Глава Росстата — РБК: «Манипулировать статистикой практически невозможно»

— Мы с первых дней эпидемии создали антивирусный штаб, его возглавила мой заместитель Ирина Николаевна Шаповал. Она и сама успела переболеть коронавирусом с пневмонией, но продолжала руководить штабом в дистанционном режиме. В Росстате большой коллектив, и значительная часть сотрудников входит в зону риска. Поэтому мы сразу приняли ряд мер и начали переводить людей на дистанционную работу, в мае в таком режиме трудилась примерно половина сотрудников центрального аппарата.

К сожалению, несмотря на все принятые меры, у нас заболели коронавирусом и пневмонией более 160 человек из порядка 18 тыс. сотрудников по всей системе госстатистики. К огромному сожалению, одного мы потеряли. Вроде бы такие цифры подтверждают невысокую летальность вируса, но нам от этого совсем не легче. Человеческую жизнь очень сложно оценить в цифрах, и это наша потеря. Каждого заболевшего отслеживаем очень внимательно. По центральному аппарату отслеживают мои заместители; если серьезная ситуация, подключаюсь сам.

Конечно, ситуации бывают очень разные. Например, у одного сотрудника коллеги организовали регулярное кормление кота, пока тот находился в больнице с подтвержденной коронавирусной инфекцией и тяжелой формой пневмонии. Проводили целую спецоперацию: заходили в защитном костюме, кормили несчастное животное. К счастью, сотрудник выздоровел и вернулся и на работу, и к своему коту.

— В начале июня половина сотрудников центрального аппарата по-прежнему работала в удаленном режиме. Практически каждый день в режиме видеоконференции проходит заседание антивирусного штаба. Мы ориентируемся на текущую эпидемиологическую ситуацию и на соответствующие решения уполномоченных органов.

Уже понятно, что в разных регионах будем выходить по-разному. Где эпидемиологическая ситуация улучшается, там сотрудники быстрее начнут выходить на рабочие места, а в отдельных регионах, где еще остается опасность, торопиться не будем. Цена ошибки — человеческая жизнь, и мы будем строго соблюдать все требования.

Любая сложная ситуация создает не только проблемы, но и предоставляет новые возможности. Мы серьезно изучили различные системы, которые позволяют работать в дистанционном режиме. Даже ввели в своей ИТ-стратегии новую цель — возможность в любой момент вывести до половины сотрудников на удаленный режим без потери функциональных возможностей.

— Потребность в оперативных данных была всегда, и сейчас она только нарастает. Чем быстрее цифры появляются, тем эффективнее они работают. Конечно, все хотят получать цифру буквально день в день.

На самом деле у нас и сейчас достаточно много оперативных показателей: например, данные о месячной инфляции мы публикуем через неделю после завершения месяца — это на несколько дней быстрее, чем, как правило, делают в других странах. Также мы даем еженедельную оценку инфляции, и Россия — это одна из немногих стран, которая публикует инфляцию в еженедельном режиме.

Конечно, расчет некоторых показателей требует более продолжительного времени. Например, среднюю начисленную заработную плату мы рассчитываем более месяца. Это обусловлено большим количеством информации, которую требуется собрать для проведения расчетов. Исходные для начала расчетов появляются только к концу следующего месяца. Поэтому итоговые данные по зарплате за май появятся в июле.

Точно так же происходит во всем мире. Есть специальный стандарт распространения данных МВФ, включающий рекомендации по срокам: информация о макроэкономической статистике, цены, инфляция, промышленное производство, заработная плата, занятость, безработица и т.д. Мы соблюдаем все требования этого стандарта, укладываемся в установленные сроки. И даже более того, зачастую считаем оперативнее, чем наши коллеги из других стран. Например, данные о промпроизводстве мы публикуем к середине месяца, следующего за отчетным, а большинство коллег делают это только к концу месяца.

— Мы ожидали больше проблем, чем столкнулись в реальности. В апреле и мае собрали данные практически в полном объеме. Да, это потребовало определенных нестандартных решений, новых подходов к сбору информации, но в итоге 98% крупных и средних предприятий и порядка 95% малых предоставили свою отчетность в полном объеме. Здесь я могу только поблагодарить наших респондентов за их высокую самодисциплину и ответственность. В июне все данные уже собираются в полном объеме, обработка информации и расчеты ведутся в штатном режиме. Предварительная оценка динамики ВВП во втором квартале будет по графику 13 августа, в установленный срок.

 — Нет. Мы по всем направлениям полностью выдерживаем федеральный план статистических работ. Ни одна публикация, я подчеркиваю, ни одна, у нас не вышла позже установленного в плане срока. Я рассчитываю, что так будет продолжаться и далее.

