Петля для миллиардера: почему иранского бизнесмена приговорили к смерти

Бабак Занджани называл себя «экономическим ополченцем» Ирана, водил черный Mercedes 500 SL и носил часы за $30 тыс., как и полагается человеку с состоянием $13,5 млрд. Начинавший свой бизнес с продажи овчины, в итоге он стал ключевым трейдером иранского Министерства нефти и владельцем бизнес-империи из 64 компаний, писала в 2013 году The New York Times.

С того года в жизни предпринимателя началась черная полоса — США и ЕС ввели против Занджани и его компаний санкции, а на родине новые власти, заподозрившие бизнесмена в обслуживании интересов приближенных бывшего президента Ирана Махмуда Ахмадинежада, предъявили ему обвинения в присвоении $2,7 млрд государственных средств.

В воскресенье, 6 марта, иранский суд приговорил Занджани к смертной казни через повешение. Сейчас он содержится в тегеранской тюрьме Эвин, где в мае 2014 года казнили другого иранского бизнесмена Махафарида Амира Хосрави, обвиненного в присвоении $2,8 млрд. Смертный приговор Занджани еще может быть заменен на иное наказание, допускает министр внутренних дел страны Мостафа Пур-Мохаммади, — если бизнесмен вернет государству присвоенные средства. «Пока он не выразил такого желания», — привел Bloomberg слова чиновника.

От овчины до банков

Точные данные о возрасте, семье и первых коммерческих успехах Занджани отсутствуют. По сведениям европейских чиновников, Занджани родился 12 марта 1971 года, Минфин США указывает другую дату — 12 марта 1974 года. Семья Занджани жила скромно, рассказывал бизнесмен иранским СМИ в одном из своих редких интервью, которое цитирует «Радио Свобода». Отец будущего предпринимателя работал на железной дороге, его же первым работодателем сразу стал председатель Центробанка Ирана — у него Занджани трудился личным водителем.

Спустя какое-то время молодой человек решил заняться собственным делом — он стал продавать в Турцию овчину и завозить в Иран потребительские товары: шампуни, безалкогольное пиво, кофе и оливковое масло. Его бизнес стремительно развивался, он начал учреждать компании в Иране и за его пределами. Лишь за два года он открыл 11 фирм, рассказывал предприниматель, в том числе финансовую организацию в ОАЭ, чтобы иметь возможность напрямую работать с иностранными банками. Позже бизнесмен открыл банк в Грузии, а также купил пакет акций малайзийского Первого исламского инвестиционного банка (First Islamic Investment Bank).

По данным «Радио Свобода», большое состояние бизнесмен сделал в Турции, куда в какой-то момент перебрался из Ирана. Данные о точном размере богатства Занджани разнятся — в интервью иранскому еженедельнику Aseman в 2013 году он оценивал свое состояние в $10 млрд, BBC сообщала, что оно составляет $13,5 млрд, а FT писала, что в ходе одного судебного процесса предприниматель оценил только наличные средства в размере €22 млрд.

Основа бизнес-империи Занджани — холдинговая структура Sorinet Group, один из крупнейших иранских конгломератов, которым он руководил как директор. Под управлением холдинга находятся 64 компании, работающие в производстве косметики, банковском деле, гостиничном бизнесе, коммерческой авиации, производстве строительных материалов, информационных технологиях и недвижимости. Группа работает в Иране, ОАЭ, Турции, Таджикистане, Малайзии, Китае и других развивающихся странах региона.

По данным Центра за демократический Иран, Занджани владел долями в турецкой авиакомпании Anvar Airlines, финансовой компании Financial and Credit Institute в ОАЭ, таджикском банке Arzish Bank. Ему также принадлежала иранская авиакомпания Qeshm Airlines и футбольный клуб «Рах Ахан» (играет в чемпионате Ирана по футболу). Также Занджани принадлежит комплекс по производству дизельного топлива в Ираке, который поставляет его из Иракского Курдистана в Афганистан. Предприниматель также инвестировал в иранский кинематограф. Внешний долг его холдинговой компании составляет €11–12 млрд, и она ежегодно платит 1,5–2% за его обслуживание.

Как отмечает «Радио Свобода», в последние годы предприниматель проводил много времени в Таджикистане. В Душанбе у миллиардера несколько инвестпроектов: автовокзал, гипермаркет и строительный бизнес. На видео, распространенном иранскими оппозиционными СМИ, Занджани танцует на мероприятии в городке Нурек, в 70 км к юго-востоку от Душанбе.

Мистер посредник

Спустя какое-то время растущее состояние Занджани привлекло к предпринимателю внимание не только правящих кругов, но и общественности. «Если кто-либо становится слишком богатым — что вызывает общественное неодобрение, — режим начинает давить на его слабые точки и ставит его на место, — объяснял FT неназванный аналитик. — Занджани стал слишком заметной фигурой».

«В Иране все, кто в одночасье становятся богатыми, подпадают под подозрение, — объясняет Мохаммад Хошчехре, экономист и бывший член иранского меджлиса. — Положа руку на сердце, мы и сами не знаем, герой Занджани или преступник».

С 2010 года, как бизнесмен объяснял журналу Aseman и информагентству ISNA, он помог продать Ирану миллионы баррелей нефти, принеся Министерству нефти, Корпусу стражей Исламской революции и Центробанку Ирана $17,5 млрд валютной выручки, получив при этом ничтожную комиссию в 0,007%. Для этого потребовалось совершить 9 тыс. банковских транзакций. «У Центробанка кончались деньги, и в 2010 году они попросили меня помочь стране получить нефтедоллары, это я и сделал», — рассказывал миллиардер.

