Китайский пионер: как «Русагро» готовится накормить Азию

Совладелец «Русагро» Максим Басов (Фото: Александр Карнюхин для РБК)

В продовольственном магазине в китайском городе Суйфэньхэ легко найти растительное масло, на этикетке которого по-русски написано «Маслава». Особой популярностью пользуются большие — по 4,6 л — упаковки с соевым маслом по цене около 50 юаней (примерно 500 руб.). Суйфэньхэ — ближайший к границе России поселок в северной провинции Китая Хэйлунцзян. Но «Маслава» встречается в магазинах по всему Северо-Восточному Китаю, например в Харбине, Чанчуне и Хуньчуне.

«Маславу» на Уссурийском масложировом комбинате «Приморская соя» в 60 км от границы с Китаем производит группа компаний «Русагро» Вадима Мошковича. Продавать масло в китайской глубинке «Русагро» начала в конце 2014 года. Сейчас в зависимости от сезона здесь продается от 500 до 1000 т масла в месяц — это 80–90% от всего соевого масла, которое производит «Русагро», рассказывает РБК гендиректор и совладелец группы Максим Басов.

Уссурийский комбинат группа «Русагро» купила в 2015 году. Но, чтобы по-настоящему закрепиться на китайском рынке, она начинает строительство в Михайловском районе Приморья целого агрокластера, который будет выращивать кукурузу, сою и другие культуры, а также займется свиноводством. Максимальная запланированная здесь мощность производства свинины — 300 тыс. т, больше, чем вся «Русагро» выпустила в 2015 году.

Государство заманило

В 2015 году свинокомплексы «Русагро» произвели 198 тыс. т свинины (по данным компании; по данным Национального союза свиноводов — 187,8 тыс. т). С таким объемом группа была вторым после агрохолдинга «Мираторг» (он выпустил 384,9 тыс. т) производителем в стране с долей 6%. Мясной дивизион в прошлом году принес «Русагро» 22% от 72,4-миллиардной выручки. Рейтинга по итогам 2015 года еще нет, но по результатам 2014 года «Русагро», которая кроме мясного занимается сахарным и масложировым бизнесом, была четвертым по выручке агрохолдингом страны.

Россияне в 2015 году съели 3,4 млн т свинины. 90% из них было произведено в России — на крупных промышленных свинокомплексах, небольших фермах и в личных подсобных хозяйствах.

Еще 10 лет назад картина была совсем другой: 50% мяса птицы, 40% говядины и 40% свинины были импортными, вспоминает руководитель исполкома Национальной мясной ассоциации Сергей Юшин. Производство свинины в начале 2000-х резко упало: если в 1990 году объем производства составлял 3,5 млн т, то в начале 2000-х — только 1,5 млн т (по данным Росстата, больше половины этого объема давали личные подсобные хозяйства). Чтобы стимулировать внутреннее производство, в 2003 году были введены объемные квоты на импорт свинины, говядины и мяса птицы, а в конце 2005 года запущен национальный проект развития агропромышленного комплекса. Главной мерой поддержки стала возможность для компаний получить субсидированные кредиты на животноводческие проекты. Позже нацпроект был преобразован в госпрограмму развития АПК, субсидирование процентных ставок по кредитам на инвестпроекты по которой продолжается до сих пор: в 2015 году финансирование госпрограммы составило 222 млрд руб., на этот год в бюджете заложено 215 млрд руб.

«Русагро» — как раз из тех инвесторов, кто пришел в мясной бизнес на старте господдержки: о первом проекте в свиноводстве группа, до тех пор главным бизнесом для которой был сахар, объявила в 2004 году. Она решила построить в Белгородской области свиноводческий комплекс мощностью 60 тыс. т в год, комбикормовый завод и племенную ферму.