Фото: Елена Афонина / ТАСС

«Нет тайных сил, которые хотят изменить наши данные»

— Разное время опубликования связано с двумя ключевыми факторами. Первый — это сложности со сбором данных, второй — отсутствие на работе существенной части сотрудников. Еще раз подчеркиваю, что в федеральном плане статистических работ приводится только дата публикации, время там не указывается.

Во время распространения коронавируса мы сталкивались с ситуацией, когда цифры просто некому было готовить. Например, данные по промпроизводству за апрель: в какой-то момент оказалось, что на работе нет никого, кто может обеспечить расчет. Мне звонит заместитель и говорит: «Сотрудники управления либо болеют, либо на самоизоляции из-за контакта с заболевшими». А часть данных закрыта, с ними нельзя работать в дистанционном режиме. Пришлось очень серьезно подумать над процессом, чтобы обеспечить публикацию в срок, но коллеги это сделали. Эта публикация, наверное, была самой высокорисковой из всех, но мы успели.

Нет тайных сил, которые хотят изменить наши данные или не дают их опубликовать. Есть объективные процессы, которые сейчас затрагивают абсолютно всех. Оценив все наши внутренние процессы, ресурсы и текущие сложности, для удобства наших респондентов мы зафиксировали время публикации (новое время — 19:00 мск. — РБК).

— Нет. Да это и невозможно сделать по звонку, сроки публикации закреплены в федеральном плане статистических работ, утвержденном распоряжением правительства.

— Росстат всегда стремится следовать международным правилам, практикам и стандартам, в том числе международным рекомендациям ООН, ОЭСР, Евростата. Один из базовых принципов официальной статистики — равный доступ всех потребителей к информации. Однако допускаются исключения. Например, Кодекс европейской статистики разрешает так называемые пререлизы для узкого круга лиц за очень ограниченный период времени до опубликования. Большинство стран пользуется этим, и у нас тоже есть такая возможность. Это один из принципов европейской статистики, и он полностью соответствует всем международным практикам. Естественно, данные предоставляются под эмбарго и ни при каких условиях не меняются до публикации.

— У меня внутреннее напряжение может быть только по одной причине: если есть какие-то сомнения в качестве данных. Вот поэтому все последнее время работаем практически в круглосуточном режиме и без выходных, чтобы быть уверенными в результатах расчетов.

— Тут не подходит определение «спокойно» или «неспокойно». Все реагируют конструктивно. Это данные, которые применяются при принятии решений. Мы их предоставляем, их используют. При необходимости даем дополнительные пояснения.

— Современная политика Росстата — это открытость, доступность и понятность всех наших данных. Мы учимся объяснять наши данные всем пользователям, всем заинтересованным сторонам. Неважно, кто это — эксперты, ученые, представители органов власти или средств массовой информации. Думаю, что вы еще прекрасно помните, как раньше Росстат отвечал на запросы СМИ — только на официальные письма с подписью и печатью и в недельный срок. Сейчас время реакции, как правило, не превышает одного дня.

Поэтому ответ на ваш вопрос: да, запросы поступают из самых разных источников, и мы стараемся на все отвечать и объяснять данные. Потому что любая цифра требует пояснения: как она была рассчитана, по какой методологии и из каких исходных данных.

— Об этом говорить рано. Давайте дождемся завершения эпидемии и вернемся к этому вопросу. Текущая ситуация уже преподнесла много сюрпризов, еще рано прогнозировать.

Павел Малков

(Фото: из личного архива)

«Смертность от коронавируса — не бинарная величина»

 — Оперативный штаб дает оперативные данные. Безусловно, там самые актуальные данные по заболеваемости, а также оперативные данные по смертности, которые вручную заносятся в эту систему.

У нас другая методология расчета. Мы получаем данные из ЕГР ЗАГС (Единый государственный реестр записей актов гражданского состояния. — РБК), куда попадают первичные медицинские свидетельства о смерти, а также напрямую получаем окончательные медицинские свидетельства о смерти по мере их появления. Ранее все процессы были отлажены, статистика по естественному движению населения готовилась по стандартным процедурам. Во время эпидемии обнаружилось два фактора, которые могут повлиять на ее качество.

Первый — это то, что на момент регистрации смерти умершего от COVID-19 может еще не быть окончательного медицинского свидетельства о смерти. Проводятся анализы, на подготовку окончательного медицинского свидетельства о смерти уходит до 45 дней, и потом еще требуется время, чтобы оно попало в орган статистики и было занесено в базу данных.

