтому очень важно, чтобы «Газпром» выполнял свои обязательства по контракту в адрес потребителей. Европейский союз – надежный клиент «Газпрома», платит вовремя. Важно, чтобы и через Украину осуществлялся транзит без перебоев. Хотя опыт 2009 года показывает, что нельзя исключать перебоев. Мы надеемся, что в самом скором будущем трехсторонние переговоры приведут к появлению договоренности.

– Решение о расширение доступа «Газпрома» к Opal несколько раз переносилось, что позволяет российским официальным лицам говорить о политической подоплеке вопроса. Когда все же будет принято решение?

– Действительно, срок вынесения решения был перенесен на конец этого месяца, и он может быть еще перенесен. Мы будем обсуждать этот вопрос в соответствии с конкретной директивой Европейской комиссии.

– Когда может быть получено разрешение на строительство «Южного потока»?  

– В этом проекте очень важно, чтобы он реализовывался в соответствии с энергетическим пакетом Европейского союза. Мы заинтересованы в диверсификации не только маршрутов, но и поставщиков, мы открыты и новым проектам с Россией, но так, чтобы они соответствовали Третьему энергетическому пакету.

Кого коснулись санкции ЕС

3 марта 2014 года

В день, когда крымские власти объявили о намерении провести референдум, лидеры 28 стран ЕС осудили появление российских военных на территории полуострова. Были заморожены двусторонние переговоры с Россией по визовым вопросам и о новом всеобъемлющем договоре между Россией и ЕС, приостановлена подготовка к саммиту «восьмерки» в Сочи.

17 марта 2014 года

ЕС ввел первые визовые санкции и объявил о заморозке активов российских парламентариев и чиновников, причастных к нарушению территориальной целостности Украины. Список впоследствии несколько раз расширялся. Сейчас в нем 119 человек и 23 компании.

31 июля 2014 года

Введены первые секторальные санкции, 12 сентября они были расширены. Ограничен экспорт в Россию товаров и технологий двойного назначения, которые могут быть использованы как в гражданской, так и в оборонной промышленности, технологий и оборудования, необходимых для освоения шельфовых месторождений, а также доступ к рынкам капитала.

1 августа 2014 года

Под санкции попали Сбербанк, ВТБ, Газпромбанк, ВЭБ и Россельхозбанк: всем гражданам и компаниям Евросоюза запрещено покупать или продавать выпущенные этими российскими банками новые акции и облигации со сроком обращения более 90 дней. В сентябре этот параметр был сокращен до 30 дней. Европейским компаниям также запрещено совершать операции с ценными бумагами со сроком обращения более 30 дней «Роснефти», «Транснефти», «Газпром нефти», Уралвагонзавода, Объединенной авиационной корпорации и холдинга «Оборонпром».

12 сентября 2014 года

Девяти предприятиям оборонно-промышленного комплекса России власти ЕС запретили поставлять товары и технологии двойного назначения. В черный список включены:

∙концерн «Сириус»;

∙холдинг «Станкоинструмент»;

∙холдинг «Химкомпозит»;

∙концерн «Технологии машиностроения»;

∙холдинг «Высокоточные комплексы»;

∙концерн ПВО «Алмаз-Антей»;

∙концерн «Калашников»;

∙Тульский оружейный завод

∙научно-производственное объединение «Базальт».