Глава Минприроды — РБК: «Прорабатываем вопрос о вывозе отходов в регионы»

Сергей Донской (Фото: Олег Яковлев / РБК)

«Силовые решения» мусорного кризиса

— 2017 год был объявлен Годом экологии в России. Какие природоохранные мероприятия удалось реализовать за это время?

— Если выделить наиболее важные шаги, то это, конечно, старт перехода на наилучшие доступные технологии (НДТ; закон «Об охране окружающей среды» предусматривает применение промышленными предприятиями таких технологий, которые обеспечивают комплексное предотвращение или минимизацию негативного воздействия на окружающую среду. Государство стимулирует компании к переходу на НДТ льготными налоговыми кредитами. — РБК). Это одна из наиболее важных наших задач, выполнение которой по закону станет обязательной только с 2019 года. В рамках отдельных проектов в Год экологии мы начали выполнять ее уже сейчас. С использованием наилучших доступных технологий введено в эксплуатацию 11 новых объектов и еще четыре модернизировано. Это новые очистные сооружения «Биосфера» на МНПЗ, перевооружение установки сухого тушения кокса на Нижнетагильском металлургическом комбинате. Примеров много.

Ключевой же в 2017 году стала, наверное, тема утилизации бытовых отходов. Во-первых, мы приняли достаточно большой пакет изменений в законодательство. Прежде всего это касается раздельного сбора мусора, стимулирования вторичной переработки, развития института расширенной ответственности производителя (прописана в законе «Об отходах производства и потребления» и предусматривает обязательство производителя товаров, подлежащих утилизации после утраты ими потребительских свойств, отправить их на переработку вместе с их упаковкой; доля от производства товаров, подлежащих утилизации с 2018 по 2020 год, прописана в распоряжении правительства, подписанном 28 декабря 2017 года. — РБК).

Второй момент — это практическая работа по формированию территориальных схем и программ по обращению с отходами, строительству мощностей. После поручения президента был закрыт всем известный кучинский полигон. Но на этом подмосковные власти не останавливаются, планируется закрыть еще несколько полигонов. В период с 2013 по 2017 год в регионе перестали свозить отходы на 24 полигона из 39, из них на четыре — в 2017 году. В соответствии с поручением президента после прямой линии будут также закрыты полигоны «Сабурово» (до 1 января 2019 года) и «Егорьевский» (до 1 января 2021 года).

Полигоны закрываются, но мы понимаем, что отходы необходимо складировать, перерабатывать или обрабатывать термически. Поэтому подмосковные власти должны построить два современных новых полигона и провести реновацию пяти старых.

Кроме того, уже сейчас реализуется целая программа «Чистая страна», в рамках которой планируется строительство нескольких заводов по термической обработке. В Подмосковье их будет четыре. (Федеральная программа «Чистая страна» предусматривает строительство в 2017–2025 годах пяти мусоросжигающих заводов — четырех в Московской области и одного в Татарстане, а также восстановление и рекультивацию полигонов. — РБК.)

— Кто будет в это вкладываться? Какая здесь помощь государства необходима?

— В рамках программы «Чистая страна» предусмотрены существенные средства федерального бюджета на создание мощностей. На 2018 год предусмотрено 2,7 млрд руб. Если мы говорим о закрытии «Кучино», о рекультивации полигонов, то здесь как федеральный бюджет вкладывается, так и местный. Пропорции — приблизительно 50 на 50. В целом необходимо уходить от схемы, когда государство вкладывает ресурсы в рекультивацию, — должны быть созданы специальные финансовые инструменты, которые бы обязали собственника [полигона] изначально еще при проектировании полигона закладывать в том числе расходы на закрытие и рекультивацию, потому что каждый полигон имеет свой срок эксплуатации.

Экстренная система дегазации на полигоне «Кучино» в Балашихе

(Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС)

— Какой планируется средний срок службы, объем хранения отходов на новых полигонах в Подмосковье?