Второй фактор — это то, что в некоторых регионах отсутствует законодательное закрепление обязанности регистрировать смерть в загсе для последующего захоронения. В крупнейших по населению регионах такое требование установлено, в том числе в Москве, Московской области, Санкт-Петербурге, Ленинградской области и в большинстве других. Здесь нельзя похоронить человека, не сходив в загс для регистрации смерти. В этих регионах мы полностью уверены в цифрах по общей смертности. Также именно эти субъекты первые приняли на себя удар коронавирусной инфекции, в других смертность от нее в апреле была на очень низком уровне.

В некоторых регионах, как правило со сравнительно небольшой численностью населения, в силу определенной специфики таких нормативных требований может не быть.

— Это в первую очередь Северо-Кавказский федеральный округ, часть Южного федерального округа, встречается в Поволжье и на Дальнем Востоке.

В обычной ситуации это не оказывает влияния на статистику, потому что люди все равно приходят в загс и регистрируют смерть, так как это требуется для других целей. Но в условиях эпидемии, самоизоляции и карантина люди зачастую откладывали поход в загс. Такие случаи происходят именно там, где можно похоронить человека просто по справке из медучреждения.

— Да, по некоторым регионам мы еще получим дополнительные данные по общей смертности. Но это регионы с относительно небольшим населением, и значительная часть фактов смерти все-таки зарегистрирована в загсах, поэтому они не окажут существенного влияния на общую цифру по стране. Также необходимо понимать, что смертность от коронавируса — это вовсе не бинарная величина: умер от коронавируса, умер не от коронавируса. Все совсем не так просто.

Да, либо вообще не оказать существенного влияния. Например, еще когда только начинали разбираться, обсуждали случай, когда человек с психическими отклонениями выпал из окна, а у него потом нашли коронавирус.

Как учитывать этот случай? Очевидно, что его некорректно вносить в прямую статистику смертей от коронавируса. Но и не упомянуть тоже нельзя, ведь вирус был диагностирован.

— Да, мы его вносили в четвертую колонку. Разработана отдельная таблица для COVID-19, в которой выделено четыре колонки, четыре группы случаев.

Первая группа — где люди умерли от подтвержденного коронавируса.

Вторая группа умерших — у которых коронавирус предполагается как основная причина смерти, но окончательные результаты анализов и заключения патологоанатомов еще не готовы. Эта группа по мере поступления окончательных свидетельств о смерти с окончательно подтвержденными диагнозами должна перейти в другие категории — либо как действительно умершие от коронавирусной инфекции, либо в группу случаев, где причиной смерти все-таки послужило другое заболевание.

При этом понятно, что коронавирус может быть не только основной причиной смерти, но и сопутствующей причиной. У медиков это называется «прочее важное состояние» и в явном виде пишется в свидетельстве о смерти. Человек может умереть вообще от другой болезни, но у него будет диагностирован еще и коронавирус. Эксперты предложили нам классифицировать случаи с COVID-19 «прочим важным состоянием» еще по двум категориям, это как раз третья и четвертая группы.

Третья категория — когда при наличии другого заболевания коронавирус повлиял на скорость приближения смерти. То есть основной причиной было другое заболевание, но COVID-19 приблизил наступление смерти.

И четвертая категория — где присутствие коронавируса вообще не повлияло на наступление смерти. То есть COVID-19 обнаружен или предполагается, но он никаким образом не повлиял на приближение смерти. Например, человек умер от травмы, а у него еще и диагностировали COVID-19.

Наши данные будут еще уточняться по двум направлениям. Во-первых, будет дальнейшее распределение по четырем категориям причин смерти от COVID-19 по мере поступления окончательных медицинских свидетельств. Во-вторых, будем добирать данные из тех регионов, где люди не дошли до загсов. Их не очень много, и это не сильно повлияет на значение смертности в целом по стране. Вы прекрасно понимаете: данные по крупнейшим регионам получены в полном объеме, и некоторая доля недополученных по небольшим по населению субъектам не сильно повлияет на общую цифру. Тем не менее некоторые поправки и дополнения будут, и мы обязательно будем их открыто показывать.

— Сейчас невозможно строить точные прогнозы. К тому же ситуация нестандартная и многое выявляется по мере наступления тех или иных событий, например сокращения или отмены карантинных ограничений. Безусловно, мы будем уточнять данные, будем их публиковать, но точный график я пока не назову.

