Экономисты предупредили об откате Китая к традиционной модели роста

Фото: Kevin Frayer / Getty Images

Китайская экономика стоит перед лицом структурных вызовов, таких как демографическое старение, торможение роста производительности труда и уменьшение отдачи от капитала, и поэтому в последующие три-семь лет темпы экономического роста КНР будут находиться под давлением, написало рейтинговое агентство Moody's Investors Service в макроэкономическом обзоре по Китаю (есть у РБК). В неблагоприятном сценарии Китай может вернуться к традиционным драйверам роста, таким как инвестиции в недвижимость и инфраструктуру, и в таком случае среднегодовой рост экономики опустится до 3,5% в период с 2023 по 2030 год, говорится в докладе агентства.

В 2015–2022 годах среднегодовой рост ВВП КНР составлял 5,9% (в 2022 году замедлился до 3%), следует из данных Международного валютного фонда (МВФ).

Барьеры в экономике

Из-за сокращения коэффициента рождаемости (которое отчасти является следствием политики «одна семья — один ребенок», свернутой в 2015 году) численность китайского населения в трудоспособном возрасте уменьшится до 767 млн человек к 2050 году с 998 млн в 2019 году, следует из проекций ООН. Увеличение средней продолжительности жизни (в 2021 году — 78 лет, по данным Всемирного банка, против 72 в 2000 году), в свою очередь, влечет усиление социальной нагрузки. А чрезмерные инвестиции в недвижимость и инфраструктуру, высокие уровни долга и относительно медленная реализация экономических реформ приводят к замедлению прироста производительности труда и уменьшению эффективности капитальных вложений, утверждает Moody's.

Среди прежних драйверов экономического роста в Китае Moody's называет урбанизацию (достигла 65% в 2022 году против 29% в 1995 году), капиталовложения и экспорт. Но все они практически «достигли пика, так что, даже если правительство будет продолжать оказывать им ту же самую поддержку, того же эффекта уже не будет», констатирует агентство. В частности, рост экспорта «стал более неопределенным». А растущие затраты на труд в сравнении с другими развивающимися рынками означают, что «конкурентоспособность Китая снижается в относительно дешевых сегментах обрабатывающей промышленности».

Китай привыкли называть «мировой фабрикой», но это уже не актуально: за последнее десятилетие средние зарплаты в КНР существенно выросли, а геополитические трения и угроза вторжения Китая на остров Тайвань повышают риски размещения производств в КНР, указывала осенью 2022 года (.pdf) американская некоммерческая организация Reshoring Institute. По ее расчетам, средние зарплаты рабочих на производстве и операторов станков в Китае уже выше, чем в Таиланде, Малайзии, Вьетнаме, Мексике, Индии. Цены на рабочую силу растут, и многие производители уходят на другие рынки — в Индию, Вьетнам, Индонезию, подтверждает представитель «Опоры России» в Китае в провинции Гуандун Илона Горшенева-Долунц.

Стоимость рабочей силы в Китае в среднем уже выше, чем в России, говорит заведующий сектором экономики и политики Китая ИМЭМО РАН Сергей Луконин. «Но Китай большой, разные провинции развиваются по-разному, и некоторые из них отстают. В конечном продукте учитывается не только вклад труда, но и другие факторы производства — например, климат. Так что построить завод в Китае по-прежнему дешевле, чем в Сибири с ее сложными климатическими условиями», — рассуждает эксперт.

Движение к технологическому суверенитету

Власти КНР объявляли фокусом своего внимания развитие высоких технологий, повышение объемов внутреннего потребления, улучшение системы социальной защиты и продолжение рыночноориентированных реформ, отмечает Moody's. В свете этой программы агентство ожидает в базовом сценарии, что среднегодовой рост ВВП КНР составит 4,2% в 2023–2030 годах. В текущем году китайский лидер Си Цзиньпин призывал форсировать процесс обретения страной технологической самодостаточности. Такая стратегия доказала свою эффективность в секторах электромобилестроения и производства фотоэлементов для солнечных батарей, где китайские компании стали глобальными лидерами, указывает Moody's. «Однако успех в развитии других секторов, таких как полупроводники, роботы и авиационные двигатели, будет сопряжен со значительными трудностями», — предупреждают экономисты агентства.

Быстрый рост в этих областях зависит от импортных ноу-хау и ключевых технологических решений, но Запад ограничил продажи в Китай оборудования для производства полупроводников, равно как и инвестиции в технологическую отрасль КНР. «Тем не менее мы ожидаем некоторого прогресса в развитии этих высокопроизводительных секторов, что выльется в сохранение инвестиций в основной капитал в качестве важного источника роста в среднесрочном периоде», — пишет Moody's.

По мере того как внутреннее потребление вносит все больший вклад в ВВП Китая, а роль экспорта ослабляется, счет текущих операций платежного баланса Пекина будет стремиться к балансу по сравнению с историческими устойчивыми профицитами, прогнозирует Moody's. По данным МВФ, счет текущих операций КНР всегда был в профиците с середины 1990-х годов, когда появляется доступная статистика (в 2022 году положительное сальдо составило $418 млрд — благодаря рекордному профициту внешней торговли товарами на уровне $878 млрд. — РБК). Рост внутреннего потребления повысит спрос на импорт товаров и услуг, ожидает агентство. Впрочем, процесс «отвязывания» (decoupling) экономик Китая и США будет ограничивать торговлю определенными технологическими товарами.