— Среднего я не стал бы приводить. В Подмосковье пока крупных полигонов строить не планируется. Два новых полигона будут строиться так, чтобы обеспечить эффективную перевозку отходов автомобильным или железнодорожным транспортом. Полигон должен удовлетворять всем санитарным нормам. Размер и количество зависит от потребности региона. Сейчас ежегодно в Подмосковье утилизируется 12 млн т отходов, из них около 10 млн привозят из Москвы.

В Советском Союзе Подмосковье изначально рассматривалось как анклав, прилегающий к Москве, среди прочего и для захоронения отходов. Но понятно, что это бесконечно не может продолжаться. Мы реформируем систему в целях стимулирования переработки прежде всего. Как оперативную меру прорабатываем совместно с РЖД вопрос о возможности вывоза отходов в другие регионы страны. Коллеги уже подтвердили готовность осуществления перевозок.

— Но в основном для полигонов будут старые точки расположения использоваться?

— Это зависит от планов подмосковного правительства, от возможностей модернизации, рекультивации старых объектов.

— После закрытия «Кучино» увеличилось число несанкционированных свалок. Как с этим бороться и куда направлять мусор?

— Когда закрыли «Кучино», мусор перераспределили между другими полигонами — «Ядрово», «Тимохово», «Лесная» и «Алексинский карьер». Логистика позволяет туда перераспределять мусор. Что касается несанкционированных свалок, то включились все проверяющие органы, которые жестко реагируют на незаконное складирование. Здесь и Генпрокуратура подключилась, и другие структуры, которые используют в том числе силовые решения.

«Возможно, мусоропроводы придется просто заварить»

— Вы недавно говорили о необходимости ввести обязательный раздельный сбор мусора. Идея хорошая, но как ее воплотить? Допустим, мы поставили контейнеры для разных видов отходов во дворах. Сознательные жильцы бросают в них «правильный» мусор. А потом приезжает мусоровоз и сваливает вс​е в одну кучу. Что с этим делать, как такое переработать?

— То, что проблема раздельного сбора мусора не решается установкой контейнеров, я думаю, всем уже понятно. Нужна в первую очередь инфраструктура по вывозу и дальнейшей переработке раздельно собранного мусора. Понятно, что люди, положив в контейнер пачку газет, ожидают, что она попадет на переработку и дальше из нее будут вторично производить бумагу. Если цепочка рвется, система раздельного сбора не выстраивается. Сейчас в законе (президент Владимир Путин подписал его в конце декабря 2017 года) прописаны нормы, стимулирующие первый этап — раздельный сбор, потому что без этого невозможно выделить полезный компонент. Второй этап — это через расширенную ответственность производителя создавать мощности по переработке того самого сортированного нового отхода.

В качестве дополнительного стимула в 2017 году принято постановление правительства, запрещающее размещать на полигонах отдельные виды отходов. Год от года запретительный список расширяется, а значит, эти отходы должны [c начала 2018 года] вовлекаться во вторичную переработку.

— Вы говорите, что физлица, которые разделяют мусор, могут платить меньше за вывоз мусора, если будет принят закон о раздельном сборе.

— Мы рассматриваем возможность создания механизма, чтобы муниципальные власти, управляющие компании, ТСЖ могли дифференцировать плату.

Мобильный пункт раздельного сбора отходов в центре Москвы

(Фото: Кирилл Каллиников / РИА Новости)

— А те, кто не разделяет мусор, получается, будут платить больше. Как отследить, кто разделяет мусор?

— Вариантов много. В конце концов, камеры могут поставить.

— У каждого мусоропровода?

— Требования в СНиП к мусоропроводам должны соответствовать принятым изменениям, касающимся раздельного сбора. Давайте не будем никого пугать, подходы могут быть разные, но возможен вариант, когда мусоропроводы придется просто заварить.

Во многих странах люди выносят и выбрасывают отходы сразу в мусорный контейнер. В любом случае этот вопрос должен решиться в сфере жилищно-коммунального хозяйства и градостроительства. Требования к накоплению, сбору мусора в жилищно-коммунальном хозяйстве должны быть построены так, чтобы гражданам удобно было разделять его. И инфраструктура должна способствовать этому.