«Мы решили заняться свининой, потому что сейчас это перспективное направление агробизнеса», — объяснял в 2004 году основной владелец «Русагро» Вадим Мошкович. В то время развитие свиноводства действительно было крайне перспективным, вспоминает президент Мясного совета Единого экономического пространства Таможенного союза Мушег Мамиконян: при себестоимости 1 кг свинины $1,5 ее оптовая цена могла достигать $3. На тот момент проект «Русагро» был крупнейшим по объемам производства в стране, вспоминает Мамиконян: объем инвестиций в белгородский проект составил 6,5 млрд руб. В 2009 году белгородский свинокомплекс вышел на проектную мощность. В 2010-м группа взялась за свиноводство еще в одном из регионов, где у нее уже был сахарный бизнес — в Тамбовской области. Создание «Тамбовского бекона» проектной мощностью 135 тыс. т обошлось в 16 млрд руб. На проектную мощность он вышел в 2013-м. Общая сумма инвестиций «Русагро» в свиноводство за все годы составила около 30 млрд руб., подсчитывает Басов. Это, по его словам, самые большие инвестиции группы, если сравнивать с другими направлениями.

Но импортозамещение на мясном рынке практически закончено, констатирует Басов: существенно расти потребление внутри страны уже не будет.

Будущее — на Востоке

«Мы ожидаем революцию на Дальнем Востоке, и Дальний Восток из региона, который завозит продовольствие сегодня, превратится в один из самых развитых и важных регионов в мире <...>. По эффективности я думаю, что он даст фору [и Бразилии]», — говорил Басов, выступая на Петербургском экономическом форуме 19 июня 2015 года.

Годом ранее, 31 июля 2014 года, «Русагро» подписала с администрацией Приморского края соглашение о намерениях построить в Михайловском районе Приморья агропромышленный кластер. Регион выделил площадку в двух километрах от трассы М-60 и рядом с железной дорогой и пообещал создать всю необходимую инфраструктуру.

О проекте в Приморье обычно сдержанный Басов уже несколько лет говорит с горящими глазами. «Через 10 лет Дальний Восток, я считаю, будет для нас главным регионом с точки зрения производства. Он будет больше, чем Тамбов, больше, чем Белгород, — это будет главный регион, [по масштабу бизнеса] Дальний Восток будет сравним с результатом группы сейчас», — уверен менеджер.

Но совет директоров «Русагро» не сразу принял дальневосточный проект с оптимизмом: его пришлось убеждать, вспоминает Басов. «Басов предлагал маленький проект — в разы или даже на порядок меньше, чем сейчас, поэтому он не привлек внимание совета директоров, — признается в разговоре с РБК Мошкович. — Было очевидно, что пилить девять часов ради этого никакого смысла нет. В результате переговоров мудрейший Басов решил, что надо не закрывать проект, а укрупнить его. Как только расстояние сравнялось с размером, проект был утвержден». На то, чтобы убедить акционеров и совет директоров, у Басова ушло полгода. Главным его аргументом за был огромный спрос на российскую продукцию со стороны азиатских рынков. В итоге сомневающиеся увидели, что огромную часть российской продукции можно поставлять на китайский, японский и корейский рынки. «Мы подумали, что, возможно, в этом есть будущее», — вспоминает Басов.

Сейчас он бывает в Приморье примерно раз в квартал и проводит там от одного до трех дней. В Уссурийске (около 90 км от Владивостока) с конца 2014-го работают три офиса компании, за каждым закреплено одно направление — масложировое, сельскохозяйственное и мясное. В августе 2015 года власти Приморья сообщили, что «Русагро» станет якорным инвестором территории опережающего развития «Михайловский» (ТОР «Михайловский»), создание которой финансируется из федерального, регионального и местного бюджетов.