Китай давно сделал ставку на внутреннее конечное потребление, что означает сокращение вклада экспорта в формирование китайского ВВП, говорит Луконин. «Но экспорт останется. Что же касается тезиса о росте импорта, то, наоборот, импорт теоретически может даже сокращаться, ведь в идеале основа политики Китая — придумать, сделать и потребить в самом Китае», — сказал Луконин.

Торговый профицит Китая, скорее всего, будет только нарастать, полагает ведущий эксперт ЦМАКП Андрей Гнидченко. «Торговый баланс Китая в 2022 году вышел на максимальные уровни и по-прежнему остается крепким. Текущая слабость внутреннего спроса в Китае, фиксируемая многими экспертами, наоборот, должна снизить спрос на импорт», — говорит эксперт. А экспорт (возможно, в страны АСЕАН и Африку) как «проверенный путь» остается заманчивым способом «вылезти» из возможного кризиса, считает Гнидченко.

Неблагоприятный сценарий

Если китайские власти не смогут провести успешную ребалансировку экономики в направлении внутреннего спроса и технологического суверенитета (сконструированный Moody's негативный сценарий), КНР может вернуться к традиционным инвестициям (в том числе в недвижимость и инфраструктуру) для поддержания роста. Такая политика, однако, будет означать замедление прогресса в отношении совершенствования системы социальной защиты, развития рынков капитала и реформы госпредприятий, предостерегает агентство. Помимо более слабого экономического роста в этом сценарии производительность труда в Китае увеличится на 30% к 2030 году вместо роста на 40% в базовом прогнозе.

Эффективность капиталовложений ухудшится в таком сценарии, поскольку государство будет направлять капитал от высокопроизводительных секторов к более традиционным. Сектора инноваций и частных компаний будут отставать из-за недостатка поддержки, а государство продолжит оказывать привилегии госпредприятиям. Внутренний рынок облигаций будет расти медленнее, чем в базовом сценарии. Несколько увеличатся профициты текущего счета и торгового баланса, поскольку внутренний спрос на импорт будет более слабым, а экспорт на развивающиеся рынки продолжит расти. А в случае усиления геополитической напряженности и обширного «отвязывания» от западных экономик торговля технологическими товарами и услугами будет более ограниченной и Китаю будет сложнее добиться своей цели по технологическому самообеспечению, рассуждает Moody's.

«Проблемы с поставками технологий действительно есть, но Китай не остановится и рано или поздно технологии получит. Понятно, что во всех стратегических отраслях — авиастроение, космос, энергетика, вычислительные центры — он будет делать ставку на самообеспечение», — говорит Луконин.

Последствия для России

По итогам 2022 года товарооборот Китая и России увеличился на 29% к предыдущему году и достиг рекордных $190 млрд. За семь месяцев 2023 года товарооборот двух стран вырос на 36,5% в годовом исчислении и достиг $134 млрд, сообщали китайские власти. Если в общем объеме внешней торговли Китая на Россию приходится 3%, то в совокупном российском торговом обороте доля КНР составляет 22% (если ориентироваться на китайскую статистику и данные ФТС России по общему товарообороту в 2022 году; российская таможня не раскрывает данные по отдельным странам).

Даже при замедлении китайского экспорта Россия вряд ли ощутит заметные последствия, считает Гнидченко. Сейчас доля Китая в мировом экспорте остается заметно выше, чем до пандемии (согласно свежим данным CPB World Trade Monitor за май—июнь, около 15%), указывает эксперт. «Замедление экспорта Китая происходит не первый месяц, но на его фоне поставки в Россию становятся только активнее, то есть сложилась взаимовыгодная ситуация, когда Россия может насытить внутренний рынок, а Китай — поддержать падающий экспорт», — отметил Гнидченко.

Технологическая зависимость России от Китая, безусловно, будет нарастать, уверена Горшенева-Долунц. Но в секторах, где Китай пока еще только «нащупывает» путь к лидерству, можно было бы подумать об объединении усилий и создании совместных исследовательских проектов — в таком случае новые появляющиеся технологии в этих секторах будут уже не китайскими, а совместными, предлагает Гнидченко. «Роль российского рынка для Китая в последнее время существенно возросла — он может начать рассматривать нашу экономику как площадку для «обкатки» новых товаров. Так, Россия уже стала для Китая крупнейшим рынком сбыта автомобилей с большим запасом. Здесь есть как проявление зависимости, так и возможность пользоваться приоритетностью своего рынка для развития совместных проектов на относительно выгодных условиях», — рассуждает эксперт.

В будущем Китай будет жестче контролировать передачу технологий, страна заинтересована в том, чтобы получать выгоду от своего научно-технического развития, говорит Луконин. «Вероятно, какие-то технологии нам могут быть и недоступны (из-за невозможности произвести их в России. — РБК), и Китай не захочет их передавать», — заключает он.