Страховка подвела: что делать оказавшимся за балансом банка вкладчикам
С невозможностью получить выплаты по закону о страховании вкладов через банк-агент столкнулись клиенты Мико-банка (лишился лицензии 24 марта), Кроссинвестбанка (11 апреля) и Стелла-банка (14 апреля). Во всех трех случаях данных о владельцах депозитов не оказалось в реестрах вкладчиков или эти данные были неполными. Все три банка находятся в конце четвертой — пятой сотне по размерам вкладов физлиц. Их общий объем, по официальным данным, составляет около 3,2 млрд руб.
В списках не значатся
Клиент Стелла-банка Владимир Стрелков рассказывает, что выплаты вкладчикам начались 28 апреля через банк «Открытие». «Мне сказали по телефону, что моя фамилия в реестре есть, но когда я пришел, выяснилось, что, согласно реестру, у меня и моей супруги на счетах по 10 тыс. руб. Хотя у нас по 1,4 млн», — рассказывает он. По его словам, в банке «Открытие» он написал заявление о несогласии с суммой выплат, которое вместе с копиями первичных документов отправили в АСВ. «Я звонил в АСВ, там сказали: ждите. Что будет дальше — пока непонятно», — говорит он.
Вкладчики Мико-банка жалуются, что их имен вообще нет в реестре банка. Один из сотрудников Мико-банка на условиях анонимности рассказал РБК, что не отраженные в реестре вклады были открыты в дополнительных офисах банка. «В начале года у нас сменилось руководство. Онo начало открывать допофисы, принимать у людей средства. Вкладчики, открывавшие депозиты в центральном офисе, в реестр вносились, а те, кто открывал в отделениях, — нет», — объясняет он.
Вкладчица Кроссинвестбанка Ярослава Волкова говорит, что ее фамилии также не оказалось в реестре и ее банк-агент (также — «Открытие») отправил ее в АСВ. «Закон о страховании вкладов по факту ни от чего не страхует, а государство в лице АСВ больше никаких гарантий вкладчикам не дает», — возмущается Волкова. Она возглавляет инициативную группу вкладчиков всех трех банков, которые пытаются добиться возврата своих вкладов.
По данным пресс-службы АСВ, больше всего пострадавших в Кроссинвестбанке — около 4 тыс. человек. Из них пока только 1300 человек подали в АСВ заявления о несогласии с суммой выплат. Как следует из опубликованного 6 мая пресс-релиза ЦБ, руководство Кроссинвестбанка мошенническим путем привлекло от граждан около 3,5 млрд руб — вдвое больше суммы, отраженной в официальной отчетности банка. Пресс-служба АСВ также подтвердила нарушения при ведении реестров в двух других банках. От вкладчиков Мико-банка в АСВ поступило около 700 заявлений, и около 350 подали клиенты Стелла-банка, сообщила пресс-служба агентства.
Сейчас вкладчики трех банков обсуждают сложившуюся ситуацию в соцсетях, а также готовят коллективную жалобу на действия АСВ в Генпрокуратуру и петицию, которую подписали около 400 человек.
По словам финансового омбудсмена Павла Медведева, подобные случаи, когда вкладчики оказывались за реестром, уже случались. Он приводит в пример случай банка «Первомайский», когда руководитель одного из офисов принимала у людей деньги якобы на депозиты, а в банк деньги не поступали. «За работой сотрудников должна следить служба внутреннего контроля, и мне непонятно, почему Банк России не предъявил к ней никаких претензий. Малейшее сомнение регулятора в адекватности внутреннего контроля побудило бы банк вернуть вкладчикам деньги», — уверен он.
Все в суд
По мнению Медведева, если у банка уже отозвана лицензия, то без соответствующего решения суда АСВ не может внести вкладчика в реестр и выплатить страховку. Один из самых известных таких случаев — тяжба с АСВ VIP-вкладчиков Мастер-банка, оказавшихся за балансом кредитной организации. Как выяснилось, после отзыва лицензии банка в 2013 году вкладчики заключили с банком нетиповые договоры под более высокие ставки на 1,2 млрд руб. Вклады не проходили через кассу, а клиенты не попали в реестры вкладчиков и кредиторов банка. В октябре 2015 года Конституционный суд постановил, что наличие вклада может подтверждаться в том числе нетиповыми договорами с банком. Это помогло вкладчикам в судебных спорах с АСВ.
