Потанин — РБК: «Хотелось бы, чтобы 25% «Норникеля» вернулись людям»

Норникель GMKN ₽111,52 +1,92% Купить

Владимир Потанин (Фото: Владислав Шатило / РБК)

Отвечая на вопрос о мотивах передачи акций Росбанка в благотворительный фонд, Владимир Потанин не отрицает, что сделка в том числе была необходима для снижения рисков для банка в случае попадания самого бизнесмена под санкции США или ЕС: «Но основной мотив состоял не в этом». По его словам, это реализация ранее заявленного обещания — увеличить endowment фонда до 100 млрд руб.

«Это совпало с тем, что и сам фонд, его управление было реформировано. Я и раньше не влезал в технику работы фонда, хотя разделял и его идеи, и проекты. Фонд стал абсолютно от меня независимым. Я считаю, что не должны такие благотворительные организации зависеть от капризов и прихотей их создателей». В рамках сделки еще 10% акций Росбанка получат его сотрудники «в виде цифровых финансовых активов». Участвовать в мотивационной программе, механизм реализации которой будет организован через блокчейн-платформу «Атомайз» (она первая в феврале 2022-го получила от Банка России статус оператора информационной системы по управлению цифровыми финансовыми активами), сможет «весь коллектив банка». «Основная идея сейчас у самого менеджмента Росбанка — сделать это не в режиме подарка, а в режиме соинвестирования, который субсидируется самой компанией. То есть идея, чтобы работники банка получали акции предприятия не абсолютно бесплатно, а инвестировали вместе с самим банком. Это всегда дискуссионный вопрос, что лучше: совсем наделить бесплатно сотрудников или чтобы они соинвестировали. Пока мы больше думаем о модели соинвестирования», — говорит Потанин. Такой подход он, во-первых, считает «интересным с социальной точки зрения». «Во-вторых, это дополнительный импульс создать культуру, как в ИT-компаниях или стартапах, когда все участвуют и в управлении, и в генерировании идей», — добавил он.

Процесс передачи части акций в благотворительный фонд «Интеррос» рассчитывает завершить в течение месяца, после получения одобрения от регулятора. «Что касается передачи 10% сотрудникам, то сама передача состоится тоже достаточно быстро, а вот уже реализация этого плана будет происходить поэтапно и, возможно, займет два-три года. В данном случае я говорю лишь об акционерном решении, что оно состоялось (о передаче акций сотрудникам. — РБК). Мы будем учитывать мнение менеджмента, как они предложат эти программы реализовывать», — говорит Потанин.

Фото: Денис Кожевников / ТАСС

Объявляя о сделке по Росбанку, «Интеррос» объяснял, что внутри сама компания называет «превращение» работников компаний в их бенефициаров «народным капитализмом». Этот же принцип, по словам Потанина, будет реализован и в «Норникеле». В горно-металлургическом активе этот проект, который начнется с 2023 года, получил название «цифровой инвестор». «Идея в том, чтобы в каком-то смысле восстановить некую историческую справедливость: когда «Норильский никель» был приватизирован (это произошло в 1994 году. — РБК), то порядка 25% акций принадлежали работникам. Но, к сожалению, работники не смогли в полной мере воспользоваться преимуществами такого рода вложений, многие продали эти акции. Мне хотелось бы восстановить эту историческую справедливость и привести к тому, чтобы 25% акций «Норникеля» опять вернулись к людям, в том числе к работникам», — говорит Потанин.

По его словам, на текущий момент порядка 10% уставного капитала «Норникеля» уже находится у физлиц: «Наша десятилетняя программа предусматривает доведение пакета, находящегося в руках физлиц, до 25%. Частично это будет за счет того, что мы будем наделять наших сотрудников акциями «Норильского никеля» в цифровой форме. Частично мы будем поддерживать тренд на рынке, чтобы их люди покупали, чтобы они были более доступными» (среди других совладельцев «Норникеля»: «Интерросу» принадлежит 35,95% акций, у UC Rusal — 26,25%, у Crispian Романа Абрамовича и Александра Абрамова — около 4% акций). Потанин уточняет, что при помощи цифровых финансовых активов можно фрагментировать покупку и купить только часть акции: «Разбив это на более мелкие кусочки, мы предоставим возможность инвестировать людям, у которых нет больших накоплений». Реализация программы также будет проходить на платформе «Атомайз» и будет предусматривать определенные lock up периоды, чтобы люди, как объясняет Потанин, не смогли сразу избавиться от этих активов, чтобы они «пожили с ними»: «Одной из проблем ранней приватизации было то, что люди не успели понять, что такое эта собственность, что такое эти доли, акции и прочее. Поэтому и некритично оценивали то, какие активы хорошие, какие плохие, и очень легко из них выходили, поддаваясь на уговоры». Каким образом будет реализовано увеличение доли физлиц, неизвестно, в компании пока прорабатывают этот вопрос.

