В «Сколково» оценили потери ТЭКа из-за пандемии и падения цен на нефть

BRENT BRENT $20,26 +4,97%

Фото: Максим Шеметов / Reuters

Радикальное падение спроса и цен на энергоресурсы, вызванное пандемией COVID-19, обернется для России падением ВВП на 5–13%, подсчитали эксперты Центра энергетики Московской школы управления «Сколково». Об этом говорится в исследовании «Коронакризис: влияние COVID-19 на ТЭК в мире и в России», копия которого есть у РБК.

Эти цифры не учитывают непосредственное влияние коронавируса и ограничительных мер по борьбе с ним. 24 апреля Центральный банк в первом официальном прогнозе снижения всей российской экономики на фоне пандемии оценил падение валового внутреннего продукта в 2020 году в 4–6%.

ВВП снизится вслед за сокращением инвестпрограмм, заказов смежным отраслям и бюджетных платежей со стороны нефтегазовых и энергетических компаний, отмечают эксперты Энергетического центра «Сколково». Больше всех пострадают нефтяники, но проблемы грозят и другим: газовые компании могут столкнуться с проблемой привлечь финансирование на новые проекты, производители электроэнергии и тепла — с дефицитом оборотных средств и ростом аварийности.

Доходы от экспорта нефти упадут в 2,5 раза

По оценкам Энергоцентра «Сколково», глубина кризиса на нефтяном рынке в 2020 году для глобальных и российских компаний будет зависеть от двух факторов — как сильно упадет спрос на нефть (на 8 млн или 11 млн барр. в сутки) и насколько строго будут соблюдать договоренности участники сделки ОПЕК+ (крупнейшие из них — Саудовская Аравия и Россия), договорившиеся о снижении добычи на 9,7 млн барр. с 1 мая, и государства, решившие сократить добычу добровольно (США, Канада и др.). В сумме сокращение должно составить около 20 млн барр. в сутки. Возможны три варианта: полное выполнение обязательств; ОПЕК+ соблюдает квоты, а остальные сокращают меньше, чем обещали; на рынке снова начинается война всех против всех.

На основе этих факторов эксперты рассматривают три сценария:

• Даже в самом оптимистичном цена Urals не превысит $32 за баррель (в пятницу, 24 апреля, Urals торговался по $16,39 за баррель в северо-западной Европе), а доходы России от экспорта нефти упадут в 2,5 раза по сравнению с 2019 годом — с $124 млрд до $49 млрд. При этом варианте низкие цены на нефть в основном бьют по бюджету, но для нефтяных компаний ситуация пока комфортная.
• При промежуточном сценарии — если спрос падает на 11 млн барр. и не все страны соблюдают соглашение — Urals подешевеет до $20–22 за баррель, экспортные доходы упадут вчетверо, до $30 млрд, а новые нефтяные проекты окажутся на грани рентабельности. Ранее министр энергетики Александр Новак оценивал себестоимость добычи нефти на старых месторождениях в России до $7 за баррель, а на новых месторождениях — в $15–20 за баррель.
• В худшем сценарии производители, несмотря на масштабное падение спроса, вновь увеличивают добычу нефти и развязывают войну за рынки сбыта. Urals дешевеет до $13–15 за баррель, экспорт нефти падает на рекордные 3 млн барр. в сутки, что вынуждает компании еще больше сокращать добычу. В этом случае экспортные доходы России рухнут в почти в 11 раз, до $12 млрд. Федеральный бюджет лишится трети всех доходов в виде экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты и большей части НДПИ (6,8 трлн руб. в 2019 году). Новые нефтяные проекты начнут работать в убыток, действующие окажутся на пороге рентабельности.

Сценарий новой нефтяной войны всех против всех будет катастрофой для рынка, но пока выглядит маловероятным, поделилась мнением с РБК эксперт Энергоцентра «Сколково» Екатерина Грушевенко. Он возможен в случае, если отдельные страны не будут выполнять соглашение и Саудовская Аравия решит увеличить производство и таким образом наказать провинившегося, а заодно и весь рынок. Так произошло в марте, когда Россия отказалась дополнительно сокращать добычу в рамках предыдущей сделки ОПЕК+, а Эр-Рияд обещал нарастить поставки нефти на более чем 25% и обещал покупателям скидки. Но эта война вновь будет короткой, так как хранилища нефти почти заполнены, заключает Грушевенко. По ее словам, если исключить этот сценарий, максимальное падение ВВП России в 2020 году может составить не 13%, а максимум 10%.

Скорее всего, основные участники ОПЕК+ будут придерживаться квоты, но другие страны (США, Канады, Бразилии и другие) заявили только об органическом падении добычи, жесткого выполнения этих прогнозов от них ждать не стоит, говорит аналитик Raiffeisenbak Андрей Полищук. Например, бразильская Petrobras планировала сократить в апреле добычу до 2,07 млн барр., а во вторник, 28 апреля, сообщила, что добывала 2,3 млн барр., «так как динамика спроса оказалась лучше, чем ожидалось».

Нефтяники начали продавать бензин в убыток

Бизнес

Газовые цены на минимуме, усиление конкуренции в России

Газовая отрасль в мире пострадала от пандемии меньше, чем нефтяная. Спрос на газ в основном формируют промышленность, электроэнергетика и домохозяйства, которые из-за карантина пострадали не так сильно, как транспорт — основной драйвер спроса на нефть и нефтепродукты.