— Здесь термины «доверяю — не доверяю» не совсем корректны. Все записи регистрируются в единой государственной системе ЕГР ЗАГС. Мы получаем оттуда всю необходимую информацию для расчетов. По некоторым регионам данных недостаточно как раз по той причине, о которой я уже сказал: это карантин, ограничения на передвижения и возможность похоронить без регистрации в загсе. Это не доверие или недоверие, это объективные обстоятельства по нескольким регионам. Но мы эти данные в любом случае получим и в любом случае учтем. Еще раз: это не будет сильно влиять на общую цифру в стране, но по каждому региону мы будем разбираться вплоть до последней записи.

При этом ситуация с вирусом позволила выявить несовершенство схемы сбора данных. И у нас уже есть поручение правительства о необходимости разработать архитектуру информационных систем и модель передачи данных, которая не будет зависеть ни от каких внешних обстоятельств. Мы уже работаем над целевой моделью вместе с Федеральной налоговой службой, которая является оператором ЕГР ЗАГС, Министерством здравоохранения и Министерством юстиции.

— На этой неделе определимся в целом по подходам, а дальше будем действовать в максимально быстром темпе. Реализация тех предложений, которые мы обсуждаем с коллегами, позволит выйти на совершенно новый, беспрецедентный уровень демографической статистики — по качеству, по скорости, по количеству разрезов.

Фото: Петр Ковалев / ТАСС

«Нет никаких заговоров и конспирологических теорий»

Здесь нечего скрывать, нет никаких заговоров и конспирологических теорий.

Первое — почему опубликовано в выходные: сегодня Росстат так же, как и большинство госорганов, работает вообще без выходных. Потому что надо закрывать возросшие потребности в цифрах и проблемы со сбором данных, а также работать в условиях существенного сокращения человеческих ресурсов. Вопрос «выходной или не выходной» вообще не актуален, когда тема настолько важна.

Второе — в установленный федеральным планом статработ срок мы уложились. Обычно мы стараемся эти данные публиковать чуть пораньше, когда они уже подсчитаны, — раньше, чем установлено в плане статистических работ. Но из-за коронавируса и из-за новых таблиц потребовалось больше времени. Предварительные данные были готовы к концу недели, и мы их еще раз выверяли.

Третье — данные 11 июня официально не публиковались. Вы, наверное, сейчас спрашиваете про таблицу, которую получил один из пользователей нашего портала и разместил у себя на странице в социальной сети.

Эта информация была взята не в стандартном разделе по естественному движению населения, а на закрытой площадке по прямой ссылке — рабочие данные, которые потом еще дополнительно выверялись. И несложно заметить, что в той версии файла была ошибка, которую в официальной публикации уже исправили.

Но мы еще будем очень серьезно разбираться с соблюдением регламента публикации внутри Росстата. Чья-то ошибка сделала предварительные данные доступными для тех, кто знал о такой возможности получить их по прямой ссылке.

Мы, кстати, любим с коллегами вспомнить законы Мерфи. Один из законов гласит: «Никогда не приписывайте злому умыслу то, что вполне объясняется глупостью». Как и любая крупная организация, Росстат не застрахован от сбоев и ошибок. Совпало несколько факторов, о которых я говорил: недостаток сотрудников, перегруз и просто невнимательность. Но не ошибается только тот, кто ничего не делает. Поэтому будем учиться на ошибках и делать выводы.

Официальная публикация появилась 13 июня в стандартном разделе по естественному движению населения, именно в тот момент, когда все было готово и проверено. Эту информацию уже можно было с уверенностью представлять внешним пользователям. Важно, что нигде в мире мы больше не нашли настолько подробную статистику заболеваемости по коронавирусу. Была задача сделать максимально полную, открытую и доступную статистику и дать по ней все необходимые пояснения.

— Мы очень внимательно следим за тем, что делают в других странах, какую информацию по естественному движению населения и по COVID-19 публикуют, но там ничего подобного мы не видим.

Соответственно, будут ли эти данные [по смертности по всем причинам]? Я рассчитываю, что да. Пока не могу сказать точно, когда и за какой промежуток времени. По итогам года мы точно представим такие данные, в том числе подробную информацию по отдельным причинам смерти по сокращенному справочнику из МКБ-10 [международной классификации болезней].

«Мы не даем прогнозов и оценок»

— Росстат не дает прогнозов. Давайте дождемся данных и посмотрим. Это всегда была моя принципиальная позиция: мы даем цифры, мы их объясняем, но не даем прогнозов и оценок — «хорошо», «плохо», «мало», «много» и тому подобное. Данные за май будут опубликованы к концу первой декады июля.

