Прокуратура запросила шесть лет условно для Майкла Калви
Прокуратура запрашивает наказание в виде шести лет лишения свободы условно для основателя фонда Baring Vostok Майкла Калви. Об этом 15 июля сообщил прокурор во время прений по делу в Мещанском районном суде, передает корреспондент РБК.
Для партнера фонда Baring Vostok Филиппа Дельпаля гособвинение запросило пять лет условно, для топ-менеджеров фонда Вагана Абгаряна и Ивана Зюзина — пять и 5,5 года соответственно, для экс-гендиректора Первого коллекторского бюро Максима Владимирова — 4,5 года, для экс-директора по инвестициям «Восточного» Александра Цакунова — 4,5 года, для экс-главы «Восточного» Алексея Кордичева — четыре года (всем условно). Смягчающим обстоятельством для фигурантов дела может быть признано возмещение причиненного ущерба, отягчающих обстоятельств не установлено, отметил прокурор.
В среду, 14 июля, завершилось судебное следствие по делу в отношении менеджеров и партнеров инвестиционного фонда и начались прения сторон. Прокуратура заявила, что считает вину подсудимых доказанной.
Несмотря на общую позицию всех подсудимых о непризнании вины, гособвинение посчитало, что они действовали в составе организованной группы. «Все являются финансистами, каждый имеет насыщенный опыт, богатый круг общения. Все подсудимые обладают организаторскими способностями, четверо подсудимых являются партнерами такой серьезной компании, как Baring Vostok», — сказал прокурор на процессе. Состав организованной группы позволяет убедиться в том, что к ситуации вокруг банка не были привлечены случайные лица, добавил он. Устойчивость группы, по словам прокурора, объясняется тем, что Калви и другие фигуранты дела были знакомы и вместе работали.
Уголовное дело против Калви и его коллег по фонду Baring Vostok и банку «Восточный» было возбуждено Следственным комитетом в феврале 2019 года — после заявления члена совета директоров банка и миноритарного акционера «Восточного» Шерзода Юсупова, поданного в ФСБ России. Заявитель входил в группу акционеров банка, находящуюся в состоянии конфликта с Baring Vostok (структура фонда тогда была его мажоритарным акционером). Первоначально следствие квалифицировало дело как мошенничество, но затем сменило вменяемую статью на растрату. По версии следствия, Калви вместе с другими фигурантами растратил 2,5 млрд руб. кредитных средств, которые «Восточный» выдал аффилированному с Baring Vostok Первому коллекторскому бюро (ПКБ). Фигурантов дела отправили в СИЗО, но потом отпустили под домашний арест — сначала самого Калви, а затем постепенно и других обвиняемых. Сейчас Калви и иным фигурантам избрана мера пресечения в виде запрета определенных действий.
Ч. 4 ст. 160 Уголовного кодекса, по которой проходят обвиняемые, предусматривает лишение свободы на срок до десяти лет. Наказание также может включать штраф в размере до 1 млн руб. либо в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех лет и ограничение свободы на срок до двух лет.
Позиции обвинителей и обвиняемых
В 2015 году выданный ПКБ кредит был погашен за счет передачи банку «Восточный» акций люксембургского фонда IFTG. Ключевым моментом дела стала стоимость акций фонда. Обвиняемые заявляли в ходе процесса, что их стоимость превышает стоимость кредита, сумма которого составляла 2,5 млрд руб. Но заказанная следствием экспертиза показала, что акции IFTG с учетом ограничений в уставе компании стоили 254 млн руб. Калви обращал внимание, что даже в следственной оценке эксперт указала, что стоимость финтех-компаний, в которые вложился IFTG, превышала 4 млрд руб. Защита обвиняемых также настаивала на том, что ограничения из устава IFTG были исключены, а кредитные средства банка в итоге ушли на погашение его собственных забалансовых обязательств. Позднее ПКБ с помощью средств Baring Vostok погасило ущерб по уголовному делу — в размере 2,5 млрд руб. Акции IFTG также остались на балансе банка.
