Эксперты назвали отрасли с ростом зависимости от импорта

Фото: Сергей Булкин / NEWS.ru / Global Look Press

Ряд отраслей экономики России с 2022 года увеличили свою производственную зависимость от импорта после введения санкций, хотя в большинстве секторов эта зависимость снизилась, а общая производственная зависимость от импорта уменьшилась почти в полтора раза. К таким выводам пришли авторы статьи «Производственная зависимость от импорта в регионах России после 2022 года», опубликованной в последнем номере журнала Новой экономической ассоциации. РБК изучил статью, ее авторами выступают эксперты РАНХиГС Дмитрий Землянский и Валерия Чуженькова.

В статье рассматриваются изменения уровня производственной зависимости от импорта сырья, материалов и комплектующих по отраслям и регионам (авторы называют это «средним звеном» зависимости от зарубежных поставщиков, отдельно стоят импорт готовой продукции и технологий). Период исследования — 2022 и 2023 годы, анализ произведен на основе данных Росстата, уточняют авторы. В целом официальная статистическая информация, посвященная этому вопросу, достаточно скудна, отмечают исследователи РАНХиГС, более актуальные оценки импортозависимости могут быть получены из опросов предприятий, но они не подкреплены статистическими данными.

Согласно анализу Землянского и Чуженьковой, наибольшее увеличение производственной зависимости от импортной промежуточной продукции за этот период продемонстрировали:

• добыча угля (плюс 5 процентных пунктов к 2021 году);
• производство табачных изделий (плюс 4,3 п.п.);
• деятельность в области информации и связи (плюс 2,1 п.п.);
• производство лекарственных средств и материалов, применяемых в медицинских целях и ветеринарии (плюс 0,7 п.п.);
• производство текстильных изделий (плюс 0,2 п.п.).

По мнению заведующего лабораторией среднесрочного прогнозирования воспроизводственных процессов ИНП РАН Михаила Гусева, указанные в статье примеры роста зависимости от импорта — это незначительные колебания, а сам показатель импортозависимости в этих сферах не превышает максимальные уровни предыдущих лет. «Рост затрат на импорт в данных отраслях произошел в 2023 году, что можно объяснить восстановлением запасов», — говорит эксперт. Полученные результаты, по его мнению, также могут быть искажены увеличением производства оборонной продукции. «Например, по виду деятельности «производство компьютеров, электронных и оптических изделий» рост производства в 2022–2024 годах обусловлен преимущественно выпуском оборонной продукции, доля импорта в которой существенно ниже, чем в производстве для нужд остальной экономики и населения», — поясняет Гусев.

На отраслевом уровне на основе данных Росстата наблюдается некоторое сокращение импорта, но оценки не такие уж и оптимистичные, если не считать автопром (там существенное сокращение сочетается с масштабным падением производства, все еще не восстановившегося до уровня 2021 года) и производство компьютеров, где действительно есть значимые успехи, отмечает заместитель директора Центра исследований структурной политики НИУ ВШЭ Анна Федюнина. «В остальных отраслях есть ощущение очень разнородной, мозаичной ситуации с успехами/неудачами в импортозамещении как между, так и внутри отраслей», — отмечает эксперт.

Например, по словам Федюниной, производство электрооборудования в целом выросло с 2022 по 2024 год примерно на 25%, производство аккумуляторов, аккумуляторных батарей и электродвигателей (отрасли импортозамещения) выросло более чем на 40% за тот же период, а производство бытовых приборов (ориентированное на сборку из импортных деталей), напротив, сократилось более чем на 20%, отмечает она. Другой пример — станкостроение, продолжает эксперт. «За три года отрасль выросла более чем на 30%, однако наши оценки показывают, что импорт отдельных категорий станков рос в этот же период опережающими темпами. Например, импорт токарных металлорежущих станков с числовым программным управлением (ЧПУ) вырос более чем в три раза, импорт станков для обработки любых материалов, работающих с использованием электроразрядных процессов, — в 2,5 раза», — перечисляет Федюнина.