Наталья Волынская, участница инициативной группы вкладчиков трех банков, пострадавшая от действий Кроссинвестбанка, говорит, что прежде чем обратиться в суд, вкладчик должен написать в АСВ заявление о несогласии с суммой возмещения. Это можно сделать как самостоятельно, так и в офисе банка-агента.
Пресс-служба АСВ разъяснила РБК, что к заявлению нужно приложить документы, подтверждающие внесение денег в кассу банка. Это договор банковского вклада и приходный кассовый ордер. Кроме того, советует АСВ, можно приложить и другие документы: сберкнижку, платежные поручения и чеки из банкомата. «У временной администрации можно запросить документы, подтверждающие движение денег по счетам. Все это потом пригодится в суде», — говорит Волынская.
После этого, рассказывает она, все документы направляются в АСВ, и клиент должен дождаться ответа агентства. Средний срок рассмотрения заявления, по информации агентства, составляет 2–3 недели, причем на сайте АСВ можно следить за статусом заявления. «Агентство не интересует, оригиналы у вас или копии документов. Всем обратившимся вкладчикам Мико-банка пока писали только отказы о включении в реестр и после этого отправляли в суд. Скорее всего, с клиентами Кроссинвестбанка будет так же», — говорит Волынская.
Вкладчикам, получившим отказ, АСВ предоставляет бланк искового заявления. Но без помощи квалифицированного адвоката вкладчик имеет гораздо меньше шансов выиграть спор с агентством, считает юрист общественной организации потребителей Финпотребсоюз Алексей Драч. «Я бы всем вкладчикам посоветовал обращаться к юристам, специализирующимся на подобных спорах. АСВ — это государственная корпорация, а с нее суду сложнее взыскивать деньги», — поясняет он.
Адвокат Кирилл Соболев считает, что вкладчикам нужно подавать коллективные исковые заявления либо объединить несколько дел уже в процессе спора. По его словам, это увеличивает шансы клиентов. Часто всего в суде АСВ пытается доказать, что клиент банка относится к так называемым «дробильщикам вкладов»: крупный депозит, принадлежащий одному клиенту, разбивается на несколько небольших и записывается на разных людей. «При этом деньги не снимаются и не вносятся, но технически операция происходит. Чтобы доказать, что это не так, вкладчику нужно найти таких же клиентов, которые подтвердят, что в тот же день они сами вносили средства, то есть касса банка работала и туда поступали деньги», — рассказывает он.
Подтвердить внесение денег можно не только с помощью первичных документов, которые есть у клиента. «Истец имеет право подать ходатайство о предоставлении, например, видеозаписей, подтверждающих внесение денег в кассу. Но удовлетворять ходатайство или нет — это на усмотрение суда. Могут и отказать», — рассказывает Соболев. Помимо доказательств суд будет обращать внимание на то, как давно был открыт депозит, считает Соболев.
«То, что клиент должен самостоятельно проверять, не является ли работник банка мошенником или есть ли у сотрудника полномочия принимать деньги, — такие инструкции после случая с «Первомайским» давал Центральный банк — делает банковскую деятельность невозможной. И это очень тревожно», — считает Павел Медведев.
Понять, будет ли банк добросовестно вносить данные о вкладчиках в реестр, заранее невозможно. «Даже рейтинги или величина банка не спасают от этого», — говорит главный аналитик Сбербанка Михаил Матовников. «Например, Мособлбанк был средним банком с активами 60 млрд руб., но сумел собрать 80 млрд руб. вкладов, не отразив их на балансе, причем это были не VIP-вкладчики, а обычные клиенты», — напоминает он.
По мнению Матовникова, такого мошенничества можно было бы избежать, если бы АСВ предоставило на своем сайте информацию о реестре вкладчиков. Тогда клиент мог бы проверить, действительно ли его вклад застрахован. «Чистка, которая сейчас происходит, направлена как раз против таких криминальных банков, которые выводят средства и фальсифицируют отчетность. Пока, конечно, ситуация абсолютно ненормальна. Но ЦБ обещает закончить расчистку в следующем году», — говорит Матовников.
Тематический проект о российской винодельческой культуре, вине и спиртных напитках