— Уровень безработицы определяется по итогам ежемесячного опроса среди более чем 70 тыс. человек по всей стране. Обычно этот опрос проводится в форме очного интервьюирования. В связи с изменившимися обстоятельствами, конечно, нельзя было в таком же формате проводить этот опрос. Мы его провели по телефону, хотя местами еще сохранили и традиционную форму сбора данных — там, где на тот момент коронавируса еще вообще не было.

Но способ, по большому счету, вообще не должен влиять на качество итоговых расчетов. Главное — сохранить выборку неизменной, то есть пропорции, соотношения, половозрастной состав, уровень дохода, место жительства наших респондентов и так далее. Мы постарались максимально обеспечить сопоставимость результатов, насколько это возможно. Конечно, новый способ нам доставил какие-то проблемы и беспокойства, но мы здесь максимально постарались обеспечить сопоставимость данных.

С другой стороны, любая нестандартная ситуация, как я уже говорил, заставляет нас взглянуть по-новому и на совершенно привычные вещи. Мы разработали приложение для проведения таких вот опросов через Единый портал государственных услуг, написали техническое задание, направили в Минкомсвязь, и сейчас с коллегами идет диалог о реализации этой идеи. На мой взгляд, это шаг вперед, работа на опережение. То есть ситуация нас заставила провести опрос по телефону, и мы сразу же пошли дальше и начинаем экспериментировать с порталом госуслуг. К тому же мы изучаем опыт коллег из статистических служб других стран и видим, что это работает. В техническом задании написано, что некоторым пользователям по определенной выборке будет предлагаться пройти это обследование.

Росстат, конечно, будет получать эти сведения без персональных данных. И опять же, работая над выборкой, сохраняя ее неизменность, рассчитывать показатели по рынку труда и безработице. Это не значит, что мы завтра же полностью перейдем к опросу через портал госуслуг и все остальные способы прекратим использовать, но то, что это перспективный метод и как минимум один из возможных, это безусловно.

— Нет. Мы считаем эти данные достаточно сопоставимыми с предыдущими. Кроме того, их уже технически невозможно скорректировать. И оценка безработицы в мае тоже преимущественно проводилась через телефонный опрос.

Фото: Кирилл Зыков / Reuters

«Попытка повлиять на один показатель вызовет эффект бабочки»

— Один из главных секретов статистики состоит в том, что ею практически невозможно манипулировать. Если речь про качественный показатель с проработанной методологией, то любые попытки повлиять на итоговые цифры через искажение входных данных обязательно станут тут же заметными. Если, например, региональная администрация представит неправильно заполненный отчет, чтобы специально повлиять на какой-то показатель, это тут же станет заметным. Кроме того, это обязательно непредсказуемо отразится на других показателях. То есть попытка повлиять на один показатель вызовет эффект бабочки, сразу же посыпятся и другие показатели.

И мы, когда получаем данные из разных источников, их сопоставляем друг с другом, выявляем такие отклонения и всегда их обрабатываем. То есть это многослойная система, и чем глубже погружаешься, тем больше понимаешь, что подтасовать данные практически невозможно. Есть другая проблема: качество первичных данных. Это не намеренные манипуляции (они сразу могут быть выявлены), а просто низкое качество исходных данных: плохо люди заполняют отчетность или с большим количеством ошибок. Вот это реальная проблема, которая стоит намного более остро, а вовсе не манипуляции, попытки приписать, как многие думают.

— Здесь только комплексный подход работает. Просто усилить ответственность или увеличить сумму штрафов — этот путь не приведет к результату. Ответственность должна быть, прежде всего, не столько большой, сколько неотвратимой. Принцип неотвратимости наказания. Мы сейчас на самом деле взимаем не слишком большое количество штрафов, это достаточно трудоемкий процесс. И вот в новой редакции КоАП мы предлагаем несколько подходов, которые должны позволить нам решить эту проблему. Самое простейшее — это увеличить срок исковой давности. То есть у нас раньше было всего два месяца, для того чтобы принять решение и взыскать штраф. Но так невозможно. Поэтому сейчас мы предлагаем этот срок увеличить.

— Нет. Еще раз, главное — это неотвратимость, а не увеличение штрафа. Как бы велик он ни был, если нет неотвратимости наказания, то какой в нем смысл? Второе направление совершенствования — должен быть удобный интерфейс подачи данных и автоматический поиск ошибок. Речь идет про полный переход к электронной подаче отчетности. Сейчас уже в правительстве рассматривается наш законопроект о переходе полностью к электронной отчетности. Федеральная налоговая служба уже работает в таком же ключе по бухгалтерской отчетности. И наконец, третий блок — это вообще постепенный уход от всей отчетности, от первичных данных. Это, наверное, одновременно и самое перспективное, и самое непростое решение и направление работы. Надо переходить к использованию административных данных, больших данных и потоковых данных. При этом нельзя потерять сопоставимость с ранее рассчитанными показателями. Нужно все это тщательно выверять, тестировать, подходить аккуратно. Будет, конечно, достаточно большой переходный период. Поэтому это сложный, масштабный и долгосрочный, но наиболее интересный и перспективный проект.