Опрос предприятий Института народнохозяйственного прогнозирования РАН осенью 2024 года показывал, что ситуация с импортозамещением с 2022 года улучшилась, но не настолько сильно, как хотелось бы. Тогда 53% предприятий заявили об отсутствии в России альтернативных поставщиков, способных полноценно заместить недоступное импортное оборудование, материалы и комплектующие. В апреле 2022 года так говорили 62% предприятий.

Что привело к росту импортозависимости в ряде отраслей

Основной причиной прироста зависимости, по мнению авторов статьи, является повышение стоимости закупаемых узлов, сырья и комплектующих на фоне падения курса рубля, а также из-за увеличения затрат на логистику. Кроме того, стоит отметить, что для данных отраслей характерен высокий уровень зависимости от импортного оборудования, пишут Землянский и Чуженькова.

«Причины, указанные в статье, — ослабление рубля и рост логистических издержек — абсолютно релевантны. Особенно важно подчеркнуть, что не сам по себе объем импорта является проблемой, а уязвимость к внешним шокам, если критически важные компоненты невозможно быстро заместить», — считает младший научный сотрудник лаборатории количественного анализа экономических эффектов Института Гайдара Дмитрий Евдокимов.

В угольной отрасли, по его словам, рост связан прежде всего с зависимостью от импортного горного оборудования и запчастей, особенно применяемых в подземной добыче и транспортных системах. Табачная промышленность — сектор с высокой технологической зависимостью от оборудования и специфических компонентов, импорт которых частично нарушился и стал дороже, описывает ситуацию Евдокимов. Фармацевтика и медицинские изделия сохраняют устойчиво высокую зависимость от субстанций, реагентов, высокоточного оборудования и комплектующих. «Сложность заключается в том, что технологическая автономия в этой отрасли требует многолетних инвестиций, научной базы и международной кооперации», — поясняет эксперт.

В фармацевтике в 2024 году доля самообеспечения по перечню стратегически значимых лекарственных препаратов (их производство осуществляется в России по полному циклу, включая синтез фармсубстанции) оценивалась Минпромторгом в 72,1%, к 2030 году показатель должен быть доведен до 80%, следует из единого плана правительства по достижению национальных целей развития.

Где зависимость от импортных комплектующих сократилась

Максимальное сокращение зависимости от импортных материалов и комплектующих, по подсчетам авторов статьи, произошло в следующих секторах экономики:

• производство автотранспортных средств, прицепов и полуприцепов (минус 26,1 п.п. к уровню 2021 года);
• производство компьютеров, электронных и оптических изделий (минус 17,5 п.п.);
• производство кожи и изделий из кожи (минус 9,4 п.п.);
• рыболовство и рыбоводство (минус 8,3 п.п.);
• производство машин и оборудования, не включенных в другие группировки (минус 8,1 п.п.).

Эти данные могут свидетельствовать о первых успехах политики импортозамещения, для реализации которой в последние годы вводилось большое число мер поддержки, отмечают авторы статьи.

В публикации говорится, что вплоть до 2022 года основной вклад в увеличение зависимости производства от импорта вносили предприятия иностранной собственности за счет расширения объемов и роли в импорте. В последние годы происходит сокращение как объемов, так и вклада компаний иностранной и совместной собственности в импорте комплектующих и сырья. По подсчетам авторов статьи, в 2023 году доля затрат зарубежных компаний в России на приобретение сырья, материалов и комплектующих составила 8,4%, что почти в два раза меньше показателя 2017 года.

В целом же общая производственная зависимость от импорта снизилась в 2022–2023 годах почти в полтора раза, отмечается в статье. «Важно подчеркнуть, что в настоящее время удается заместить только небольшие, локальные компоненты продукции в первую очередь для замещения отдельных импортных комплектующих. Про полномасштабное импортозамещение средств производства и отдельных крупных производств в краткосрочной перспективе говорить пока преждевременно», — отмечают Землянский и Чуженькова.

РБК направил запрос в Минпромторг России.

