Бизнес-омбудсмен покажет Кремлю программу вывода России в мировые лидеры

Бизнес-омбудсмен Борис Титов (Фото: Любовь Мишина для РБК)

Бизнес-омбудсмен Борис Титов и его единомышленники из Столыпинского клуба рассчитывают, что их программа «Экономика роста» позволит за десятилетие вывести Россию в мировые лидеры по целому ряду экономических индикаторов. Это следует из целевых показателей, представленных в четверг в доработанной версии программы. Например, к 2025 году Россия должна войти в топ-30 стран по индексу человеческого развития ООН (сейчас на 57-м месте), в два раза сократить разрыв между богатыми и бедными, увеличить долю «экономики знаний» в ВВП до 30%. Амбиции авторов программы таковы, что некоторые целевые показатели ставят Россию к 2025 году выше таких стран, как США, Германия или Новая Зеландия.

Титов и его соратники (среди них — зампред Внешэкономбанка Андрей Клепач, сопредседатель «Деловой России» Антон Данилов-Данильян, завкафедрой международных отношений ИМЭМО РАН Яков Миркин и исполнительный директор ИК «Арбат Капитал» Алексей Голубович) в четверг представили концепцию среднесрочной программы развития российской экономики, о разработке которой впервые было объявлено в октябре 2015 года на заседании Столыпинского клуба. В начале 2016 года программой, которая вызвала резонанс прежде всего из-за предложения радикально поменять денежно-кредитную политику в стране, заинтересовался премьер-министр Дмитрий Медведев, поручивший создать межведомственную рабочую группу по доработке концепции. В марте—апреле группа провела цикл совещаний, итогом которых стала доработанная концепция программы. С ней Борис Титов пойдет к президенту Владимиру Путину: 25 мая омбудсмен будет делать доклад на заседании возрожденного Экономического совета при президенте.

Центральным элементом программы должен стать переход правительства и Банка России от «ограничительной» к «стимулирующей» денежно-промышленной политике — «политике, обеспечивающей опережающее предложение доступного, под низкую ставку, кредита, прежде всего долгосрочного, под рост производства и для инвестиционного развития», говорится в согласованном межведомственной рабочей группой тексте концепции (есть у РБК). Авторы программы призывают реализовать «российский вариант умеренно-мягкой денежно-кредитной политики (политики «количественного смягчения»), направленной на рефинансирование ЦБ кредитов коммерческих банков и институтов развития». Помимо этого авторы предлагают выход малого бизнеса «из тени», «технологическое обновление», «новую индустриализацию», налоговую реформу, стимулирующую экономический рост, ослабление контроля и надзора и прочие рецепты ускоренного развития.

Другим спорным элементом программы, который связывают с идеями советника президента Сергея Глазьева, является предложение вводить «избирательные» валютные ограничения — «отдельные элементы «мягкого» валютного регулирования».

Догнать и перегнать

Титов и его коллеги считают, что реализация программы «Экономика роста» позволит в течение десяти лет увеличить долю инвестиций в ВВП до 30% (с текущих 18%). Для сравнения, в Китае, который все последние годы опирался на инвестиционный рост, доля инвестиций в основной капитал в ВВП колеблется возле 45%, по данным Всемирного банка. Разработчики концепции хотят увеличить долю рабочих мест малого и среднего бизнеса до 60% от всей занятости в стране — это показатель, сопоставимый с США, где на малый бизнес приходится 55% всех рабочих мест (по данным американского Управления по делам малого предпринимательства). Показатель корпоративного кредитования банковским сектором планируется довести до 150% от ВВП (сейчас — менее 50%), процентную ставку по коммерческим кредитам обеспечить на уровне не выше 3–5%. Инфляция, соответственно, не будет  превышать 3%.

Сейчас доходы 10% самых богатых россиян в 13 раз превышают доходы самых бедных, а «Экономика роста» нацеливается на сокращение разрыва до семи раз. В таком случае Россия опередит такие страны, как Франция (разрыв в доходах — 7,4, по данным ОЭСР), Австралия (8,8) и Великобритания (10,5), и приблизится к образцовым с точки зрения имущественного равенства Норвегии, Швеции, Германии.

Целевые показатели «Экономики роста» нереалистичны, считает профессор финансов РЭШ Олег Шибанов. Например, чтобы существенно увеличить долю инвестиций в ВВП, придется «сильно стимулировать сбережения внутри страны — например, отменив пенсионную систему». Снизить долю государства в экономике в два раза за десять лет практически невозможно, а стабильные 2–3% инфляции «малореальны для развивающейся экономики».

Новые споры

Идеи программы, связанные с наращиванием денежного предложения (при условии, что новая денежная эмиссия не будет направлена на госрасходы, а целевым образом будет использована на стимулирование инвестиций, подчеркивают авторы), уже были подвергнуты острой критике некоторыми экспертами. Теперь, в процессе подготовки доработанной концепции, отвечать на предложения «Экономики роста» пришлось и профильным чиновникам. Как следует из протокола разногласий к концепции (есть у РБК), свои «особые мнения», в частности, представили Министерство финансов и Банк России. Так, Минфин изложил семь замечаний, в том числе относящихся к фундаментальным положениям экономической теории. «Банковская система всегда находит деньги для кредита, так как кредит рождает депозит, то есть в рамках экономики в целом кредитование самофинансируется созданием соответствующей величине кредита депозитной базы. Таким образом, высокорентабельные проекты в экономике сами по себе находят финансирование», — спорит Минфин с авторами программы, которые считают, что недостаток кредитования со стороны ЦБ может приводить к отсутствию у банков ликвидности и кредитов для реального сектора будет не хватать. И Минфин, и авторы «Экономики роста» согласны, что нужно снижать зависимость курса рубля от цен на нефть, но Минфин говорит, что для этого нужно бюджетное правило, которое позволяет сберегать валютные сверхдоходы от экспорта нефти, а эксперты Столыпинского клуба призывают направлять часть таких сверхдоходов не в бюджетные зарубежные сбережения, а в инвестиции в российскую экономику.

ЦБ в своих замечаниях указывает, что «стимулирующая» денежно-кредитная политика сама по себе не решает структурных и институциональных проблем, что повышение доступности кредитов может происходить только в условиях ценовой стабильности, а вмешиваться в курс рубля нельзя. На что авторы программы отвечают непримиримой критикой Центробанка: «Практика 1995–2016 годов показала, что Банк России, придавая исключительную и первостепенную роль достижению «ценовой стабильности», по существу сводя свою политику именно к этой цели, не справился со своей задачей. При этом 20 с лишним лет экономика работает в условиях разбалансированной и деформированной финансовой системы, имеющей волатильность, одну из самых высоких в мире, которая не стимулирует, а подавляет рост и модернизацию».

Фундаментально — это разные подходы, комментирует Шибанов, Минфин придерживается «достаточно мейнстримовских исследований, научного подхода». Точно так же с ЦБ: тот напоминает, что долгосрочно и даже среднесрочно не может влиять на темпы роста ВВП, а в ответ авторы из Столыпинского клуба говорят, что «все равно давайте расширять предложение денег». Конечно, экономический рост связан с ростом денежной массы, однако корреляция не означает причинно-следственной связи, объясняет руководитель операций на валютном и денежном рынке «Металлинвестбанка» Сергей Романчук. «В тех случаях, которые мы рассматриваем, на самом деле взаимосвязь обратная: экономика предъявляет спрос на деньги, из-за этого растет денежная масса», — говорил он ранее РБК.

При участии Яны Милюковой