Вложения в проект составят 60 млрд руб., объявила «Русагро». На тот момент это были крупнейшие единовременно объявленные инвестиции в агросекторе, говорит аналитик Газпромбанка Дарья Снитко. И хотя с тех пор были заявлены еще несколько сравнимых по суммам вложений проектов, он остается среди крупнейших. Инициативу «Русагро» правительство включило в список инвестпроектов с проектным финансированием, и Альфа-банк согласился выдать на его реализацию 12,65 млрд руб. по льготной ставке 11,5% годовых (с учетом господдержки эффективная ставка составит менее 4%). А в конце апреля 2016 года «Русагро» привлекла через SPO $250 млн (около половины этой суммы инвестировали Мошкович и Басов). Одна из главных целей размещения — финансирование дальневосточного проекта.

Проект в Приморье максимально рассчитан на 300 тыс. т свинины ежегодно. Мощность первой очереди, ввести которую в эксплуатацию «Русагро» рассчитывает в 2019 году, составит 100 тыс. т свинины. Кроме того, запланировано строительство комбикормового завода и бойни. Возведение этой очереди должно начаться в августе и обойтись в 20–25 млрд руб. Кроме животноводческих мощностей кластер будет включать 120 тыс. га под выращивание кукурузы и сои. Сою группа рассчитывает поставлять в первую очередь в Китай, кукурузу — в Южную Корею, Японию и Китай.

А пока «Русагро» собирает в регионе земельный банк и покупает уже действующие производства. На конец 2015 года группа контролировала на Дальнем Востоке 26,5 тыс. га сельхозземель и выращивала на них сою и кукурузу на экспорт. 10 тыс. т из 14 тыс. т выращенной в Приморском крае кукурузы в 2015 году группа отправила в Японию. Сои группа в прошлом году вырастила около 12 тыс. т — она была продана в России. В октябре 2015 года компания приобрела 75% акций крупнейшего на Дальнем Востоке завода по переработке сои «Приморская соя» (годовая мощность переработки — до 150 тыс. т), на котором «Русагро» производит соевое масло, майонез и мыло. Именно здесь производится полюбившаяся китайским покупателям «Маслава».

Вадим Мошкович, основатель и председатель совета директоров «Русагро», сейчас владеет 71% группы. Продав в 2015 году большую часть девелоперского бизнеса, он сфокусировался на развитии «Русагро»

(Фото: Арсений Несходимов для Forbes)

Миллиарды едоков

«Русагро» — первый из крупных российских агрохолдингов, рискнувший инвестировать в Дальний Восток, говорит руководитель Национального союза свиноводов Юрий Ковалев. Для свиноводов это перспективный рынок. С одной стороны, объясняет он, крупных свинокомплексов в регионе никогда не было и, значит, нет африканской чумы свиней (при ее обнаружении на предприятии требуется полностью истреблять поголовье), а местные перерабатывающие заводы в основном работают на импортном сырье. С другой — рядом находятся крупнейшие потребители свинины и свиных субпродуктов в мире: Китай (население — более 1,3 млрд человек), Япония (127 млн человек), Южная Корея (50,6 млн человек).

В одном только Китае в прошлом году было съедено 54,5 млн т свинины — это примерно половина всего потребления этого вида мяса в мире. Потребление свинины в Китае в 2014 году составляло 40,9 кг на душу населения, в Южной Корее — 32,3 кг, во Вьетнаме — 35,4 кг, в Японии — 20,5 кг. Для сравнения: в России это 23 кг на человека, свидетельствуют данные Национальной мясной ассоциации.

Начать производство свинины в Приморье «Русагро» рассчитывает в 2019 году — на экспорт планируется отправлять субпродукты, куски для промышленной переработки и потребительские полуфабрикаты. Рентабельность дальневосточного проекта будет выше, чем в первых мясных проектах, рассчитывает Басов: цена в Китае выше, чем на внутреннем рынке, а вертикально интегрированное производство группы будет находиться в непосредственной близости от рынка сбыта. К тому же и на самом Дальнем Востоке цены на мясо выше, чем в центральной части страны. Рентабельность по EBITDA в мясном направлении группы в 2015 году составила 42%, в 2014 году показатель был еще выше — 50%.

