Деньги на Эбола: сколько можно заработать на облигациях катастроф
На днях Всемирный банк (ВБ) разместил первые в мире облигации, выплаты по которым привязаны к вспышкам пандемий инфекционных заболеваний. При помощи этого инструмента ВБ рассчитывал собрать средства для развивающихся стран, в которых особенно высока вероятность распространения опасных инфекций. Всего было размещено два выпуска «пандемических» бондов сроком обращения три года — на $225 млн и $95 млн. Ставка купона по первому выпуску на 6,5 процентного пункта выше шестимесячной ставки межбанковского кредитования LIBOR в долларах США (сейчас она равна 1,44%), ставка купона по второму выпуску — выше на 11,1 п.п. Таким образом, доходность «пандемических» облигаций составила 7,94% годовых по первому выпуску и 12,54% годовых — по второму, что в среднем превосходит ставки высокодоходных «мусорных» бондов. Вырученные средства Всемирный банк передал в созданный в прошлом году спецфонд — Механизм финансирования чрезвычайных мер в случае пандемии (Pandemic Emergency Financing Facility, PEF).
Доход от размещения первого выпуска «пандемических» облигаций будет направлен на борьбу с заболеваниями, вызванными коронавирусами и пандемическими штаммами гриппа, от размещения второго выпуска — против вспышек филовирусных инфекций, таких как лихорадка Эбола и другие виды лихорадок. Инвесторы, купившие эти облигации, будут получать купон по ним до тех пор, пока не разразится пандемия указанных заболеваний. В этом случае держатели бумаг потеряют часть дохода по облигациям либо часть основного долга, а их средства PEF передаст пострадавшим от пандемии государствам и благотворительным организациям, которые борются с распространением опасных заболеваний.
Главным андеррайтером размещения стала швейцарская перестраховочная компания Swiss Re, в организации сделок также участвовали германский перестраховщик Munich Re и брокер GC Securities. По данным издания Quartz, спрос превысил предложение в два раза. Основными покупателями стали европейские институциональные инвесторы, в том числе пенсионные фонды и управляющие компании. Как отмечается в пресс-релизе ВБ, решение о выпуске «пандемических» облигаций стало результатом эпидемии лихорадки Эбола, унесшей в 2013–2014 годах жизни 11 тыс. человек в Гвинее, Либерии и Сьерра-Леоне и других странах Западной Африки. По оценкам фининститута, число погибших было бы на 90% меньше, если бы страны получили доступ к финансированию на ранних стадиях распространения вируса.
Страховка от природы
«Пандемические» бонды Всемирного банка по сути относятся к так называемым облигациям катастроф (cat bonds). Речь идет о долговых бумагах, привязанных к риску возникновения событий, приводящих к значительным разрушениям и финансовым потерям, будь то стихийные бедствия или техногенные катастрофы. Согласно оценкам аналитической компании Artemis Deal Directory, объем мирового рынка «катастрофических» бондов сейчас составляет порядка $90 млрд, пребывая на своем историческом максимуме. А текущий год грозит стать рекордным для всей индустрии: в первом полугодии было размещено облигаций катастроф на $9,14 млрд. Рост популярности этого инструмента усилился после кризиса 2008 года, когда процентные ставки ФРС пошли вниз и инвесторы в стремлении получить более высокую доходность стали вкладываться в «катастрофические» бонды, отмечается в обзоре Artemis Deal Directory.
Обычно эти облигации выпускают страховые компании, чтобы увеличить свой капитал для возмещения ущерба от катастрофического события своим клиентам. Эмитенты «катастрофических» бондов выплачивают инвесторам купон и номинал ценной бумаги до наступления катастрофы, оговоренной в условиях контракта, или до того момента, когда сумма страховых выплат по этой катастрофе превысит определенный уровень. В первом случае инвесторы перестают получать купонные выплаты (или они выплачиваются в меньшем размере), а эмитент освобождается от погашения стоимости бонда — полностью или частично. «Во втором случае, если убытки от катастрофы не превосходят объем вырученных средств, то деньги возвращаются с процентами. В противном случае возвращаются только проценты либо не возвращается ничего», — поясняет главный инвестиционный стратег ФГ «БКС» Максим Шеин.
До наступления указанных событий страховщики-эмитенты, как правило, создают компанию специального назначения (special purpose vehicle, SPV), которая аккумулирует деньги инвесторов и размещает их в надежных активах, добавляет он.
В России для эмиссии подобных бумаг нет законодательной базы, напоминает официальный представитель «АльфаСтрахования» Юрий Нехайчук. Между тем он признает, что этот инструмент был бы полезен как минимум самим страховым компаниям. «Иностранный опыт показывает, что это интересный вид бумаг. У нас их распространение невозможно и в силу наличия государственной помощи в случае природных катастроф. За границей все привыкли к отсутствии компенсаций от государства, их не ждут. У нас же, напротив, денег до сих пор ждут и их до сих пор дают», — подытоживает он.
Кому нужны бонды катастроф
Облигации катастроф могут привлечь инвестора довольно высокой доходностью при более низкой волатильности по сравнению с другими классами активов, поскольку на них практически не влияют макроэкономические события, говорит исполнительный директор УК «Финэкс Плюс» Владимир Крейндель. «На горизонте десяти лет «катастрофические» бонды уступили наиболее близкому классу — высокодоходным облигациям (high-yield bonds) — около 0,5% в годовом выражении», — подчеркивает финансист. Однако, по его мнению, такая премия за риск является недостаточной для добавления «катастрофических» бондов в портфель. Кроме того, эти бумаги — слишком сложный инструмент для частного инвестора. Это подтверждает и зарубежная практика: в США, например, подобные облигации доступны только крупным институциональным игрокам (пенсионным фондам, инвестиционным компаниям и т.д.), отмечает Крейндель.
Максим Шеин соглашается, что облигации катастроф являются узкопрофильным инструментом, который подойдет далеко не всем. Тем не менее он считает, что из-за повышенной доходности, гарантий и независимости от процентных ставок этот актив может быть интересным. Частный инвестор может получить доступ к нему, инвестировав в иностранные хедж-фонды, которые работают с этим инструментом. Например, в один из фондов OppenheimerFunds, который использует стратегию Cat Bond, или в специализированный Schroder GAIA Cat Bond.
Начальник управления по работе с состоятельными клиентами «Церих Кэпитал Менеджмент» Андрей Хохрин добавляет, что облигации катастроф по своей сути напоминают хеджевые контракты или структурные ноты, которые состоят из двух элементов — облигации или депозита и некоего рискового актива. «Такие бумаги — это «коробочный» продукт, куда заложены комиссии его эмитента. Поэтому, если у вас есть возможность купить отдельно страховку (или биржевой инструмент, положительно реагирующий на катастрофические явления) и отдельно облигации — это вам обойдется дешевле на пару процентов годовых и более», — комментирует финансист.
Похожий инструмент можно, по сути, создать своими руками, указывает Хохрин. Для этого, по его словам, инвестору можно обратиться к брокеру и попросить его создать или заказать в крупном международном банке структурную ноту под конкретные условия по доходу, защите капитала и типу катастрофического явления. «Как правило, такую ноту под вас сделают объемом от $1 млн. Хотя минимальный ценник может достигать и $5 млн. Срок, в течение которого вы сможете поставить ее себе на счет, — около двух-трех рабочих недель. Все комиссии будут включены в саму ноту, а вы будете иметь ее итоговые результаты», — резюмирует Хохрин.
Тематический проект о российской винодельческой культуре, вине и спиртных напитках
