Решетников заявил об отсутствии решения по новому бюджетному правилу
«Окончательного решения по бюджетному правилу пока нет. Разные люди предлагают разные варианты», — сказал РБК министр экономического развития Максим Решетников в кулуарах Восточного экономического форума, проходящего во Владивостоке.
«Обсуждать их без общей конструкции бюджета бессмысленно, потому что это так или иначе эмиссия и давление на валютный рынок», — пояснил министр.
Проект федерального бюджета на 2023 год будет внесен правительством в Госдуму в срок до 1 октября.
О том, что в правительстве идут дискуссии о возобновлении бюджетного правила, ранее сообщал первый заместитель председателя правительства Андрей Белоусов. Глава Минфина Антон Силуанов описывал основные принципы, на которых оно будет построено. Первая новация — при определении предельных расходов бюджета к цене отсечения (параметр, который определяет, продает или накапливает Минфин валюту в Фонде национального благосостояния) предполагается добавить различные варианты объема добычи и экспорта углеводородов.
«Среднее значение, которое будет находиться в нерисковой для бюджета зоне, предлагается взять для расчета бюджетного правила», — говорил министр.
В старом бюджетном правиле, которое не действует с февраля 2022 года из-за заморозки государственных валютных резервов, общие годовые расходы бюджета определялись суммой нефтегазовых доходов при базовой цене нефти ($40 за баррель в ценах 2017 года) и ненефтегазовых доходов. К этому добавлялись слагаемые «процентные расходы по госдолгу» и 0,5% ВВП.
Кроме того, Минфин намеревался включить в бюджетное правило возможность сберегать средства в валютах дружественных стран. По мнению Минфина, для этого подходят юани, а ЦБ называл среди потенциальных валют для сбережения в том числе лиры и рупии. 1 сентября агентство Bloomberg сообщило со ссылкой на закрытую правительственную презентацию, что Россия может в этом году закупить $70 млрд (4,4 трлн руб.) в «дружественных» валютах, главным образом юанях. За счет этого юаневые накопления России могут достичь $180 млрд, которые затем предполагается потратить в течение нескольких лет на технологический импорт из дружественных и нейтральных стран и переориентацию транспортной инфраструктуры на Восток.
цифрового обслуживания