— Я много раз отвечал на этот вопрос, моя позиция не изменилась. Есть время разбрасывать камни и время их собирать. В силу разных субъективных и объективных причин Росстат в определенный момент оказался не в самой лучшей форме. И выйти из этой ситуации, набрать форму, сделать рывок вперед проще вместе с кем-то, опираясь на сильного партнера.

«У экономии при госзакупках есть обратная сторона»

— Мы внедряем в Росстате все лучшие практики, работаем над повышением качества процессов, включая, конечно, и процессы в сфере государственных закупок. Я не буду употреблять термин «обнаруженные нарушения», это прерогатива соответствующих компетентных органов. По всем вопросам, где у нас были какие-то сомнения, мы направили информацию в соответствующие органы.

— Они оценивают. А наша задача — сделать максимально открытую и прозрачную систему закупок: упростить документацию, привлечь в конкурсы новых участников. Максимально сделать их [конкурсы] дружественными для всех. В ряде случаев это получается, мы видим существенный эффект: стало приходить намного больше участников, цены пошли вниз. По практически таким же, как раньше, закупкам в сфере материально-технического снабжения появилась существенная экономия. У нас уже не редкость падение 30–40–50 и даже 60% по закупкам.

Но здесь есть и обратная сторона. Появились участники конкурсов, которые слишком сильно снижают цену во время торгов, а потом пытаются передать нам товар низкого качества. И здесь тоже приходится проводить соответствующие процедуры. В целом закупки становятся эффективнее. Завершен ли этот процесс? Конечно, нет. Мы будем совершенствовать его дальше. Но эффект уже, безусловно, есть.

— В прошлом году нам удалось довести среднюю зарплату по территориальным органам статистики до 90% от средней оплаты труда по региону. Это уже определенный шаг вперед. И мы еще будем продолжать балансировать зарплату в пределах тех объемов, которые у нас есть.

При этом зарплата должна быть связана с реальным вкладом и достижениями сотрудников. Такую систему стимулирования мы сейчас настраиваем. Достаточно ли такой зарплаты? Конечно же, нет. Я считаю, что сотрудники Росстата недооценены. Хотя, наверное, любой руководитель любой организации считает, что именно его сотрудники заслуживают более высокой оплаты труда. Сотрудник статистики — это сегодня представитель профессии будущего, специалист, который умеет искать данные, обрабатывать их и выдавать результат.

Павел Малков

(Фото: Екатерина Штукина / РИА Новости)

«Мы не считаем показатели просто так»

— Вопрос интересный. Росстат считает около 5 тыс. базовых показателей. Если брать с временными, отраслевыми и региональными разрезами, то уже будет примерно 60–70 тыс. разных показателей. Но при этом можно придумать еще сотни тысяч показателей, которые Росстат не считает. Поэтому важно понимать — мы не считаем показатели просто так. Всегда должна быть какая-то задача. Показатель должен быть кем-то востребован, необходимость в его расчете — обоснована. После этого он включается в федеральный план статистических работ и становится частью нашей текущей работы.

Я даже не исключаю, что сейчас можно его взять и посчитать из данных других ведомств. И здесь возникает второй важный фактор — у нас в стране больше 60 министерств и ведомств собирают и считают отдельные статистические показатели, не только Росстат. Поэтому, может быть, этот показатель считает или может считать какое-то другое ведомство.

— Во всем мире много массовых и значимых событий перенесено на следующий год: концерты, форумы, спортивные мероприятия. Перепись населения — большой и сложный проект, и он требует очень тщательной подготовки. Сейчас уже очевидно, что обеспечить эту подготовку на необходимом уровне в текущем году просто невозможно. Предполагается, что всероссийская перепись населения пройдет в 2021 году. Окончательного решения о сроках пока нет, оно будет принято правительством. Мы его ждем.

— Есть три потенциальных направления использования дополнительных источников данных для расчета статистических показателей — административные данные, большие данные, потоковые данные.

Что такое административные данные? Это информация, накопленная другими органами власти в рамках осуществления их полномочий. Например, ФНС собирает фискальные данные, таможенная служба собирает данные в рамках контроля за перемещением товаров через границу.