В качестве основного мотива обвиняемых прокурор на заседании суда назвал желание получить незаконную имущественную выгоду. Гособвинитель заявил, что ни один из свидетелей не указал на факты преступной деятельности фигурантов дела.
Не устроило обвинение и то, какие доказательства представила защита подсудимых. «Сколько юристов, столько и мнений», — прокомментировал прокурор экспертизу устава IFTG, выполненную юристами по люксембургскому праву и лингвистами по заказу адвокатов защиты. Они не являются специалистами по банковской деятельности и вышли за рамки своей специализации, добавил он.
Калви ранее связывал уголовное дело с корпоративным конфликтом в банке. Baring Vostok спорил за контроль над «Восточным» с компанией «Финвижн» Артема Аветисяна. Через полгода после начала уголовного дела по решению амурского суда компания Аветисяна и его партнеры стали владельцами контрольного пакета «Восточного», исполнив опцион, который был предметом судебных разбирательств, в том числе в Лондонском суде. В 2020 году стороны заключили мировое соглашение, а в 2021-м — продали «Восточный» Совкомбанку. Для сделки «Восточный» оценили всего в 11 млрд руб. — это более чем вдвое меньше капитала банка.
После заседания Майкл Калви заявил, что в ходе дела «гособвинение отказалось от допроса ключевых свидетелей и многократно протестовало против приобщения важнейших документов». «Но даже те документы, которые удалось приобщить к материалам дела, полностью доказывают нашу невиновность. Последние шесть месяцев каждый свидетель и эксперты, которые были допрошены в суде, в том числе представители банка, подтвердили, что никто из фигурантов не получил никакой выгоды, а банк, который назначен потерпевшим, не только не понес ущерба, но и был единственным бенефициаром вменяемых сделок», — сказал он.
По его словам, прокурор «сам признал, что нет ни одного свидетеля, который подтверждал бы факт хищения». «Но он использовал это в качестве аргумента, какая мы хорошо организованная группа. Это было бы даже смешно, если бы не было так серьезно», — заявил Калви. Он надеется, что суд (процесс продолжится в пятницу, 16 июля) примет решение о прекращении дела.
Шансы на условный срок
По словам юристов, запрос условных сроков со стороны прокуратуры нестандартен для подобных кейсов. «Позицию прокуратуры во многом определяет соглашение между обвиняемыми и потерпевшими. По большому счету, это возмещение ущерба, что является смягчающим обстоятельством. Полагаю, что именно этим вызвано решение прокуратуры о таком наказании», — сказал РБК партнер адвокатского бюро «Коблев и партнеры» Руслан Коблев. Другой вопрос в том, прислушается ли суд к мнению прокуратуры, продолжил он. «В судебной практике нередки случаи, когда суд принимает совершенно противоположное решение», — отметил адвокат.
«Сам факт запроса прокурором условного срока — скорее исключение из правил. Во многих делах данной категории при возмещении ущерба прокуратура требует реальных сроков», — обращает внимание управляющий партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Алексей Добрынин.
По словам Добрынина, обычно, если подсудимый на стадии предварительного следствия был отправлен под арест, а затем мера пресечения была изменена на более мягкую, не связанную с лишением свободы, суд приговаривает его к реальному сроку, но засчитывает его в срок нахождения тогда еще обвиняемого под стражей. «И в итоге освобождает подсудимого от дальнейшего отбытия наказания», — напоминает он.
Майкл Калви к настоящему времени уже вернулся к работе. В случае назначения условного срока он, скорее всего, сможет ее продолжить. «Обычно условный срок не предполагает каких-либо ограничений на работу, но на основании федерального закона «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» выезд условно осужденного из страны может быть ограничен до исполнения приговора», — сказал Коблев. Выезд условно осужденных иностранцев из России не ограничен, добавляет Добрынин, но в зависимости от возложенных судом на осужденного ограничений он будет обязан уведомить о выезде уголовно-исполнительную инспекцию.