Как устроена схема участия в «народном капитализме»

Технически получение акций сотрудниками в рамках «народного капитализма» Потанин объясняет так: «Для того чтобы появились цифровые финансовые активы, нужен эмитент, то есть кто-то должен их выпустить, и ему нужны underlying asset, то есть эти самые акции. Соответственно, эмитентом для такого рода программ должна быть либо некоммерческая организация, либо дочерняя структура, которая бы обеспечивала управление этим пакетом. Например, один из вариантов в «Норильском никеле» связан с некоммерческой организацией, которую буквально за неделю до своей смерти успел учредить Долгих (Владимир Долгих — бывший руководитель Норильского комбината, умерший на 96-м году жизни в октябре 2020-го. — РБК). Тоже такая символичная была история. Я как раз с ним тоже обсуждал, советовался, он как раз очень грел идею, что 25% вернутся людям — что-то работникам, что-то просто будет куплено. Ему это сильно нравилось, и он согласился учредить вместе с другими бывшими директорами «Норникеля» такого рода организацию. Но мы пока до конца не определили, она ли будет участвовать».

В 2012 году акционеры «Норникеля» — «Интеррос», UC Rusal (на тот момент контролировалась Олегом Дерипаской) и бизнесмен Роман Абрамович — подписали соглашение. Его суть — урегулировать многолетний конфликт Дерипаски и Потанина относительно дивидендной политики и управления. Соглашение действует до 1 января 2023 года. В июле 2022-го сам Потанин рассказывал РБК, что альтернативой продлению соглашения может стать слияние «Норникеля» с UC Rusal. Но как рассказал бизнесмен, сторонам так и не удалось «вступить в диалог»: «Я не берусь анализировать причины этого. Я считаю, что идея [слияния] по-прежнему интересна, по-прежнему жива, но придется отложить ее на более поздний срок, когда наши коллеги дозреют до переговоров на эту тему. Идея на время потеряла свою срочность или свою актуальность. Но при этом это никак не мешает реализации программы «народного капитализма». Грубо говоря, будет он в «Норильском никеле», если компания будет укрупненной, значит, он будет в еще более крупной компании».

«Акционерное соглашение в этом году завершается, и «Норильский никель» переходит к обычной системе корпоративного управления. Я считаю, что это хорошо, потому что соглашение свою роль в определенный период острого конфликта сыграло, конфликт этот притушило. А сейчас это уже рудимент, который мешает в каком-то смысле развитию компании и создает излишние права у акционеров, чего нет в нормальном корпоративном управлении».

Фото: Сергей Карпухин / ТАСС

«Мы готовимся к изменению географической структуры наших поставок в случае, если это будет необходимо, но это не является нашим основным приоритетом. Приоритетом является сохранение позиций на тех рынках, на которых мы находимся. Пока по итогам первых семи месяцев 2022-го у нас по-прежнему: 50% — Европа, порядка 20% — Америка, то есть пока сохраняется такого рода баланс. Он немного меняется по продуктам: американцы стали больше никеля покупать, меньше палладия, но в целом по выручке пока структура сохраняется.

При этом мы готовимся к переориентации на восточные рынки не только на случай, если изменится санкционная политика или какая-то другая, но и в том числе для того, чтобы пресечь попытки наших партнеров выкручивать нам руки. А такие попытки есть. Они заключаются в том, что, пользуясь ситуацией, некоторые наши партнеры пытаются пересматривать в свою пользу условия существующих контрактов, пытаются сокращать объем закупок на будущий период, накладывая на себя такие своеобразные самосанкции, максимально уходя от товаров российского происхождения. Получается такая альтернатива: либо идти на довольно серьезные уступки, либо переориентировать наши поставки на другие рынки.