Чтобы использовать административные данные для расчета статистических показателей, нужно доработать информационную систему соответствующего ведомства, чтобы она могла выгружать нам данные, и доработать информационные системы Росстата так, чтобы мы их могли принимать. Разработать методологию и научиться производить расчеты. Вы прекрасно понимаете, что данные в информационных системах ведомств предназначены для целей именно этих ведомств. И с ними нужно серьезно поработать, чтобы использовать их для своих статистических расчетов.

Прекрасный пример, который у всех на слуху, — это индекс потребительских цен, инфляция. Все говорят: у нас есть контрольно-кассовая техника, все данные собираются, давайте будем считать инфляцию на основе этой информации. И это абсолютно правильный подход. Но дальше возникают вопросы. Во-первых, это неструктурированные данные, у нас нет и не может быть единого справочника всех товаров и услуг. Если вы сделаете одинаковые закупки в трех разных магазинах и посмотрите в чек, то один и тот же товар будет записан по-разному. Эти данные надо научиться описывать и структурировать. Технологии, которые позволяют разбирать их с достаточно высокой степенью точности, есть, это отдельный проект. Поэтому для расчета индекса потребительских цен необходимо эти данные получить, разобрать, разнести по разным товарам, работам и услугам. Потом разработать методологию расчета индекса потребительских цен на основе этих данных. Достаточно долго пользоваться этой методологией, смотреть, что у нас получается, сопоставляя с теми данными, которые были ранее. Доказать международному сообществу, что эти данные релевантные и полностью соответствуют международным стандартам. И только после этого можно будет сказать, что мы считаем индекс потребительских цен, инфляцию, на основе административных данных. Безусловно, это один из наших приоритетных проектов. Уже сейчас мы начинаем работать с данными по контрольно-кассовой технике. Рассчитываю, что мы начнем считать индекс потребительских цен с помощью ККТ уже в следующем году.

Вторая категория, о которой все говорят и часто путают с первой, — это большие данные: то, что накоплено на рынке за время его существования. Например, данные операторов мобильной связи, банков, агрегаторов такси и услуг гостиничного бизнеса и т.д. Эти данные тоже несут очень большой потенциал. С другой стороны, использовать их сложнее, потому что они не регулируются и не регламентируются. Сегодня данные доступны, завтра они хранятся уже в другом виде, послезавтра их уже вообще нет. Но не использовать их мы тоже не можем, потенциал очень большой. Например, мы уже запланировали использование данных операторов мобильной связи при проведении переписи населения. Также мы уже провели конкурс на использование космических снимков при проведении очередной микросельхозпереписи. И подобных направлений работы еще много.

Наконец, третье — так называемые потоковые данные. Это получение материалов напрямую из информационных систем наших респондентов. В чем сейчас проблема со стандартной статистической отчетностью? Организация должна взять нашу форму, понять, что там написано, как сформулированы наши вопросы, и подготовить ответ. Причем чаще всего ответ на наш вопрос нельзя сформировать автоматически из учетных систем, которые есть на любом предприятии. Вопросы требуют осмысления и человеческого участия. Главная задача — максимально приблизить отчетные формы к тому, что есть в системах предприятий. И, соответственно, научиться автоматически выгружать оттуда необходимые данные.

Мы сейчас ведем диалог с компанией 1С, пытаемся сблизить наши формы с учетными системами предприятия. Автоматическая выгрузка данных позволит снизить количество ошибок и упростить формирование отчетности. Это то самое недостающее звено, которое позволит получать первичные корректные данные сразу в электронном виде в систему Росстата.

— Если все будет настроено правильно — то да, позволит избежать таких ошибок. Кстати, я хочу обратить внимание, что мы тогда заранее выявили это отклонение и пытались уточнить данные, но предприятие нам сказало: «Все верно». То есть контрольный флажок здесь сработал. Но из-за того, что предприятие работало недавно, мы не могли сопоставить данные с ранее полученными.

— Не могу сказать, это нарушение.

— Мы много раз обсуждали этот вопрос в самых разных кругах и везде поясняли: у нас никогда не было этой цифры ежемесячно — по сути это было моделирование. Для предоставления ежемесячных данных по реальным располагаемым доходам у нас не хватает трех из пяти компонентов, которые используются в расчетах. Все необходимые данные собираются только в ежеквартальном режиме. А в условиях быстрого изменения экономических реалий смоделированные цифры лишаются всякого смысла.

Мы говорили об этом открыто, проводили научно-методологический совет. Ответили на все вопросы, причем не раз. Подавляющая часть экспертов с нами согласились. Но сколько мы ни показываем методики расчетов, источники используемых данных, как мы ни пытаемся объяснить, что часть информации в ежемесячном режиме получать невозможно, все равно ряд экспертов ищут какие-то тайные умыслы. Их нет, никакой конспирологии.