Он создал схему, чтобы скрыть происхождение иранской нефти, и организовал ее продажу на открытом рынке. Занджани перекачивал ее из танкера в танкер, зачастую в малоизвестной гавани малайзийского острова Лабуан, утверждают в ЕС. В целом, по словам бизнесмена, он продал 24 млн барр. иранской нефти покупателям из Сингапура, Малайзии и Индии, после чего отмыл валютную выручку через Первый исламский инвестиционный банк, который в итоге попал в санкционные списки США и ЕС.

В 2010 году к Занджани обратилось Khatam-al Anbiya, строительное подразделение Корпуса стражей Исламской революции, которое из-за санкций не могло вернуть на родину принадлежащие ей средства. С помощью своего банка предприниматель за пару дней перевел в Иран $40 млн, утверждает сам Занджани.

С тех пор госструктуры начали обращаться к предпринимателю за помощью, и это помогло ему стать самым влиятельным посредником нефтяного сектора Ирана. «В своем кабинете он встречался с бывшим министром нефти страны Ростамом Касеми», — рассказывал The New York Times осведомленный источник.

«Именно этим я и занимаюсь — антисанкционная деятельность, — отмечал миллиардер. — Я бизнесмен, который хорошо решает вопросы». «С тех пор как в отношении меня ввели санкции, они не смогли продать и 3 млн барр. нефти», — говорил он об иранских властях.

В прошлом свой деловой успех предприниматель объяснял помощью Всевышнего и удачей, которая, похоже, окончательно отвернулась от него в 2013 году.

Из благодетелей в преступники

Осенью 2013 года парламент Ирана начал расследование сделок, совершенных подконтрольными Занджани компаниями. На дворе были уже иные времена — за месяц до этого покинул свой пост президент страны Махмуд Ахмадинежад, успевший серьезно рассориться с верховным правителем Исламской Республики Али Хаменеи. В последний год правления Ахмадинежада на его соратников начались гонения, глава его администрации попал в тюрьму, президенту даже не было позволено предложить на освобождающийся пост своего выдвиженца. Неприятности начались и у Занджани.

Он был арестован в декабре 2013 года, спустя пять месяцев после избрания на должность президента Хасана Роухани. Новый светский лидер последовательно призывал побороть коррупцию, чтобы повысить конкурентоспособность страны после снятия с нее санкций, и поручил правоохранителям взяться за «привилегированных лиц, извлекших выгоду из экономических санкций».

Предпринимателя обвинили в хищении $2,7 млрд у государственной нефтяной компании National Iranian Oil, которая поручила Занджани организовать экспорт нефти на сумму $3 млрд, утверждал глава Верховного аудиторского суда Ирана Амин Хоссейн Рахими.

Следствие установило, что хищения произошли при попытках обойти действовавшие в отношении Ирана международные санкции, касающиеся экспорта нефти, сообщали местные СМИ. Процесс по делу бизнесмена начался в 2015 году. Обвинительное заключение по делу Занджани составило 50 тыс. страниц, и его полный текст пришлось привозить в суд на грузовике.

Еще до своего ареста Занджани говорил, что готов выплатить причитающиеся с него недоимки. «Я расплачусь с государством, если мне предоставят реквизиты счета, на который физически можно зачислить €1 млрд, — рассказывал он в интервью одному из иранских журналов. — Я не могу перечислить деньги, так как и Миннефти, и Центробанк находятся под санкциями. Мы не можем их перечислить, но они лежат на наших счетах». По его словам, $700 млн ему все-таки удалось вернуть государству.

В поисках покровителя

Министр нефти Ирана Бижан Намдар Зангане, давший обещание не отступать, пока все «народные деньги» не вернутся на родину, настаивает на том, что Занджани помогали высокопоставленные сообщники. Когда FT спросила у министра, почему он не назовет их имена, он ответил, что у правительства и так появилось «достаточно неприятностей из-за указания на фамилию Занджани», — явное свидетельство высокого статуса партнеров предпринимателя.

Адвокат бизнесмена Расул Кухпаезаде заявлял, что у его подзащитного нет связей с иранскими политиками. «Мой клиент — гений международной торговли и банкинга и не получал поддержки ни от одной политической группы, — говорил Кухпаезаде. — Если бы он не находился в тюрьме последние два года, он бы заработал гораздо больше, чем $2 млрд, [которые он задолжал]». Деньги, которые суд решил взыскать с Занджани, находятся в мировой банковской системе и будут переведены в Иран, как только со страны снимут санкции, объяснял адвокат FT в декабре 2015 года.

Во время судебного процесса Занджани говорил, что в Иране есть бизнесмены и богаче его, которые пользуются иммунитетом у государства. Среди прочего, он недоумевал, почему имя одного из них, задолжавшего Миннефти $5 млрд, так и не было предано огласке. Министр нефти ответил на это, что указанная сумма находится в безопасном месте.

В ходе процесса предприниматель отказался признать, что его структуры служили подставными компаниями для операций правительства. Но, тем не менее, он раскрыл свою связь с Khatam-al Anbiya.

«Народ хочет знать, кто ему разрешил продавать нефть и куда делась вся выручка, — прокомментировал приговор Роухани в понедельник, 7 марта. — Если мы выявили коррупционера, нужно установить первоисточник коррупции и ликвидировать его; мы не сможем рассчитывать на восстановление экономики в обществе, в котором присутствует коррупция».

После того как Занджани выслушал свой смертный приговор, он в очередной раз заявил, что его единственной задачей было служение «политическому руководству» страны, передавало агентство Tasnim. Адвокат предпринимателя обещает обжаловать приговор.