Всемирный банк оценил ситуацию с бедностью в России на фоне пандемии

Фото: Максим Шеметов / Reuters

Антикризисные решения государства по поддержке необеспеченных слоев российского населения, предположительно, позволят в полной мере компенсировать негативное влияние пандемии COVID-19 на уровень бедности, следует из очередного доклада Всемирного банка (ВБ) об экономике России, заранее предоставленного журналистам пресс-службой международной организации. Компенсационные меры властей позволят удержать над официальной чертой бедности до 3,8 млн россиян, следует из расчетов ВБ.

В то же время другие метрики бедности в России, например коэффициент остроты бедности — показатель степени неравенства в доходах бедного населения, ухудшаются. «Некоторые домохозяйства, которые испытывают снижение доходов (а не занятости) и которые уже были за чертой бедности, теперь находятся еще дальше от черты бедности, — уточнили РБК в пресс-службе Всемирного банка. — Это результат моделирования, которое включает как потери занятости (особенно среди неформальных работников), так и потери заработной платы (особенно в трех секторах — строительстве, производстве и розничной торговле/гостиничном бизнесе)». При этом общее число бедных, по прогнозам ВБ, по итогам года уменьшится, а разрыв бедности (poverty gap, средняя разница между доходом, определяющим черту бедности, и фактическим доходом домохозяйства, которая измеряется в процентах от черты бедности) увеличится в 2020 году незначительно.

При помощи специальной компьютерной модели экономисты ВБ рассчитали, что, исходя из прогнозируемого снижения ВВП России на 4%, уровень бедности должен был бы вырасти с 12,3% в 2019 году до 14,2% населения по итогам 2020 года. Компенсационные меры властей, согласно моделированию, обеспечивают его снижение до 11,6% на конец 2020 года.

Потенциальная разница в 2,6 п.п. за счет антикризисных мер эквивалентна 3,8 млн человек, которые не окажутся за чертой бедности (исходя из оценки численности населения России в конце 2020 года по демографическому прогнозу Росстата). «Уровень бедности в России все равно измеряется двузначными цифрами, что неприемлемо много», — сказал на брифинге для журналистов главный экономист ВБ по России Апурва Сангхи.

По итогам первого полугодия 2020 года уровень бедности, определяемый Росстатом как доля населения с доходами ниже общероссийского прожиточного минимума, повысился до 13,2% (на 0,9 п.п., или 1,3 млн человек, с начала года). Это произошло прежде всего из-за сокращения реальных располагаемых доходов (на 4,3% в январе—сентябре к тому же периоду годом ранее). Однако уровень бедности остается ниже, чем в первом полугодии 2018–2019 годов, отмечает ВБ, потому что «меры социальной поддержки частично амортизируют сильное негативное воздействие кризиса на занятость и располагаемые доходы населения».

Исходя из допандемического прогноза ВБ по экономике России, уровень бедности мог бы составить 12% в 2020 году. То есть по модельным оценкам ВБ антикризисные меры поддержки населения позволят снизить уровень бедности даже больше, чем в сценарии с отсутствием пандемии.

Однако компенсационные меры по-разному повлияли на различные социально-демографические группы населения. Так, располагаемые доходы домохозяйств, состоящих из одного человека, пар с одним ребенком, снизились, а располагаемые доходы семей как минимум с двумя детьми, неполных семей и пенсионеров увеличились, следует из данных ВБ.

Антикризисная поддержка населения действительно помогла снизить риски существенного роста уровня бедности, который мог произойти в том числе из-за потери трудового дохода, поскольку она была направлена прежде всего на уязвимые группы населения — семьи с детьми и безработных, сказала РБК ведущий научный сотрудник Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Елена Гришина. Помощь государства стала бы более эффективной, если бы была основана на принципах адресности и учитывала доходы и нуждаемость именно в текущий момент, а не оказывалась по таким простым критериям отбора — есть дети или нет детей, полагает она.

По оценкам РАНХиГС, наиболее уязвимыми категориями населения во время пандемического кризиса стали именно молодые работники до 30 лет, которые не имеют детей (поэтому большая часть мер на них не распространялась) и у которых нет достаточного опыта, чтобы найти работу. По мнению Гришиной, во время второй волны пандемии, начавшейся осенью, безусловно, необходимы дополнительные меры поддержки населения.

Российская система социальной поддержки населения не всегда ориентирована на бедных, но даже в тех случаях, когда они охвачены мерами помощи, получаемая ими поддержка недостаточна для того, чтобы выбраться из бедности, отмечает ВБ. Размер пособий, выплачиваемых на основе проверки нуждаемости, незначителен, указывают эксперты банка, рекомендуя принять меры для повышения адресности социальной поддержки.

Ухудшение условий на рынке труда особенно сильно ударило по неформальной занятости и трудовым мигрантам, отмечает ВБ. С середины 2019 года по середину 2020-го занятость в неформальном секторе России сократилась почти на 1,9 млн человек. «Сравнение этой цифры с данными по сокращению общего количества рабочих мест позволяет предположить, что самый сильный удар кризис нанес по работникам неформального сектора», — пишет ВБ. Однако, по последним данным Росстата, в течение третьего квартала 2020 года неформальная занятость восстановилась на 1,18 млн человек.

Многие из трудовых мигрантов, особенно в таких отраслях, как строительство, розничная торговля, индустрия гостеприимства, потеряли работу и вернулись в свои страны или «застряли» в России, где условия жизни для них ухудшились, также отмечает ВБ.

После сильного фискального импульса, полученного российской экономикой в 2020 году, в 2021–2022 годах Россию ожидает более глубокая бюджетная консолидация, чем в других развивающихся странах, отмечается в исследовании. По оценкам института, данный фактор будет тормозить экономический рост. Эти ожидания сходятся с выводами российских экономистов, о которых сообщал РБК. Снижение бюджетных расходов отнимет от роста ВВП до 1 п.п. в будущем году, оценивали экономисты. Однако Всемирный банк не предоставил конкретных оценок негативного эффекта бюджетной консолидации в отношении экономического роста.

С учетом относительно небольшого объема госдолга и значительных буферных резервов «у России есть определенное бюджетное пространство для более постепенной бюджетной консолидации», утверждает Сангхи.

РБК направил запрос в секретариат вице-премьера Татьяны Голиковой, а также в Минтруд и Минэкономразвития.