Мы готовы на непопулярные решения, если они обоснованы. В том числе и на сокращение периодичности, если для этого есть объективные причины. Понимаю, что кто-то это может истолковать как шаг назад. Но секрет в том, что и шага вперед не было. Мы не за популизм, а за точность и ответственность.

 — По сравнению с ВВП валовой региональный продукт считается по более простой методологии прежде всего потому, что некоторые экономические явления невозможно правильно учесть на уровне субъекта.

ВРП рассчитывается в основных ценах, т.е. в тех, которые получает производитель за единицу продукции, без учета уплаты налогов, но включая полученные субсидии. Не включается стоимость услуг по проживанию в собственном жилье, а также деятельность финансовых посредников, которая не ограничивается рамками одного региона. Не учитываются добавленная стоимость, создаваемая, например, деятельностью в области обеспечения обороны страны, услуги госуправления.

Мы работаем над совершенствованием методологии, развиваем учетную политику, но это постепенный процесс. Сейчас прорабатывается вопрос по включению в ВРП услуг по проживанию в собственном жилье, мы ведем экспериментальные расчеты, но сказать, что они будут опубликованы в ближайшее время, нельзя.

Действующие нормы и порядок ведения бухгалтерского учета позволяют оценить выпуск и затраты только по предприятию в целом. В регионах, где расположена головная организация, добавленная стоимость немного завышается, потому что она включает в себя прибыль всей компании. А в тех регионах, где расположены территориально обособленные подразделения, филиалы и так далее, добавленная стоимость занижается и преимущественно включает только оплату труда. Для корректного отражения динамики мы считаем ВРП по двум смежным годам. Когда происходят какие-либо отклонения как на уровне региона, так и по отраслям, мы анализируем информацию вплоть до уровня предприятий. В случае перерегистрации головных компаний предыдущий год приводится в условиях текущего периода.

Что касается учета холдингов, то это крайне сложная задача. Росстат уже не один год работает со всеми крупными российскими корпорациями и многое уже смог сделать. Ключевая проблема в том, что каждый холдинг, каждая крупная компания работает по-своему: у всех разные системы внутреннего учета и функционирования. Здесь необходим индивидуальный подход, и это общемировая практика. На первом этапе мы стремимся гармонизировать их внутренние алгоритмы сбора информации с потребностями Росстата, изучаем структуры хозяйствования, согласовываем отдельные вопросы при предоставлении отчетности, производим экспериментальные оценки показателей, характеризующих деятельность в регионах.

— Это не совсем верная интерпретация методологии. Международный стандарт рекомендует при расчете показателей национальных счетов учитывать все экономические операции, не наблюдаемые прямыми статистическим методами. При расчете ВВП мы выделяем четыре группы операций: теневые операции, операции в неформальном секторе, деятельность домашних хозяйств для их собственного конечного использования и незаконную деятельность.

Теневое производство, как правило, мы видим в легальной экономике в тех случаях, когда ее часть пытаются намеренно скрыть от внимания власти, например для уклонения от уплаты налогов.

Производство в неформальном секторе — это деятельность небольших предпринимателей, которые не зарегистрированы официально, но производят товары для реализации на рынке. Например, это самозанятые, которые не легализовали свою деятельность, или владельцы подсобного хозяйства, которые на своем участке что-то выращивают, потом идут на рынок и продают, но не регистрируются как фермеры или ИП. Эта деятельность тоже включается в ВВП.

Учитывается в ВВП и производство домашних хозяйств для их собственного конечного использования. Речь идет о товарах или услугах, которые производит домашнее хозяйство, само же результаты этой деятельности потребляя. Это, например, овощи и фрукты на дачах. О ней Росстат узнает через обследование домашних хозяйств и включает в ВВП.

По трем видам ненаблюдаемой деятельности корректировка ВВП в Росстате осуществляется, официально публикуется и составляет 11–13% ВВП. Даже при отсутствии информации о производстве продукции мы видим, что она появилась на рынке, она потребляется, и можем косвенно оценить ее стоимость и осуществить соответствующие корректировки.

Что касается незаконного или криминального производства, то позиция у всех стран едина: учитывается только та деятельность, которая разрешена законом страны. Например, в Голландии при соблюдении определенных условий проституция и наркотики — это законное производство, и, конечно, они его учитывают. В России производство и реализация наркотиков и оружия, проституция и др. — официально незаконная деятельность, и Росстат не учитывает ее в расчете ВВП.