— График мероприятий программы «Чистая страна» в части строительства заводов по термической обработке отходов не выполняется. По плану осенью 2017 года «Ростех» уже должен был получить разрешение на строительство трех заводов, однако на практике готов только проект по одному, в Воскресенском районе Подмосковья. Чем вызвана задержка, есть ли у Минприроды рычаги для влияния на сроки?

— Исполнителем является госкорпорация «Ростех» в лице ООО «РТ-Инвест». Мы не видим необходимости ускорять сущностные этапы работы — в частности, все, что касается экспертизы и общественных слушаний. Это приоритет. Коллеги должны пройти все этапы и при необходимости вносить корректировки, в том числе в сроки. Здесь нет государственных вложений, и инвестор сам следит за сроками проведения работ.

Возврат инвестиций обеспечивается за счет «зеленого» тарифа (этот тариф позволяет производителям электроэнергии из возобновляемых источников получать компенсацию за поставленную в сеть электроэнергию, превышающую розничный тариф. — РБК) в течение 15 лет. После ввода заводов в эксплуатацию будет осуществляться продажа энергии промышленным потребителям. Максимальный уровень нагрузки на рынок: для потребителей Московского региона — 2,6% [от всей потребляемой в регионе энергии], для потребителей Республики Татарстан — 1,6%.

— Согласовано ли решение о вводе налога на пластиковые пакеты, который предложил спецпредставитель президента по экологии и транспорту Сергей Иванов? Какой будет ставка, кто будет платить налог?

— Не налога, а ставки экосбора, если производитель самостоятельно не утилизирует упаковку [включая пластиковые пакеты]. Механизм заработал. Норматив утилизации — сейчас 10% [от производства], с 2019 года — 15%. Ставка [экосбора] — около 4 тыс. руб. за тонну. Со временем норматив утилизации будет увеличиваться и может дойти до 100%.

— Прорабатывается ли введение экосбора на сигаретные фильтры? Эту идею осенью прошлого года предлагал Минздрав.

— У нас действует постановление правительства, которое описывает все группы товаров, уровень утилизации этих продуктов и ставку экосбора. Давайте отталкиваться от того, что у нас есть. С другой стороны, конечно, мы будем расширять перечень продуктов, которые будут вовлекаться в систему РОП (расширенной ответственности производителя). Потому что есть и поручение президента о том, чтобы развивать вторичную переработку отходов.

Этот институт [утилизации] необходим и в связи с дефицитом полигонов, который есть уже сейчас, и для того, чтобы окупить строительство новых полигонов. С точки зрения экономики, логистики невозможно строить полигон за 1 тыс. км от населенных пунктов, никто туда отходы не повезет. Поэтому сортировка и переработка — это наилучший выход.

Сергей Донской

(Фото: Олег Яковлев / РБК)

Акцент на геологоразведке

— В Роснедрах не раз говорили о том, что практически все крупные месторождения ​нефти в России из числа разведанных уже распределены, а выдача шельфовых лицензий заморожена. Как стимулировать компании к новым открытиям? Сейчас их практически нет, а запасы небольшого числа новых месторождений зачастую оказываются завышенными.

— В послесоветский период открытия были за счет государственных средств, участки в нераспределенном фонде предоставлялись недропользователям. Сегодня крупных и средних объектов становится мало, они распределены. Но все хорошо понимают, что компания-недропользователь устойчиво будет развиваться, если у нее будет определенный запас для развития собственной добычи. Поэтому компании начинают акцентировать внимание на геологоразведке. Появился заявительный принцип (этот принцип предполагает, что компании могут без аукционов и конкурсов получать участки до 500 тыс. кв. км, включая прилегающие к их действующим месторождениям. — РБК), различные формы стимулирования геологоразведки, в том числе через экономику, снижение административных ограничений и т.д. Здесь одна из ключевых задач — стимулировать компании активно вкладываться в геологоразведку и вести работу на открытие [новых месторождений] самостоятельно.