Снижение производственной импортозависимости, зафиксированное авторами статьи, соответствует макроэкономическим и структурным тенденциям последних лет, согласен Евдокимов. «Ограничение поставок, изменение логистики, уход значительного числа иностранных поставщиков и обвал курса рубля в 2022 году привели к форсированному сокращению доли импортных компонентов в ряде производственных цепочек», — поясняет он. Однако, по словам эксперта, это сокращение не всегда носило технологически позитивный характер: в ряде случаев речь шла о вынужденной замене или даже о «вычеркивании» компонентов из производственного процесса, что могло сказываться на качестве продукции и технологическом уровне. В общем случае снижение курса национальной валюты приводит к удорожанию импорта, в частности инвестиционного.

Наибольшие успехи в импортозамещении в части готовой продукции можно отметить в пищевом производстве, фармацевтике, производстве мебели, производстве упаковки для пищевой продукции, автопроме, железнодорожном машиностроении, производстве оборудования для добычи нефти, считает Гусев. «Но не всегда снижение затрат на импорт позволяет сохранить прежний уровень качества и потребительских свойств продукции, а также удержать объемы производства на докризисном уровне», — предупреждает эксперт.

Как изменилась зависимость от импорта в разрезе регионов

По данным авторов материала, за исследуемый период кардинально поменялась география зависимости от импорта. «Вместо регионов, ориентированных на сборку готовой продукции из импортного сырья, прежде всего автомобилестроительной специализации, новыми лидерами стали территории реализации инвестиционных проектов с иностранным участием и/или с масштабными закупками иностранного оборудования», — говорится в статье экспертов РАНХиГС.

В 2022–2023 годах увеличение зависимости производства от импорта зафиксировано в 29 регионах, лидеры:

• Вологодская область (плюс 34,5 п.п. к 2021 году);
• Брянская область (плюс 17,6 п.п.);
• Северная Осетия (плюс 15,5 п.п.),
• Воронежская область (плюс 13,6 п.п.),
• Еврейская автономная область (плюс 7,3 п.п.).

Увеличение зависимости производства от импорта произошло, во-первых, в регионах, где имеет место точечная реализация крупномасштабных инвестиционных проектов, поясняют авторы материала. Например, в Вологодской области это происходит в рамках модернизации Череповецкого металлургического комбината «Северстали», в Брянской области произведен тестовый запуск современной линии сортировки яблок компании «Брянский сад» и запущена крупноузловая сборка из машинокомплектов легких китайских грузовиков. Также, по данным авторов статьи, рост зависимости производства от импорта наблюдался в приграничных с Китаем регионах, например в Еврейской автономной области, что связано с инвестициями Китая в разработку Кимкано-Сунтарского горно-обогатительного комбината.

Самое низкое значение зависимости производства от импорта сохраняется в регионах со специализацией на добыче топливно-энергетических полезных ископаемых. Это Тюменская область, Ханты-Мансийский АО и Ямало-Ненецкий АО — во всех менее 3%. Также, по наблюдениям авторов статьи, в последние годы существенно сократилась зависимость производства от импорта в регионах со специализацией на выпуске продукции оборонно-промышленного комплекса. «Например, в Свердловской области в 2023 году зависимость производства от импорта составила 1,47%, более ранние значения здесь всегда превышали средние по стране — 13%», — следует из публикации.

«Импортозамещенный» SJ-100 прошел вторые летные испытания

Экономика

С точки зрения региональной экономики санкции и изменение логистики серьезно затронули регионы с высокой долей сборочного производства — прежде всего Калужскую, Ленинградскую, Нижегородскую области, а также Калининград, отмечает Евдокимов. «Эти территории ранее демонстрировали хорошие показатели роста за счет локализации европейских автоконцернов и машиностроительных предприятий», — поясняет эксперт. В то же время, по его словам, новыми точками роста стали регионы, где реализуются проекты с инвестициями из стран Азии или ведется масштабная модернизация на базе импортируемого оборудования. Например, Амурская и Иркутская области — за счет развития ТЭК и нефтехимии, Татарстан — кластер химии и машиностроения, Московская область — рост пищевой и строительной промышленности.

«Происходит географический сдвиг: от сборочных хабов к регионам с более высоким уровнем переработки и капиталоемких инвестиций. Это требует адаптации региональных стратегий развития, переобучения и миграции рабочей силы и создания новых кластеров на базе внутреннего спроса и восточных технологий», — резюмирует Евдокимов.