Лидер российского мясного рынка — «Мираторг» — тоже рассчитывает на китайский рынок: сейчас группа отправляет на все внешние рынки 5% всей своей продукции, но рассчитывает увеличить эту долю до 25%, причем 10% поставлять в Китай, сказал РБК представитель «Мираторга». Интерес к китайскому и южноазиатскому рынку есть и у другого крупного производителя мяса — группы «Черкизово», передал РБК через представителя гендиректор группы Сергей Михайлов.

Экспорт в Китай стал для российского рынка более привлекательным после девальвации рубля, напоминает Снитко: сейчас, например, килограмм свиной полутуши на российском рынке стоит $2,2, а в Китай полутуши поставляются по $3. К тому же китайцы «едят свинью целиком», говорит она: в пищу идут все части — например, копыта и головы, которые в России не востребованы. Разница в цене на субпродукты может достигать 100%, отмечает руководитель исполкома Национальной мясной ассоциации Сергей Юшин.

Россия достигла практически полной самообеспеченности по мясу птицы и свинины. Но кроме доступа на крупнейшие в мире рынки и низкой из-за дешевого рубля цены есть и еще один аргумент за географическую диверсификацию бизнеса — уменьшение рисков, связанных с изменением экономической ситуации внутри страны, напоминает Снитко. Пока экспорт мяса из России невелик: в 2015-м, по данным Центра международной торговли Москвы, он составил $117 млн, $75 млн из которых приходится на мясо птицы. Свинины было экспортировано на $9 млн. Крупнейшие потребители российского мяса — Казахстан (51,1%), Украина (24,9%) и Киргизия (8,8%).

«Долго или очень долго»

Главные поставщики мяса в Китай и Юго-Восточную Азию сейчас — Бразилия, США и Канада, говорит Сергей Михайлов из «Черкизово». Басов добавляет к этому списку Евросоюз.

Для российских производителей свинины китайский рынок до сих пор закрыт: у них нет и никогда не было разрешения на доступ продукции в эту страну. Раньше у России и потребности экспортировать мясо не было, объясняет представитель Россельхознадзора Юлия Мелано. Аналогичная ситуация, по ее словам, с доступом на рынки Южной Кореи и Японии. Чтобы поставлять мясо в Китай, российским производителям необходимо получить аттестацию китайского национального регулятора — Главного государственного управления по контролю качества, инспекции и карантину Китая (AQSIQ). Но в России были в разное время зафиксированы случаи африканской чумы свиней, и из-за нестабильной эпизоотической ситуации иностранные государства открывать свои рынки для российского мяса не торопятся.

«Русагро» попросила помочь с выходом на азиатские рынки правительство. «Мы хотим попросить правительство еще усилить работу по открытию важнейших для нас азиатских рынков, в первую очередь китайского рынка. Понятно, что не было оснований его открывать, потому что было нечего поставлять, но сейчас основания есть», — говорил Басов, выступая на Петербургском международном экономическом форуме в 2015 году.

В октябре 2015 года специалисты AQSIQ приезжали в Россию, но разрешение на поставки так и не дали, говорит Мелано, аргументируя это нестабильной эпизоотической обстановкой. Россельхознадзор, по ее словам, рассчитывает, что китайский рынок может быть открыт для российских компаний уже до конца этого года. Впрочем, в прошлом году представители Россельхознадзора уже заявляли, что рассчитывают на открытие китайского рынка до конца 2015 года.

В марте 2016 года вопрос об открытии рынка обсуждал с премьером Госсовета Китая Ли Кэцяном российский вице-премьер Аркадий Дворкович. В мае 2016 министр сельского хозяйства Александр Ткачев после встречи с министром Главного государственного управления по контролю качества, инспекции и карантину КНР Чжи Шупином предложил открыть доступ на китайский рынок только для продукции из определенных российских регионов. Китайские СМИ после встречи Дворковича сообщили, что «китайское руководство пообещало ускорить решение проблемы».