К нераспределенному фонду недр сейчас относятся 418 нефтесодержащих месторождений: 26 средних, из них два находятся на территории заказников и десять расположены в районах с неразвитой инфраструктурой. Единственное крупное по запасам нефти [и нераспределенное] месторождение Ростовцевское находится на территории заказника регионального значения «Ямальский», но объекты на особо охраняемых природных территориях, разумеется, не будут лицензироваться.

В 2017 году открыто 53 новых месторождения в пределах уже выданных ранее лицензий. В Оренбургской области открыты Судьбадаровское нефтяное месторождение с запасами 13 млн т и Южно-Моховое (10 млн т). Состояние запасов по всем категориям жидких углеводородов выросло на 0,8 млрд т [в России], а прирост запасов промышленных категорий за счет геологоразведки составил 526 млн т. С 2012 по 2016 год было открыто 227 месторождений с суммарными запасами категорий С1+С2 по нефти более 900 млн т, по газу — около 900 млрд куб. м (по данным ЦДУ ТЭК, которые приводит «Интерфакс», в 2017 году добыча нефти в России составила 546,8 млн т, газа — 690,5 млрд куб. м. — РБК).

— В какой стадии находится подготовка законопроекта Минприроды, предусматривающего льготы и преференции для геологоразведки, включая отмену, сокращение или отсрочку по разовым платежам за пользование недрами при открытии месторождений и учет затрат на геологоразведку при расчете налога на прибыль?

— Минфин пока только на словах поддержал наш законопроект. Будем убеждать коллег. Мы предлагаем стимулирование геологоразведки за счет вычетов из налога на прибыль в виде повышающих коэффициентов. Для участков суши предполагается установить коэффициент 1,5 к расходам на поиски и оценку месторождений нефти и газа, для новых морских месторождений — 3,5, столько же — в отношении месторождений на суше в наиболее рисковых и сложных регионах, включая Арктику.

— Как часто будет использован принцип приостановки действия лицензий по просьбам компаний вместо их возврата или отзыва? Не кажется ли вам такая практика порочной? У «Газпрома» и «Роснефти» уже были такие прецеденты на шельфах Черного моря и Камчатки. Поступали ли новые запросы о заморозке лицензий?

— Нет, других решений нет. Что касается возврата… Хорошо, они вернули, кому мы отдадим?

— То есть либерализация доступа на шельф сейчас даже не обсуждается?

— Сейчас она правительством не рассматривается.

— Как вы намерены сотрудничать с «Росатомом», который правительство назначило основным исполнителем работ по развитию Северного морского пути в процессе освоения Арктики? В чем будут состоять функции Росгидромета как соисполнителя мероприятий в рамках этой программы?

— С руководителем «Росатома» [Алексеем Лихачевым] я хорошо знаком с тех пор, когда он еще был заместителем министра экономического развития. Сейчас мы сотрудничаем, например готовили прогноз по объемам поставок по Севморпути на долгосрочный период. Прогноз сделали, исходя из лицензий и обязательств, которые есть у компаний. Это одна из форм сотрудничества. Другая форма — это когда возникнет задача более конкретных обязательств, которые необходимо будет в лицензиях прописывать с точки зрения обеспечения развития Севморпути. Мы открыты и готовы сотрудничать в том числе и в рамках работы Росгидромета, развития систем мониторинга ледовой обстановки и т.д.

— Есть вещи, которые вы не успели сделать в 2017 году? Какие задачи на 2018 год?

— Те задачи, которые мы начали в 2017 году, невозможно решить в течение одного года. Экология сама по себе требует постоянного внимания. Мы будем дальше ​заниматься реформированием сферы отходов, развитием этой системы в целом, будем заниматься внедрением наилучших доступных технологий, экологическим образованием, вопросами сохранения биоразнообразия, охраной ландшафтов и вообще уникальных природных территорий.