Но на других рынках нас никто не ждет, там и дисконты возможны. Да и вообще завоевание новых рынков и приход на новые рынки всегда сопряжен с дополнительными затратами, с менее выгодной ситуацией и конъюнктурой. Мы должны готовиться переходить на другие рынки, но всеми силами стараться, тем не менее, действующие рынки удержать, исходя из этого логики. Такой баланс позволит нам избежать излишнего давления на существующих рынках — это то, что я называю «выкручиванием рук», и такой, как вы это называете, «дружбы с дисконтом» на дружественных рынках. Именно поэтому мы создаем и дополнительные логистические возможности, дополнительные сбытовые сети, для того чтобы сохранить как можно больше гибкости в этих условиях, чтобы ни одна из сторон, с кем нам приходится работать, не могла нам однозначно диктовать условия. До тех пор пока у нас этот маневр будет хотя бы минимальный сохраняться, мы сможем наши интересы соблюсти в максимальной области. Как только мы попадаем в плен к какому-то клиенту на какой-то рынок, там, конечно, нам выкрутят руки по полной программе».

«Поскольку исход иностранных компаний и технологий в таком масштабе, будем откровенно говорить, был достаточно неожиданным, то вряд ли кто-нибудь был полностью готов к такого рода сценарию. Поэтому сейчас приходится на «живую нитку» это все делать. Параллельный импорт, он не от хорошей жизни, а для того, чтобы обеспечить период выживания. В этом смысле «Норильский никель», как и другие компании, справляется через более бережливое отношение к существующей технике, к ремонту старой техники, к покупке техники через альтернативные каналы, к созданию дополнительных запасов. Тут вопрос в другом: как стратегически решать эту задачу? Так вечно жить нельзя. Как мы будем дальше развиваться, откуда мы будем брать оборудование? Невозможно вечно на старье работать и на параллельном импорте. Поэтому нужны и собственные программы импортозамещения, и все-таки нужен поиск если не друзей, то хотя бы партнеров. Тут в чем проблема? Дело даже не в том, насколько эффективно мы выполним программу импортозамещения. Допустим, в идеальном варианте действительно все планы, которые сейчас декларируются, будут реализованы, и импортозамещение в том ключе, о котором мы сейчас все говорим, допустим, будет. Все равно ведь это не избавляет нас от проблемы того, что нельзя быть отрезанным от международных цепочек создания различного рода технологических продуктов. Мы что-то сделаем сами, что-то мы сделаем на высоком уровне, но что-то мы просто не сможем сделать, чтобы окупаться на нашем рынке изолированном. Поэтому мы и должны искать другие рынки, не только рынок России, для своих этих изобретений в области импортозамещения, особенно в области ИT, в области микроэлектроники, вот таких вещей, но и все-таки пытаться встраиваться в какие-то... хорошо, хотя бы дружественные технологические цепочки. Тут очень важно не допустить полной изоляции и не сделать ошибку, что импортозамещение — это тактика выживания, а не стратегия развития.

Поиск партнеров должен быть и будет продолжен. Как нам сейчас вести себя с теми, кто по отношению к нам ведет себя некорректно? Надо проявлять терпение и не устраивать симметричных ответов. Да, мы сейчас попали в такую ситуацию, когда нам обидно, когда с нами поступают несправедливо, часто просто глупо. Но мы, если мы сильные, мы должны держаться, мы должны быть выше этого, не опускаться до такой бытовой мести. А что происходит? Как зарисовка: в центре мониторинга вечной мерзлоты (единый диспетчерский пункт по онлайн-мониторингу вечной мерзлоты, созданный на базе центра мониторинга зданий и сооружений Заполярного филиала «Норникеля». — РБК) сталкиваюсь с информацией о том, что, оказывается, компания — оператор спутника одной из уважаемых западных стран, которая производила для нас работу по мониторингу вечной мерзлоты, отказалась работать. Не хочет она с россиянами работать. Хочется их спросить: если проблемы с вечной мерзлотой начнутся, они что, только нас коснутся? Иногда этот санкционный угар зашкаливает и приводит к иррациональным, на мой взгляд, решениям. То есть здесь есть такой период все-таки истерии. Я помню, что мы его переживали, сначала первый этап весной, потом летом. Но нам надо соблюдать достоинство и спокойствие. Хлопанье дверью — это не наш стиль».