Россельхознадзор, по словам представителя ведомства, надеется, что вопросы двустороннего сотрудничества стран в части взаимных поставок сельскохозяйственной продукции будут включены в программу официального визита Владимира Путина в Пекин в июне и встречи с председателем КНР Си Цзиньпином. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков сказал РБК, что повестка визита пока не сформулирована. Запрос РБК, направленный в AQSIQ, остался без ответа.

Первый результат усилий российского аграрного лобби уже есть. В декабре 2015 года России удалось вернуть право на экспорт пшеницы в Китай: соглашение об этом подписали премьер-министр Дмитрий Медведев и премьер Госсовета КНР Ли Кэцян на встрече глав правительств двух стран. Китай запретил ввоз тогда еще советской пшеницы в 1976 году.

На переговоры об открытии рынка у российских чиновников ушло 10 лет, говорит Юлия Мелано. «С этими ребятами переговоры ведутся или долго, или очень долго. Они грамотно ведут переговоры и выставляют условия», — рассказывает вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут.

Пока Китай разрешил поставки российского зерна только из сибирских и восточных регионов. Потенциально Россия может поставлять в Китай 3–4 млн т пшеницы в год, но будущее — за соей и кукурузой, спрос на которые в Азии постоянно растет, отмечает Корбут: «Речь может идти о десятках миллионов тонн». Говорить о каких-либо существенных объемах поставок российского зерна в Китай сейчас рано: пока российские производители только начинают налаживать сотрудничество с тамошними покупателями, уточняет он.

Россия за 2015 год поставила в Китай сельхозпродукции и продовольствия на $1,38 млрд, свидетельствуют данные Минсельхоза. По информации Центра международной торговли Москвы, заметнее других — на 63%, до $402,5 млн, — вырос экспорт по категориям «Овощи и некоторые съедобные корнеплоды» и «Продукция мукомольно-крупяной промышленности» ($261,7 млн, рост на 43,2% руб.).

Последние золотые годы

Спрос на сельхозпродукцию в последнее десятилетие быстро рос во всем мире, но особенно в развивающихся странах. Население там увеличивается и богатеет, урбанизация продолжается — в итоге потребление мяса растет не только благодаря расширению числа потребителей, но и из-за изменения рациона их питания. Потребители в крупных азиатских экономиках увеличивают долю белка в своей пище, указывает Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (FAO) в отчете Agricultural Outlook 2015–2024.

Чем беднее страна, тем доля белка в рационе ниже: в развитых странах на зерновые приходится 37% от общей калорийности пищи, а в развивающихся и наименее развитых — 54 и 71% ежедневного рациона соответственно. Юшин говорит, что мировое потребление мяса в 2015 году составило 276 млн т, к 2050-му оно вырастет на 40%, а 70% прироста придется на страны Азии.

Китай импортирует мясных продуктов из разных стран мира на $10 млрд в год. «России от этого пирога ничего не достается. Если бы доступ был открыт, мы бы могли довольно быстро выйти на объем поставок на уровне $200 млн, потом довести до $500 млн и более», — считает Юшин. За последний год Китай, по его словам, удвоил импорт свинины, а за первый квартал некоторые страны еще удвоили свой экспорт свинины в Китай. Но в Китае рост потребления белка начался в 1990-х и сейчас уже начал тормозить, а десятилетие, которое завершится в 2020 году, скорее всего, станет последним «золотым десятилетием» роста потребления в Китае, говорится в обзоре китайской агрокомпании COFCO Group, составленном в апреле 2014 года.

В 2020 году потребление мяса в Китае достигнет 107 млн т (рост за 10 лет составит 35%), прогнозирует COFCO. Рост потребления масел составит 33 млн т (+35%), сахара — 32 млн т (+52%), молока — 85 млн т (116%). После 2020 года потребление, скорее всего, останется стабильным.

Но если азиатские рынки так и не откроются для российского мяса, достраивать все очереди дальневосточного проекта «Русагро» смысла нет: на российском рынке это вызовет перепроизводство, указывал Газпромбанк в обзоре в феврале 2016 года.