Тем не менее в 2020 году спрос на газ сократится на всех рынках, в Европе и Китае падение составит 30 млрд и 20 млрд куб. м соответственно. В результате экспорт «Газпрома» в Европу может упасть минимум на 15–30 млрд куб. м (в 2019 году экспорт составил 193 млрд куб. м). По опыту предыдущих кризисов, на российском рынке спрос на газ может упасть на 5–6% при падении ВВП на 5–8%, указывают эксперты Энергоцентра «Сколково».

Избыток предложения газа на рынке и спрос, упавший из-за коронавируса, тоже вызвали резкое падение цен. В Европе к середине апреля 2020 года цена на газ на британской площадке NBP пробила психологическую отметку в $2 за млн БТЕ ($70 за 1 тыс. куб. м). Это минимум с 1999 года и соответствует уровню субсидируемых цен на газ в Центральной России. В Азии стоимость газа по индексу Platts JKM в апреле опустилась до самого низкого за всю историю уровня в $2,8 за 1 млн БТЕ (чуть менее $100 за 1 тыс. куб. м).

После окончания эпидемии газовые компании могут столкнуться с проблемами финансирования, а наиболее капиталоемкие проекты-«бегемоты» вообще могут не найти денег, если не заручатся мощной государственной поддержкой, указывают эксперты энергоцентра.

Это затронет и российские компании, говорит директор группы по природным ресурсам и сырьевым товарам агентства Fitch Дмитрий Маринченко. Крупнейшему частному производителю газа в России НОВАТЭКу может быть сложнее получить проектное финансирование для строительства второго завода по сжижению природного газа (СПГ) «Арктик СПГ-2», говорит он. Но значительная часть проекта уже профинансирована за счет взносов партнеров в уставный капитал, оговаривается Маринченко.

«Газпром» может отложить строительство СПГ-завода в Усть-Луге, добавляет эксперт. РБК направил запрос в пресс-службу «Газпрома».

Продажа газа в России стала выгоднее экспорта

Бизнес

В России сложилась необычная ситуация из-за особенностей регулирования: внутренние цены на газ стали выше экспортных нетбэков (цена за рубежом после уплаты экспортной пошлины и затрат на транспортировку). С одной стороны, это усилит конкуренцию за наиболее прибыльных потребителей на внутреннем рынке, с другой — эти потребители могут начать требовать от государства снизить внутренние цены до европейских, говорится в исследовании.

Рост энерготарифов может превысить инфляцию

Долгосрочные последствия кризиса для российской электроэнергетики могут оказаться очень серьезными, пишут эксперты «Сколково». В отличие от мировых российские цены на электроэнергию упали незначительно из-за особенностей регулирования. До 50% тарифа промышленные потребители платят за доставку электричества по сети, а также за мощность, цена на которую фиксируется на срок от одного года до 20 лет и не снижается из-за падения потребления (3–7% в первой половине апреля). Для населения цены и вовсе регулируются.

Фиксация общего платежа за электроэнергию на фоне низкого потребления может обернуться ростом цен выше инфляции, предупредили эксперты. Все масштабные долгосрочные инвестпрограммы, которые и приводят к формированию высоких фиксированных платежей (строительство ТЭС и «зеленых» электростанций по договорам о поставках мощности, сетевые инвестпрограммы и т.д.), планировались исходя из устойчивого роста спроса на электроэнергию и экономического роста в 1–3% в год.

Компании будут вынуждены урезать инвестиции, а это грозит для кредиторов и подрядчиков потерей уже сделанных вложений.

Чтобы поддержать прибыль, энергетики могут урезать и расходы на ремонт. Это особенно опасно для некрупных теплоснабжающих организаций, и зимой 2020/2021 в небольших городах могут участиться аварии сетей.

«Россети» уже отложили новые проекты, которые реализованы меньше, чем на 20%, скорее всего, схожим образом поступят и другие энергетики, говорит директор Фонда энергетического развития Сергей Пикин. Потребление электроэнергии, по его оценкам, может упасть в 2020 году не так сильно: примерно на 3% из-за прогноза жаркого лета и роста потребления электроэнергии в домах и квартирах из-за карантина.

Глава Минприроды предупредил Путина об аномально жарком лете

Общество

Но один из главных рисков для российской и глобальной энергетики — неплатежи за электроэнергию и тепло, указывают эксперты Энергоцентра «Сколково». Во всем мире компании и целые государства инициируют отсрочки платежей, льготные тарифы, временно отказываются от отключения неплательщиков. Но запас устойчивости энергокомпаний не безграничен: например, у европейских владельцев распределительных сетей через два-три месяца из-за неплатежей возникнет дефицит оборотного капитала, что приведет к срыву краткосрочных обязательств в рамках обычной операционной деятельности, предупредил отраслевой союз Energy Community Distribution System Operators. Платежи российским компаниям за электричество и теплоснабжение могут снизиться на 50%, оценивал Совет производителей энергии.

«Восстановление мировой экономики после пандемии также несет дополнительные угрозы для российского ТЭКа», — рассказала РБК директор Центра энергетики бизнес-школы «Сколково» Татьяна Митрова. Все чаще со стороны правительств и международных организаций звучат призывы к низкоуглеродному пути стимулирования экономики. Благодаря кризису российский нефтегазовый сектор получил все основания для переоценки перспектив отрасли и разработки новой модели развития в условиях декарбонизации, считает эксперт.